Ключ к счестью - Джейн Фэйзер

Седрик помчался исполнять приказание, Пен тоже поднялась с места.

— Присоединюсь к вам во дворе, — сказала она. — Я ненадолго.

— Это заведение рядом с курятником, миледи, — подсказал он. — Я захвачу ваш плащ.

— Благодарю вас, шевалье, — ответила она, делая шутливый книксен, и поспешила в указанном направлении.

Когда она подошла к своим спутникам, Оуэн был занят рассматриванием невысокой коренастой лошаденки, которую Пен взяла внаем. Закончив проверку подков, он разогнулся и сказал:

— Думаю, она довезет вас. Подкована отлично.

— Я тоже кое‑что смыслю в лошадях, смею заверить вас, шевалье.

Он наклонил голову в знак полного согласия и спросил:

— Могу я помочь вам сесть на нее или вы предпочитаете сделать это с помощью колоды?

— Именно с ее помощью, шевалье, — поспешно сказала она, вспомнив, как утром он уже подсаживал ее и что она при этом испытывала.

— Как вам угодно.

Он велел конюху подвести лошадь к специальному бревну, а сам вскочил на коня, сделал знак Седрику последовать его примеру и направился к воротам.

Пен ехала за ними. Седло под ней было ее собственное, знакомое, снятое с Вильяма, но к лошадиной поступи она привыкла не сразу и, когда Оуэн поехал быстрее, начала отставать. Заметив это, он придержал коня, подозвал Седрика и велел ему отправиться вперед, в селение Джерардс‑Кросс, прямо в гостиницу «Бык» и подготовить там все, что нужно для ночлега.

— Мы с миледи не будем очень спешить, — сказал он.

Пен нарадоваться не могла на его мягкий тон и предупредительность. Сейчас он вел себя так, будто сам уговорил ее отправиться в это путешествие вместе с ним.

Еще недавно, невзирая на свою тягу к нему, она видела в нем лишь охотника, хищника, выслеживающего и настигающего дичь и получающего от этого наслаждение. А еще — человека в маске, который не хочет и не считает нужным раскрыться.

Сейчас перед ней был другой человек, с которым легко, просто и приятно — прямо как с дорогим ее сердцу Робином. Почти как с Робином.

Рукой в перчатке она прикоснулась к шее возле уха.

Нет… не как с Робином. Совсем не как с Робином…

Глава 13

В селение Джерардс‑Кросс они въехали, когда на облачном небе появилась луна.

Пен так и не удалось вызнать у Оуэна, как он собирается действовать для сбора необходимых сведений. Скорее всего потому, что он и сам не знал. Так же, как и она.

Понятное дело, надо опрашивать людей. Но кого и под каким предлогом? Да, главное — под каким предлогом? А то ведь можно с самого начала так их запугать, что они замкнутся или, того хуже, заподозрят что‑то и доведут до сведения леди Брайанстон и ее сыночка.

Последний час пути они ехали почти в полном молчании. Пен чувствовала, что он снисходительно относится ко всем ее предложениям, и ей совсем не улыбалось становиться предметом его насмешки, пускай скрытой. Кроме того, она утомилась и мечтала о тихом сытном ужине возле огня, о кружке горячего молока с вином, сдобренным корицей и мускатным орехом. А также о мягкой и глубокой пуховой постели.

Последнее желание заставило — невольно, опять невольно — бросить взгляд на спутника. Щеки ее сразу зарделись, и она возблагодарила сумерки, скрывшие это.

Оуэн внезапно повернулся к ней с седла:

— Устали?

— Очень, — честно призналась она, думая о другом: неужели он почувствовал и отгадал ее мысли?

— Мы в конце пути, Пен. Вон наша гостиница.

Оуэн показал рукояткой хлыста на силуэт большого здания, что начало вырисовываться на фоне темнеющего неба. Свет его окон становился все ярче. Лошадь Пен, почуяв запах стойла, ускорила шаг, то же сделал скакун Оуэна.

— Надеюсь, Седрик распорядился, как ему было велено, — сказал Оуэн, — и для нас готово все, что нужно. Кстати, — он вгляделся в усталое лицо Пен, — думаю, будет удобней сказать, что вы моя сестра и я сопровождаю вас в Оксфорд к друзьям.

— Не очень‑то мы похожи на близких родственников, — с кислой улыбкой возразила она. — Неужели ваш шпионский навык не подсказал вам что‑нибудь более достоверное?

Он пригнулся в насмешливом поклоне.

— Покорно благодарю за комплимент по поводу моего большого опыта, но, признаться, я тоже устал. Всего пару часов удалось поспать до того, как вы так бесцеремонно разбудили меня.

— Я спала не больше вашего, — откликнулась она и прикусила язык.

Господи, какой ужас! Ни о чем нельзя заговорить, чтобы это так или иначе не напоминало о прошедшей ночи.

— Неужели? — сочувственно спросил он. — Можно узнать почему?

К счастью, Пен не пришлось думать об ответе — они уж(въехали в полосу света из окон гостиницы, и два дюжих конюха подскочили к ним откуда‑то из темноты взять лошадей.

Пен тщетно пыталась обрести силы, чтобы самостоятельно сойти с седла, и с молчаливой благодарностью приняла помощь Оуэна.

Он опустил ее на землю и еще некоторое время не снимал руку с талии. Оба замерли. Потом, нарушив очарование момента, он проговорил:

— Так почему все‑таки вы так мало спали, Пен? Быть может, неспокойная совесть?

В мягком, не лишенном насмешливости вопросе был, как ей показалось, определенный смысл: узнать… понять, как она относится к их сближению. Но зачем? Какая ему разница?

— Возможно, — ответила она неохотно. — Кроме того, мне вообще есть о чем подумать, шевалье. И вы это прекрасно знаете… Пойдемте в дом.

— Конечно, Пен. Извините за мою настойчивость.

Он последовал за ней в гостиницу, в холле которой их приветствовал хозяин — огромного роста, с красным лицом и гулким голосом, словно доносящимся со дна глубокой бочки.

— Добро пожаловать в мое жилище, благородный сэр, — провозгласил он с поклоном. — Миледи… Прошу отведать бокал доброго вина для согрева.

— Я отправляюсь к себе в комнату, — сказала ему Пен. — Прошу принести туда побольше горячей воды для умывания и ужин.

— Слушаю, мадам. Я пошлю Мэри, она во всем поможет. Ваши вещи будут тотчас доставлены.

Пен не знала, что сказать насчет вещей, ибо их у нее не было. Даже щетки для волос. Ей на помощь пришел Оуэн.

— К сожалению, — сказал он, — багаж моей сестры украли во время нашей предыдущей остановки. Отнесите мой седельный вьюк в ее комнату… Дорогая, — обратился он к ней, — бери оттуда все, что тебе нужно.

— Благодарю, милый брат, — ответила она.

Он протянул руку, как позволял себе уже не один раз, и взял ее за подбородок. Совсем не братским движением. В глазах была ласка и… обещание. Потом повернулся к хозяину.