О чем поет твое сердце? (СИ) - Лакина Ирина

– Ваша невеста права, - поддакнула покрасневшая сотрудница ателье, которая стала невольной свидетельницей интимной словесной перепалки будущих молодоженов, – вы сможете сдать платье нам, и мы выставим его на продажу. Цена, конечно, будет ниже первоначальной, но это лучше, чем ничего.

– Ну вот, в моей дорогой невесте заговорил экономист, - пошутил Макс. – Хозяюшка ты моя! – Он опять потянулся к девушке и припал губами к ее виску.

– Таисия, если я вам больше не нужна, - намекнула Зарина и взглядом указала на дверь.

– Да-да, я провожу.

– Встретимся, как и договаривались, в пятницу на первой примерке. Портниха как раз успеет наметать силуэт будущего наряда.

– Конечно. До пятницы.

Тая закрыла за ней дверь и поспешила обратно в гостиную. Этот нежданный утренний визит спутал ей карты. Она как раз собиралась принять вместе с любимым душ, как позвонила Зарина и начала восторженным голосом щебетать о невероятной ткани, накануне прибывшей из Италии. Пришлось согласиться на встречу. Теперь-то уж точно никто не помешает им насладиться друг другом.

Он сидел на диване, вальяжно раскинув в стороны ноги, и читал газету. Полы его халата были откинуты и открывали взгляду мощные подкаченные бедра. Мурашки пробежали по коже девушки. Зрачки расширились, а во рту появилась сухость.

– Иди сюда, - сказал Макс, не отрываясь от газеты.

Тая плавно, по-кошачьи, пробралась к дивану и присела рядом. Она уложила голову ему на плечо и заглянула в газету. Как оказалось, он изучал статью о подмосковных коттеджных поселках. На строгий суд читателя автор обзора предлагал пять вариантов, детально описывая достоинства и недостатки каждого поселения.

– Коттеджи? – Тая изогнула в удивлении бровь.– Но ты ведь собирался сам строить дом?

– Совершенно верно, - Макс закрыл газету и отложил ее в сторону, – я всего лишь перенимаю опыт строителей – в каком месте, из какого материала, и тому подобное. Важно, чтобы рядом был лес, река, хорошая школа, - он смотрел на нее и загибал пальцы.

– А-а-а, - Тая понимающе закивала головой, – и что, есть успехи на этом поприще? – Она небрежным движением опустила руку на его оголенную коленку.

Макс тут же повернул к ней голову и пронзительно посмотрел в глаза. Девушка слегка приоткрыла губы, и придвинулась к нему. Он прижал ее к себе и поцеловал. Сначала нежно, осторожно, словно прощупывал почву. А затем нагло и вульгарно. Он завладел ее губами, а его язык пробрался ей в рот, передавая сладковатый мятный вкус его зубной пасты. Тая медленно начала опускаться на спину, утягивая мужчину за собой. Его рука забралась к ней под футболку и крепко сжимала грудь. Пальцы играли с соском – потягивали его в стороны, теребили, сжимали, а затем нежно оглаживали, вызывая внутри нее настоящее извержение магмы. В животе завязался тугой узел желания. Все мышцы пульсировали в ожидании взрыва, заставляли ее выгибаться, как кошку, и стонать в перерывах между страстными поцелуями.

Неожиданный звонок в дверь прервал любовные ласки. Макс приподнялся на руках над девушкой и с вопросом посмотрел в ее глаза, всем своим видом демонстрируя крайнюю степень разочарования таким поворотом событий.

– Опять кто-то из твоих свадебных помощников?

– Нет, - Тая отрицательно замотала головой. – Я больше никого не жду.

– Тогда к черту, - он опустился назад и прижался губами к ее шее, но звонок раздался вновь. На этот раз непрошеный визитер решил испытать нервы хозяев квартиры на прочность, и не убирал палец с кнопки звонка целую минуту, а может и больше.

Мужчина скорчил обиженную рожицу и нехотя встал с дивана, запахивая халат.

– Да иду, иду! – Злобно прокричал он, а затем направился к двери.

Тая поправила на себе одежду, а затем последовала за Максом. Картина, представшая перед ее глазами,  заставила девушку побледнеть. В подъезде перед распахнутой дверью их квартиры стояла та самая брюнетка с утиными губами…. и с приличного размера животом. Обтягивающее платье лишь подчеркивало ее статус будущей мамы. Тая округлила глаза и открыла от удивления рот.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Что тебе здесь нужно? – Прошипел Макс.

– Я пришла сказать, что ты вскоре станешь папой, - радостно выдала брюнетка, растянув свои накаченные губы в улыбке. – Я на шестом месяце беременности. Извини, - она заглянула ему через плечо и бросила на хозяйку наигранно виноватый взгляд, – я, кажется, не вовремя.

Кровь прилила к лицу Таи, голова закружилась. Она судорожно начала отсчитывать обратно месяцы – март, февраль, январь, декабрь, ноябрь, октябрь…Октябрь.

«Мне кажется, ничего не было. Я хотел позлить тебя, отомстить… Я не помню», - в памяти всплыли его слова, сказанные в тот вечер, когда она упала с лестницы. И тут же перед глазами встала картина его поцелуя с этой Барби в баре, у нее на глазах.

Тая сглотнула, обхватила себя за голову руками и пошатнулась. Колени задрожали. Ноги отказывались держать ее хрупкое тело. Девушка прислонилась к стене и стала жадно вбирать в себя воздух.

– Что ты мелишь? – Взорвался Макс, пронзая брюнетку полным презрения взглядом. – Ты являешься ко мне на шестом месяце беременности и говоришь «он от тебя». Какого черта я должен тебе верить? Вся Москва знает о твоих похождениях. Я что, похож на идиота? И почему ты не пришла ко мне, как только узнала, что беременна? Чего ты ждала – что оно само рассосется? Или что будет поздно что-то менять?

– Я не собираюсь ничего тебе доказывать, - девушка ехидно сжала губы, – когда ребенок родится – мы сделаем тест ДНК. Тебе будет стыдно за эти слова, когда исследование подтвердит твое отцовство. После той ночи, - она бросила на Таю насмешливый взгляд, – я ни с кем не была. А о беременности узнала сама слишком поздно, чтобы что-то предпринимать. Мой организм дал сбой. Врачи говорят, что такое бывает.

– Чего ты хочешь от меня?  - Скулы Макса нервно подергивались. Он напоминал испуганного, загнанного в угол зверька.

– Мне негде жить. И после родов для ребенка потребуются деньги. Работать на таком сроке я уже не могу. Меня никто не возьмет. Если бы не нужда – ты бы и не узнал ничего о ребенке!

Макс сорвал с вешалки свою сумку, достал портмоне, забрал из него кредитные карты, а остальное всучил ей в руки.

– Надеюсь, тебе хватит этого на три месяца. Если, конечно, обойдешься без посещения распродаж в Милане. И до родов не смей меня больше беспокоить. Поняла?

– И не подумаю. Смотри только, как бы не было потом стыдно за свое поведение, когда отцовские чувства проснутся. Это твой ребенок и он ни в чем не виноват. Ясно?

Барби обиженно надула губки, спрятала деньги в клатч и направилась к лифту. Макс толкнул дверь рукой и, как только она захлопнулась, повернул голову к Тае.

– Это не мой ребенок, - обреченно проговорил он и покачал головой. – Не мой.

– Как ты можешь так говорить? – Тая с упреком посмотрела ему в глаза. – Разве ты не видел ее уверенности? Не слышал своими ушами, что она не будет препятствовать тесту ДНК, поскольку абсолютно точно знает, что отец  - это ты?

– Но в ту ночь между нами ничего не было! Я знаю! – Вспылил он, а затем начал рассеяно бродить по коридору туда-сюда, схватившись за голову руками.

– Знаешь? – Тая ухмыльнулась, смахнув со щеки первую слезинку. – Тогда, еще осенью,  ты не был так уверен! Ты говорил «наверное», говорил «не помню», говорил «не знаю»! Я же своими глазами видела, как ты облизывал и лапал ее! Ты хотел мне отомстить, сделать больно…. Что ж, - девушка раскинула руки в стороны, – поздравляю! Тебе это вновь удалось. Ты просто мастер причинять мне боль!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Тая схватила с вешалки пальто, шарф и шапку  и начала одеваться.

– Куда ты? – Макс встал перед дверью, преграждая ей путь.

– Мне нужно побыть одной, ясно? – Тая пронзила его гневным взглядом. – Уйди с дороги!

– Хорошо, - выдохнул он, – ты побудешь одна. Но я больше никогда не позволю тебе покинуть наш дом. Уйду я. До утра. Мы оба успокоимся и спокойно поговорим.

– Так уходи! – Девушка едва держала себя в руках. Глаза наполнились влагой, а в горле встал комок, мешающий дышать.