История православия - Леонид Кукушкин

Тем не менее, на Никейском Соборе 325 г. защитниками ортодоксальной христианской веры против ариан выступили малоученые провинциальные епископы, не искушенные в богословских и философских тонкостях, но проникнутые истинным церковным духом новозаветных писаний. Из среды таких епископов, твердых в церковной вере, но не слишком образованных в вопросах теории, вышел и победитель арианства св. Афанасий Великий.

Арий, основатель ереси его имени, родился в Ливии около 260 г. Будучи пресвитером в Александрии, он вел аскетическую жизнь и прославился как яркий проповедник, что не в последнюю очередь обеспечило успех его деятельности. В 318 г. Арий выступил с проповедью своего учения, чем вызвал резкий отпор со стороны александрийского епископа св. Александра и его помощника св. Афанасия. По словам Александра Александрийского, «закваску свою оно [арианство] получило от нечестия Лукиана». Лукиан, учитель Ариана, был блестящим библеистом, продолжившим работу Оригена над исправлением греческого текста Ветхого Завета. Умер Лукиан мученической смертью во время гонений Максимилиана.

Некоторые исследователи указывают на использование Лукианом, а затем и Арианом, некоторых положений из работ Оригена, хотя арианство никак нельзя назвать оригенизмом. Подобные недоразумения обычно возникают из-за неоднозначных толкований идей гениальных первопроходцев богословия, к которым принадлежал Ориген и которые не всегда заботились о четкости формулировок.

Сам Арий был жестким монотеистом: его понятие о Боге авраамично, т. е. напоминает ранний иудаизм или возникший через три столетия ислам. Можно также заметить, что представление о Боге у Ария имеет некоторое сходство с идеей Единого у неоплатоников; правда, Арий отрицал постулат неоплатоников о божественных эманациях, а Бог у него, в соответствии с принципами ортодоксального монотеизма, является Личностью, для Которой возможен диалог «я» и «Ты». В Триединстве Бога Арий видел возникшую в третьем веке ересь Савеллия, который считал божественные Ипостаси лишь различными состояниями Единого Бога, так что в православной формуле «неслиянно и нераздельно» оставлял практически лишь одну ее часть – «нераздельность».

Центральным моментом ереси Ария является утверждение, что Сын сотворен волей Бога не по сущности Бога, а «из несущего», ибо «было время, когда не было Слова». Иначе говоря, Иисус Христос – Сын Божий по усыновлению, «только по имени»: «Не потому избрал его Бог, что у него было нечто особенное и преимущественное перед прочими существами по природе, и не в силу какого-нибудь особого отношения Его к Богу, но потому, что, несмотря на изменчивость Своей природы, Он через упражнения Себя в доброй деятельности не уклонился ко злу. Если бы равную силу явили Павел или Петр, их усыновление ничем бы не отличалось от Его усыновления».

Агнец Божий. Роспись купола базилики Сан-Витале. Равенна

Таким образом, Слово-Логос превращается в слабое человеческое слово, неспособное никого обожить и спасти. В оправдание своих взглядов ариане часто ссылаются на слова из книги Притчей (8:22), относящиеся в действительности к Софии – Премудрости Божией: «Господь имел меня началом пути Своего, прежде созданий Своих, искони». В отличие от православных христиан, которых можно назвать омоусианами (от греческого ομοουσιος – единосущий), ариане во главе с Арием именовались аномеями (от ανομοιος – не подобны). В это же время возникло течение «полуариан», или омиусиан (от ομοισοϚ – подобный), которые вскоре приняли православную точку зрения на сущность Сына.

Чтобы прекратить раскол Церкви, вызванный арианством, Константин I, вняв настояниям своего советника по церковным делам епископа Кордубского (ныне Кордова в Испании) св. Осии, созвал в 325 году I Вселенский Собор в Никее, который предал анафеме Ария и его сторонников.

Конха базилики Сан-Витале. Фрагмент. Середина VI в. Равенна

I Никейский Собор часто называют «Собором 318 отцов», число 318, во-первых, совпадает с количеством верных рабов Авраама (Быт 14:14), а во-вторых, представляет собой цифровое выражение греческих букв, образующих сочетание креста (Т) и имени Иисуса.

Арий был отправлен в ссылку, ариане подверглись преследованиям. Однако власть, уверенная в своей силе, бывает склонна к капризам и резким колебаниям в проводимой политике. Уже в 327 г. под влиянием арианского окружения Елены и ловкого в дворцовых интригах епископа Евсевия Никомидийского, поддерживавшего Ария, а также благодаря быстрому распространению ереси на Востоке, особенно в Египте, Константин I сменил свое отношение к арианству на противоположное. Преследованиям стали подвергаться православные иерархи. Арий получает свободу, а ряд никейцев потерял свои кафедры. Так, собор в Тире в 335 г. низлагает Афанасия Великого, и император отправляет его в Галлию. В 336 г. Арий получает епископство в Александрии, но по дороге туда скоропостижно умирает, что было немедленно приписано его противниками суду Божьему.

На протяжении IV в. арианство и полуарианство время от времени торжествовали по всей империи, а ученик Евсевия Никомидийского, тогда епископа Константинопольского, уже упоминавшийся Ульфила принес арианство вестготам. Там ересь быстро распространилась и была перенесена в Северную Африку вандалами; у готов арианство сохранилось до VII в. Но и после VII в. она продолжала под разными личинами проникать в еретические учения. Даже такие современные религиозные течения в рамках христианства, как унитарианство, Общество свидетелей Иеговы и некоторые другие, преимущественно протестантского толка, представляют собой своеобразные формы арианства.

Успех и живучесть ереси Ариана, по мнению автора, отчасти связаны с причинами психологического свойства. Во все времена существовали и будут существовать люди, о которых А. К. Толстой писал: «Все, чего им не взвесить, не смеряти,/ Все, кричат они, надо похерети!/ Только то, говорят, и действительно,/ Что для нашего тела чувствительно». Обычно эти люди не чужды природных основ нравственности, «добра от Бога», но при восприятии и осмыслении чего бы там ни было они практически игнорируют духовное измерение явлений.

Потребность все «взвесить и смеряти» делает для них наиболее привлекательными те учения, которые берутся наглядно представить и без труда разрешить сложнейшие проблемы, пренебрегая возникающими противоречиями и откровенными нелепицами. Таковы, например, памятные по недавним советским временам приверженцы «единственно научного мировоззрения» – диалектического и исторического материализма. Поскольку лежащий в основе православного богословия принцип одновременной «неслиянности и нераздельности» наглядно непредставим, то для таких людей арианство, практически сводящее на нет божественную природу Иисуса, могло оказаться предпочтительным.

Напряженная и бескомпромиссная борьба Церкви с арианством была вызвана, конечно, не отвлеченными теоретическими соображениями – здесь затрагивался «центральный нерв» Православия как религии спасения, поскольку вопрос о различных природах Сына Божия, Спасителя и Искупителя, о соотношении этих природ и о способе их сочетания в единой Личности-Ипостаси напрямую связан с чаяниями каждого верующего христианина: «воскрешение плоти и жизнь вечная». Надо отметить, что небывалый всплеск богословского творчества в IV–V вв. так или иначе был вызван острой потребностью максимально полно, насколько это доступно человеческому разуму, исследовать проблемы сотериологии (от греч. σότεριοη – спасение).

Однако соблюсти гармонию при обсуждении основополагающего в этих проблемах принципа «неслиянного и нераздельного» так же трудно, как удержаться на острие бритвы – равновесие здесь неустойчивое, как такое состояние называют в механике. Поэтому защитники Православия, победившие ариан на первых двух Вселенских Соборах, сами зачастую впадали в ереси – некоторые не добирались до «равновесия», а некоторых в пылу борьбы по инерции заносило далеко в сторону, противоположную арианству.

Такой предельно антиарианской ересью в V в. стало монофизитство, а одним из первых его предвестников в IV веке был аполлинаризм. Основателем этой ереси стал лаодикийский епископ Аполлинарий, которого А. Гарнак назвал «самым значительным богословом своего времени, учителем каппадокийцев». Он родился в Александрии в семье ритора и получил блестящее образование под руководством языческих учителей. Был тесно связан с Афанасием Великим, а после переселения в Сирию – с каппадокийцами. По мнению Аполлинария, единение Бога и плоти во Христе достигается заменой человеческого ума Логосом, то есть умом божественным. По его словам, «если бы Господь принял все человеческое естество, то, без сомнения, имел бы и человеческие помыслы, а где полный человек, там невозможно не быть греху».