Наперегонки со смертью - Виталий Гладкий

– Большой любитель. Однако проститутками не пользуется. В основном с сотрудницами…

Говорят, что у него есть… ну, это – любовь… но ее никто не видел. Возможно, о ней знают Малыш и Ленчик. Или водитель.

– Как зовут водителя?

– Серега. Бывший десантник. Молчун. С нами он ни-ни. Работяга. Женатик. Но водитель и механик классный.

– Как проехать к даче Лактионова?

Стриженный объяснил. Я вспомнил указанные им места – в прошлом году, зимой, Лычков, по моей настоятельной просьбе, водил меня в те края на охоту. Прослонявшись, словно два придурка, по лесу до самого вечера, мы так и вернулись домой не солоно хлебавши.

Даже следов заячьих не видели. Правда, у меня были подозрения, что Сева специально потащился туда, где дичью и не пахнет. Это чтобы не делиться со мной добычей. Кулак чертов…

– Лады. Пока достаточно. И последний вопрос, так сказать, личного плана: сколько вам обещали отвалить за то, что вы скроите мне деревянный макинтош?

Отморозок, совсем упавший духом после того, как я выбил ему зубы, немного помялся, но все-таки ответил, сильно шепелявя:

– Три штуки… "зеленью"…

– На каждого?

– Нет, на всех.

– Дешево заказчик вместе с твоим боссом оценили меня, очень дешево… – Во мне проснулось мстительное чувство. – А это большая ошибка…

Стриженный посмотрел на меня исподлобья, как рублем одарил. В его злобном и одновременно тоскливом взгляде я прочитал отчаяние – для пленников сейчас наступали самые критические минуты. Как я поступлю: грохну их или отпущу?

– Не переживай, – ответил я на его немой вопрос. – Я свое слово держу. Будете жить. Но пока вам придется посидеть здесь и под замком. Возможно, до утра. Пока я не потолкую с Лактионовым. Сам понимаешь, мне нужно имя заказчика. А в остальном… – Я пожал плечами. – То не мои заботы. Я вас отпущу и пусть вами менты занимаются. Так что, братва, наберитесь терпения. А чтобы в ваших бестолковках не возникали дурные мысли насчет того, что вам удастся освободиться пока меня не будет, я приму кое-какие меры.

Уж не обессудьте. Это все издержки вашей "профессии".

С этими словами я заклеил ему рот липкой лентой изобразил из них "салазки": привязал руки к ногам за спиной так, что получилась дуга. Просто гениальное изобретение неизвестного садиста…

Где-то через час с хвостиком я уже был возле дачи Лактионова, благо "джип" скакал даже по целине словно горный козел.

Глава 21. ВЗРЫВ

Мне повезло, что Лактионов не относился к клану очень крутых новых русских, которые свои обширные владения огораживают бетонными плитами и держат часовых на вышках.

Наверное, он еще не успел наковырять такое количество баксов, чтобы ему позволили примкнуть к сонму неприкасаемых и непотопляемых. Только вокруг самой дачи, двухэтажного коттеджа, крытого красной черепицей, стоял новый деревянный забор, притом еще не крашеный, а лишь проолифленный.

Спрятав "джип" в кустах, я подобрался к забору и через щель заглянул внутрь огороженной территории. Похоже, мне не повезло. У крыльца, кроме хозяйского "форда", стоял светлый "опель", а на первом этаже, за не очень плотными освещенными занавесками, наблюдалось какое-то движение. Похоже, к Лактионову пожаловали гости. С досады чертыхнувшись, я пошел вдоль забора, чтобы посмотреть на окружающую обстановку и убить время. Мне ведь все равно нужно было побеседовать с Лактионовым, как ни крути.

Мой променад занял минут сорок. Единственное, что меня обрадовало после рекогносцировки окрестностей, так это отсутствие четвероногих сторожей. Идти вдоль забора оказалось не трудно – примерно половину пути я топал по тропинке. Земля после мелкого дождика уже подсохла и небольшой морозец заставлял таинственно шуршать подмерзшую листву – как на земле, так и на ветках деревьев, хотя ее там уже было очень мало. Осень постепенно клонила к зиме.

Когда я возвратился на свой наблюдательный пункт, в обстановке произошли какие-то изменения. Я это почувствовал чисто интуитивно. Теперь осветился и весь второй этаж – так, будто в гости к Лактионову приехала целая толпа прихлебателей, хотя в "опель" много людей не втиснется. Тем не менее музыки я не слышал (что было вполне уместно в такой ситуации), форточки и окна никто не открывал (когда идет большая пьянка, то всем сразу становится жарко), и на первом этаже, где, похоже, была гостиная, царило подозрительное затишье. Может, народ разбежался по спальням? Но везде горел верхний свет, очень яркий для сексуальных утех. Впрочем, не исключен вариант, что Лактионов и его гости любят заниматься этим исключительно а ля натюрель – без всяких там штучек с затемнением, чтобы созерцать все интимные детали партнера не напрягая зрение. Что ж, возможно. В этом деле у каждого свой бзик.

Томительное ожидание неизвестно чего длилось не менее полутора часов. Иногда по занавескам пробегали чьи-то тени, но смысл этих пробежек мне понятен не был. Может, они затеяли какую-то игру? Эти новые русские такие шутники…

Наконец, когда мое терпение почти иссякло и я уже подумывал о несанкционированном вторжении на частную территорию, чтобы попытаться найти щель в занавесках и посмотреть, что творится внутри коттеджа, парадная дверь отворилась и во двор вышли два мужика – один высокий, широкоплечий, а второй щуплый как подросток. Быстро усевшись в "опель", они поехали к воротам.

Я сорвался с места, будто меня пнули под зад. И еле успел: раздвижные створки отъехали на колесиках в стороны, и авто, шлифонув шинами подъездную дорожку, рвануло в темноту. Вскоре красные огоньки подфарников "опеля" исчезли за деревьями, а я остался возле ворот, которые никто даже не подумал закрыть, в большой тревоге и недоумении.

Что это за цирк!? Я озабоченно посмотрел на коттедж. Он по-прежнему светился всеми окнами, за которыми уже не просматривались никакие тени.

В полном отупении я простоял возле ворот минут пять. Одна моя половина настойчиво рвалась зайти на территорию дачи, а вторую нельзя было сдвинуть с места даже трактором. Она будто вросла в землю, да еще и заставила работать мозги в критическом режиме. Что творится, черт меня дери!?

Ответ пришел настолько эффективный, что я едва не потерял голову. В прямом смысле.

Внутри коттеджа раздался сильный взрыв, и кусок чего-то размером с половинку кирпича просвистел как пушечное ядро мимо левого виска. Хорошо, что мне достало сообразительности спрятаться за забор, иначе я не отделался бы одними синяками, полученными от мелких камешков – вокруг падал дождь из обломков взорванного здания.

Когда все утихло и я встал на ноги, недвижимая собственность Лактионова уже напоминала большой пионерский костер в Артеке, виденный мною в детстве по телевизору. Огонь горел так ярко, что я совершенно не сомневался в его происхождении: кто-то не пожалел ни бензина, ни еще чего-то, очень специфического, чтобы кострище нельзя было потушить никакими способами и средствами. Профессионально сработано, ничего не скажешь.

Клиент дошел до полной кондиции! А вот теперь уже точно все идет по плану.

Противник начал психовать и совершает промах за промахом. Что и следовало доказать. Он заметает следы. Но это ему только так кажется. Любая подчистка оставляет вполне достаточное количество информации для анализа. В подобной ситуации нужно найти вход в лабиринт, а затем упорно искать выход, придерживаясь какой-то одной стороны. Главное – не мельтешить и не торопить события.

Мысль о недюжинных способностях моих противников не давала мне покоя и в машине, когда я рвал когти подальше от дачи Лактионова. Меня опять опередили. Притом люди опытные в таких делах, профи. Самое интересное, но по этому поводу я уже не переживал. Наверное, стал фаталистом. Подумаешь, еще один труп. Или два. А может три. Кто его знает, сколько их там осталось лежать под обломками дома. Как говорится, следствие покажет. И не только это. Оно еще может докопаться и до того, что некий Геннадий Чернов прямо-таки жаждал поговорить по душам с безвременно усопшим хозяином дачи Лактионовым. Притом в аккурат перед самым взрывом. По времени все совпадает тютелька в тютельку. И следы мои отыщут, – я оставил их возле забора сколько хочешь – и мотив преступления придумают. Особенно если на сцену выйдут свидетели – те два голубка, что сейчас "отдыхают" на заброшенной дачке. Так что теперь, к ногтю их?

Во избежание?..

Но с другой стороны, возможно, я тут и ни при чем. Совпадение. Несчастный случай.

Однако, этим я могу утешить только себя. И объяснить только себе. Но тем товарищам, что при погонах, мои жалкие попытки оправдаться без сильной поддержки какой-нибудь мощной волосатой руки покажутся просто наивным детским лепетом. Я влип даже не по уши, а вообще с головой. Очень воодушевляющая перспектива…

Наверное, пленники меня так рано не ждали. А потому очень обеспокоились. Это я видел по глазам. Почуяли опасность? Еще бы… Я не смотрелся в зеркало после взрыва, но то, что был мрачен как демон, знал наверняка.