Моя рыжая проблема - Софья Ролдугина

Шрах, они же скоро сюда доберутся!

Под боком у меня пискнуло что-то мохнатое; померещился смешок. Волна панцирных айров нахлынула и разделилась на два потока, обтекая мое убежище. Лиора тоже была в безопасности, как и Маронг.

«Порошки и капли Тейта подействовали?» — успела подумать я, но в ту же секунду над озером полыхнуло зарево.

Пахнуло жаром.

Аринга влетела в зону действия купола, злая и сосредоточенная.

А потом воздух превратился в стекло — в буквальном смысле.

В глаза мне словно горсть песка швырнули. Тело застыло, сдавленное со всех сторон. Невозможно было ни моргнуть, ни сглотнуть. Легкие разрывались от боли.

«Вот так, — промелькнуло в голове. — Никаких изысков. Зачем, если можно просто запечатать всех, как муравьев в янтаре?»

Паника затопила сознание.

Не вздохнуть.

Не двинуться.

Взрыв, опаляющий жар — рыжий пытается что-то сделать?

Еле слышная музыка — Лиора еще держится на плаву?

Мы все здесь…

В глазах потемнело.

…мы все здесь сдохнем, так?

Едва зажившие раны на запястье и на шее, следы от червей сомнения, пылали. Я хотела кричать — и не могла. Это магия? Связь между творением и создателем? Шрах, даже в ночном кошмаре мне…

Стоп.

Кошмары. Жуткие сны, которые приснились всем одновременно.

…тоже связь? Попытка добраться до меня на расстоянии?

…снова взрыв. Тейт еще борется. Долго ли? Не чувствую его…

Купол сжался, но не схлопнулся. Аринга ускользала от него. В таких условиях ее простенькой защиты хватало, чтобы избежать эмпатического воздействия…

Однако я чувствовала ее. Не Маронга, не Лиору, даже не рыжего. Только ее.

…мы правда связаны? Иллюзии и сны, сны и иллюзии, две стороны монеты…

Боль в груди стала невыносимой.

Я отпустила купол, собрала всю силу в одну-единственную нить — и позволила ей пасть туда, куда она стремилась.

…Защита Аринги оказалась мягкой, как масло, липкой и мерзкой. И — абсолютно бесполезной. До того, как навалилось беспамятство, я сумела собрать всю свою боль, беспомощность — и ударить в мастера. Почувствовала, как затухает ее сознание, и мысленно заорала Маронгу, не надеясь на ответ:

«Давай!»

Он был жив. Все-таки жив.

От Аринги его отделяло сорок шагов — и Маронг преодолел их в искрящем облаке, от которого хрупкое стекло вновь становилось воздухом, пригодным для дыхания. Сорок шагов, почти тридцать метров; по камням, через ямы, через волну панцирных айров — ему понадобилось чуть меньше десяти секунд. Рядом с Арингой Маронг замер, и почти сразу же она превратилась в чистую боль.

А я отключилась.

Мне и своих мук хватило, покорно благодарю.

Первое, что я ощутила, когда пришла в себя, — тревогу Тейта, густую, обволакивающую сознание. Купол четвертой ступени, которому полагалось развеяться, обратился рассеянным облаком, но никуда не делся.

— Хочу пить.

— Сейчас, — встрепенулся рыжий и зашуршал сумками. — Тут с водой плохо, но была же фляга…

Я с трудом разомкнула веки. Тело болело, словно меня спустили с лестницы в пятьсот ступеней. Чуть поодаль горел костер, пахло жареным мясом и чем-то острым. Отчетливо виднелся потолок пещеры и ближняя стена, а также череда расходящихся туннелей. На наше последнее убежище это нисколько не походило.

— А… Аринга? — Губы растрескались до открытых ранок. Говорить было неприятно, общаться мысленно — страшно.

Звук собственного голоса успокаивал. Легче верилось в то, что я жива.

— Похоже, убита, — ровно откликнулся Тейт. — Точно не скажу. Там потолок обрушился. Лиора вас двоих спасла, прикрыла. Я прожег дыру вверх, на пару уровней, но там была пещера с кучей айров… Неудачно. Но, кажется, нашли спокойное местечко. Арингу не слышно, Лиора дважды проверяла.

— Значит… все живы?

— Угу. — Он помог мне сесть и поднес ко рту теплую фляжку. Зубы лязгнули о горлышко. — Пей. Ты долго не просыпалась. Мы думали, что тебя сильно задело.

— Шок, — ответила я, не вдаваясь в подробности. Вода была изумительно вкусная, просто блаженство. — А Маронг и Лиора… Где они?

— Рядом. Но мы там сейчас лишние, — улыбнулся рыжий мягко. От верхней части трико у него остались одни лохмотья, но ни ссадин, ни синяков видно не было. — Им сейчас хорошо.

Отвечать я не стала — молча улеглась головой к нему на колени и закрыла глаза. Сознание пребывало в каком-то отупении, не было даже сил порадоваться победе. Или тому, что мы выжили и никто почти не пострадал.

Чудо, если задуматься.

Аринга едва не достала нас. Ее подвело то, что она не стала брать наскоком, а попыталась добраться до меня ночью через червя. Глупо — я куда более сильный эмпат и телепат. Зато связь между нами упрочилась. Это обоюдоострый меч, именно он и нанес Аринге первую рану. Вторая и смертельная… Сколько там длились их с Тейтом отношения, пять лет? И рыжий, еще ни в чем не подозревая свою любовницу, уже начал искать уязвимые точки…

О нет. Слабым местом Аринги была не старая травма, а сам Тейт. Точнее, наивное суждение, что только многоопытный мастер может наблюдать и собирать козыри на случай будущей стычки, а сопливый ученик — нет.

А ведь я еще глупее. Разбрасываюсь информацией о себе и своих возможностях, даже мысли не допускаю, что это потом могут использовать. И, главное, рыжему доверяю всецело.

— Ты мое слабое место, — произнесла я тихо, не переводя на местный язык и не дублируя сказанное телепатически.

Рыжий напрягся.

— Что?

— Не важно.

Действительно, не важно. Он мне нужен. Даже если потом это изменится, сейчас мне необходимо верить. Иначе можно сойти с ума.

Слабое место — или точка опоры?

Разберусь.

Но вот кто для него я?

Глава 12

ВСЕГДА ВОЗВРАЩАЮТСЯ ДРУГИЕ

Атмосферное явление необыкновенной красоты, а также предчувствие беды.

Несмотря на то что травм ни у кого, к счастью, не было, одну серьезную потерю мы понесли. В пещере, под завалами, осталось все наше снаряжение и провиант, за исключением сумки Тейта, которую он не удосужился снять перед сражением. Но лежали там только чудо-порошки и второй комплект одежды для меня. Ни посуды, ни лекарств, ни оружия… Даже смена белья — и та сгинула.

— Прорвемся, — мурлыкнул рыжий, разобрав скудные запасы. Лиора, грязная, в изодранном костюме, с багровеющим синяком на скуле, наблюдала за ним с мрачной обреченностью. — Тут идти-то осталось всего два дня, если по безопасным местам.

Маронг попытался подбодрить ее: