Дотянуться до солнца - Анна Никки

Самуил перестал улавливать нить разговора, а, взглянув в сторону Единорога, который просто стоял и смотрел в окно, окончательно перестал пытаться понять, о чем речь. Казалось, его напарник тоже не следит за ходом разговора.

«Все в порядке? Если хотела бы, то сразу…»

Он поднял руку вверх и громко спросил:

— Ты здесь на разведке?

— Да.

— Так открыто?

— Тебя что-то смущает?

— А тебя нет?

Алиса улыбнулась:

— Меня нет.

Абиссинец прервал их:

— Сколько у меня времени?

— Не знаю. Сообщу позже. Сейчас главное, чтобы он пришел в себя и восстановился.

— Он ранен?

— Да, в каком-то смысле.

— Тяжело?

— Не то, что ты думаешь.

В голосе лидера проскользнули нотки беспокойства:

— В каком он состоянии?

— Трое суток без сознания. Приступ.

— Приступ? Тот самый?

— Он дрался с Драконом.

Абиссинец резко остановился и с непониманием посмотрел на Алису.

Самуил присвистнул:

— Кто кого?

— Помолчи! Но почему?

— Долгая история. Потом.

— Что с Драконом?

— Он тренируется, поэтому его обморок продлился лишь сутки. Кирин не контролирует это. Организм совершенно не сопротивляется. И да, кажется, Далматинец может изменить свое мнение о Владе, как о кандидате. — Алиса неосознанно назвала старшего брата по имени.

Абиссинец со страхом в глазах замер, почти понимая, о чем она.

— Что ты хочешь сказать?

— Я не уверена, но… слышала, что лаборатория снова работает. Кто станет следующим экспериментом, как думаешь? Если Кирин не вспомнит, Дракон может стать первым взрослым, которого изменят… снова… Хотя планов Далматинца наверняка не знает никто.

Лидер буквально упал в кресло, чувствуя, как по позвоночнику пробежала знакомая волна страха и отвращения.

— Снова работает? Как тебе удалось забрать его?

— Я вырубила Дракона!

Девушка с вызовом посмотрела на своего бывшего наставника. Все трое уставились на нее с открытыми ртами.

— Пока они возились с братом, я спрятала Кирина и после уехала с ним. Его ищут. Поэтому никто не должен покидать этот дом, пока он здесь. Он стоит столько, что любой мать продаст ради этого. Кроме тебя. Тебе даже это не поможет. Если отец однажды узнает, что я разговаривала с вами, думаю, ничего хорошего меня тоже не ждет.

Самуил усмехнулся:

— А нам-то что? Отпразднуем!

— Идиот? Если Далматинец узнает, что я была с вами в контакте, тебя убьют вслед за мной. Так что праздновать будешь на том свете. Не думайте, что живы лишь потому, что так хороши. Далматинец тоже не сидит, сложа руки. У него появилась информация об этом месте еще полгода назад. И был ли здесь кто-то до меня — большой вопрос. Я здесь, чтобы выяснить, верна ли его информация. Но к его данным у меня доступа нет. Теперь понятно?

Абиссинец опустил глаза:

— Так давно?

— Он обмолвился об этом по телефону. Между делом?

— Информация для тебя? И проверить нельзя…

— Да.

Мужчина улыбнулся:

— Что скажете, парни? Это опасно. Один неверный шаг, и нас убьют.

Единорог козырнул Абиссинцу и уселся на подоконник, игриво подмигнув Алисе:

— Как ты там говоришь? Мы мертвецы! Уже мертвецы! Дважды умереть невозможно, разве нет? — Самуил поднял большой палец вверх и кивнул Абиссинцу.

— Хорошо. Ты должна посвятить нас в детали, но сначала перенесем его в дом? — Лидер повернулся к Алисе. — Где он?

Ее голос ничего не выражал:

— В твоей комнате.

— Но ты сказала…

Девушка улыбнулась:

— Поэтому я лучшая.

— Хорошо. Тогда детали. Как это лечится?

— Это не болезнь. Ты знаешь.

— Тогда как я должен действовать?

— Не знаю.

— Не знаешь?

— В таких случаях ими всегда занимался Далматинец. Дракон что-то принимает… Вообще, это не главное. Не представляю, как он отреагирует на вас, когда проснется. Мир, созданный для него пять лет назад, может в одну секунду рухнуть, словно карточный домик, как только его память вернется…

Абиссинец предложил:

— А если он увидит тебя?

Девушка помотала головой:

— Не стоит. Это может плохо кончится. Да и времени у меня нет.

— Тогда, что же ты предлагаешь?

Алиса усмехнулась:

— Придумай сам, я действительно в тупике сейчас… Очень многое случилось… Тебе просто нужно помнить, у Кирина потеря памяти. И он отличается от Дракона.

Абиссинец заерзал. Если подумать, то, несмотря на то, что он очень много времени проводил с ними в детстве, все равно мало что знал о них.

Дракон являлся старшим ребенком. Он был на четыре года старше Кирина и Элис. Далматинец считал его пробной версией суперчеловека. Этот фанатик провел эксперимент сначала на нем, а потом исправил несовершенства на младшем сыне. Дракона изменили в младенчестве, а Кирина — в утробе матери. Естественно, женщина не выжила, умерев при родах. Сам Далматинец называл себя и своего секретаря родителями детей.

Когда Кирину и Элис исполнилось четыре, начались усиленные тренировки и обучение. Дракон к тому времени занимался уже четыре года. В десять лет старший сын справлялся с десятью взрослыми мужчинами, младший преуспел в этом уже в восемь. Младшая сестра не подвергалась эксперименту, ее готовили как телохранителя младшего кандидата. Девочка должна была стать живым щитом, если ее брат окажется в опасности. Абиссинец присутствовал и координировал тренировки, поэтому мог представить их реальный потенциал.

Далматинец смог добиться не только повышения уровня физического потенциала, но то же самое ему удалось и с умственным. В двенадцать способности и Дракона, и Кирина можно было сравнить с возможностями двадцатипятилетнего человека, окончившего одновременно несколько лучших университетов и прошедших усиленную военную подготовку. Единственным минусом старшего брата Далматинец считал невозможность контролировать агрессию. Но Абиссинец до сих пор оставался уверенным, что это было всего лишь проявлением протеста. Дракон больше всего ненавидел тренировки и младшего брата, используя любую возможность, чтобы напасть на него.

И еще кое-что мужчина знал наверняка. Когда Кирину исполнилось десять, Далматинец провел еще один удачный эксперимент, решив оградить братьев друг от друга. Что он сделал, осталось такой же тайной, как и детали его первого эксперимента, но с того дня Кирин и Дракон не могли находиться рядом долгое время. При близком контакте у детей возникали острые головные боли и спустя некоторое время оба теряли сознание. Ученый называл это явление приступами.

Проведя эксперимент, Далматинец стал персоной, которую усиленно охраняли. А через несколько лет безумец вообще обрубил все концы, уйдя в тень и сделав так, что почти уже никто не знал о его достижении. Этот человек стал полноправным хозяином своего эксперимента, не боясь больше за свою жизнь и решая все сам. Многое произошло за годы нахождения там, поэтому Абиссинец мог только догадываться о причине, побудившей Элис так поступить сейчас.

Вскоре после того,