Вечная жизнь - Джек Вэнс

Джаванна танцевала. Она поднимала и опускала руки, извивалась всем телом… Джаванна танцевала, и лицо ее светилось безрассудной страстью. Сверху опустилась туманная тень, прекрасное и зловещее создание соединилось с Джаванной в фантастическом объятии. Толпа кричала, прыгала, каталась, сплеталась и расплеталась.

Со скалы смотрела Т’саис, мозг ее напряженно работал. Но — странный парадокс — зрелище и звуки очаровали ее, проникли в глубину души, сквозь порок ее мозга, разбудив темные струны, спящие в каждом человеке. Этарр смотрел на нее, его глаза горели голубым огнем, а она смотрела на него, раздираемая противоречивыми чувствами. Он моргнул и отвернулся; Т’саис снова засмотрелась на оргию внизу — наркотический сон, дикое торжество плоти при свете костров. Шабаш окружала пространственная дымка, аура, свитая из многочисленных пороков. Демоны слетали вниз, как птицы, и присоединялись к общему безумию. Т’саис видела их отвратительные лица, и ее мозг пылал, пока она не почувствовала, что вот-вот закричит и умрет, — злобные глаза, разбухшие щеки, дергающиеся тела, черные лица с крючковатыми носами, дерганье, прыганье, ползание порождений демонских земель. У одного нос — трижды сложенный белый червь, рот — разлагающаяся язва, муравьиные челюсти и черный уродливый лоб; в целом существо вызывало тошноту и ужас. Этарр указал на него Т’саис.

— Вот это, — сказал он приглушенным голосом, — двойник того лица, что под моим капюшоном.

И Т’саис, глядя на черный покров Этарра, отшатнулась.

Он горько рассмеялся… Через мгновение Т’саис коснулась его руки.

— Этарр…

Он повернулся к ней.

— Да.

— Мой мозг болен. Я ненавижу все вокруг, не могу контролировать свои страхи. Но все, кроме мозга, — кровь, тело, душа — это все во мне любит тебя, даже такого, каков ты под маской.

Этарр смотрел на нее с неистовым напряжением.

— Как можешь ты любить то, что ненавидишь?

— Я ненавижу тебя той же ненавистью, что и весь мир. Я люблю тебя, и эти чувства не вызывают во мне противоречия.

Этарр отвернулся.

— Мы странная пара.

Суматоха, стонущее соитие плоти и псевдоплоти затихли. На помосте появился рослый человек в высокой конической черной шапке. Он, запрокинув голову, начал выкрикивать в небо заклятия, чертя руками в воздухе руны. И высоко над ним начала формироваться гигантская призрачная фигура, громадная, выше самых больших деревьев, выше неба. Постепенно она становилась все отчетливее, зеленые волны тумана сходились и расходились, и вскоре ее очертания стали ясно видны — колеблющаяся фигура женщины, прекрасной, строгой и величественной. Фигура стала устойчивее, засветилась неземным зеленоватым свечением. У нее были золотистые волосы, убранные в старинную прическу, одежда тоже была из глубокой древности.

Волшебник, вызывавший ее, возбужденно завопил, стал выкрикивать ядовитые насмешки, разносившиеся над утесами.

— Она жива! — прошептала Т’саис. — Она движется. Кто это?

— Этодея, богиня милосердия, из того времени, когда солнце было еще желтым.

Волшебник вскинул руки, и огненная пурпурная стрела пронеслась по небу и ударила в туманную зеленоватую фигуру. Спокойное лицо исказилось от боли. Наблюдающие за представлением демоны, ведьмы и некрофаги радостно завопили. Колдун на помосте снова поднял руки, и пурпурные огненные стрелы обрушились на плененную богиню. Ужасно было слышать вопли и — крики у костров.

И тут послышался прозрачный ясный звук охотничьего рога, прорезавший бешеную сумятицу. Веселье мгновенно стихло.

Звук, музыкальный, четкий, прозвучал вновь. Он был совершенно чужд происходящему. И вот на утесы, как прибой, налетела группа людей, одетых в зеленое и движущихся с фантастической решимостью.

— Валдаран! — закричал волшебник на помосте, а зеленая фигура Этодеи заколебалась и исчезла.

Паника охватила амфитеатр. Послышались хриплые крики, тела смешивались, демоны облаком неясных теней вздымались вверх. Несколько колдунов, сохранивших самообладание, бросали в наступавших горсти пламени, заклятия уничтожения и неподвижности, но тех окружала мощная противомагия, и нападавшие невредимыми ворвались в амфитеатр. Их мечи вздымались и падали, рубили, кололи, резали без удержу и милосердия.

— Зеленый легион Валдарана Справедливого, — прошептал Этарр. — Посмотри, вот он сам. — И он указал на черную фигуру на вершине одного из утесов, с жестоким удовлетворением следящую за происходящим.

Демоны не спаслись. Когда они начали подниматься в ночное небо, на них из темноты набросились большие птицы, выпущенные людьми в зеленом. Птицы несли трубы, из которых извергалось ослепительное пламя, и демоны, которых оно касалось, издавая ужасные крики, падали на землю и взрывались облаками черной пыли.

Несколько колдунов спаслись среди утесов, они спрятались в тени. Т’саис и Этарр слышали под собой их тяжелое дыхание. Наверх отчаянно карабкалась та, кого искал Этарр, — Джаванна. Ее рыжие волосы вились по ветру. Этарр прыгнул, схватил ее и сжал сильными руками.

— Пошли, — бросил он Т’саис и, таща извивающуюся Джаванну, заторопился сквозь мрак.

Наконец, они оказались внизу на болотах. Шум битвы стих в отдалении. Этарр поставил женщину на ноги и отнял ладонь от ее рта. Ведьма впервые увидела того, кто ее поймал. Лицо ее стало спокойнее, на нем появилась легкая улыбка. Джаванна пригладила свои длинные рыжие волосы, разбросав локоны по плечам и все время разглядывая Этарра. Подошла Т’саис. Джаванна бросила на нее оценивающий взгляд и рассмеялась.

— Итак, Этарр, ты не сохранил мне верность: у тебя новая любовница.

— Тебе нет дела до нее, — ответил Этарр.

— Отошли девку, — сказала Джаванна, — и я снова полюблю тебя. Помнишь, как мы впервые поцеловались под тополями, на террасе твоей виллы?

Этарр коротко, резко рассмеялся.

— Мне нужно от тебя только одно — мое лицо.

А Джаванна насмехалась:

— Твое лицо? А чем тебе не нравится то, которое есть? Оно тебе больше подходит; в любом случае твое прежнее лицо погибло.

— Погибло? Как это?

— Тот, у которого оно было, сгорел сегодня в огне Зеленого легиона.

Этарр оглянулся на утесы.

— Так что теперь твоя внешность превратилась в пыль, в черный пепел, — продолжала Джаванна.

Этарр в слепом гневе ударил ее по прекрасному бесстыдному лицу. Джаванна быстро шагнула назад.

— Осторожнее, Этарр, или я использую против тебя магию, и твое тело станет тогда соответствовать лицу.

Этарр взял себя в руки и отступил, глаза его горели.

— У меня тоже есть магия, но даже без ее помощи, одним кулаком, я заставлю тебя замолчать при первых же звуках твоего заклятия.

— Посмотрим, — воскликнула Джаванна, отбегая. — Мое заклятие удивительно короткое. — Этарр прыгнул, а она произнесла заклятие. И Этарр на середине прыжка остановился, руки его безжизненно повисли, он стал безвольным существом, всю его волю отобрала магия.

Но Джаванна стояла точно в такой же позе, ее серые глаза тупо смотрели вперед. Только Т’саис оставалась свободной — потому что на ней была руна Панделума, которая обращала магию против того, кто применил ее.

Удивленная девушка стояла в темной ночи, а рядом с ней стояли, как во сне, две фигуры. Т’саис подбежала к Этарру, потянула за руку. Тот тупо смотрел на нее.

— Этарр! Что с тобой? — И Этарр, воля которого была парализована и который должен был отвечать на вопросы и исполнять приказания, ответил ей:

— Ведьма произнесла заклятие, лишившее меня воли. Без приказа я не могу ни двигаться, ни говорить.

— Что же мне делать? Как спасти тебя? — спросила встревоженная девушка. И хотя Этарр лишился воли, мыслить он не разучился. Но он мог дать ей только информацию, ничего больше.

— Ты должна приказать мне действовать так, чтобы победить ведьму.

— Но как я узнаю, что делать?

— Спрашивай меня, и я отвечу.

— Но разве не лучше приказать тебе действовать так, будто ты свободен?

— Да.

— Тогда так и поступай: действуй, как стал бы действовать в таких обстоятельствах Этарр.

Так во тьме ночи было уничтожено заклятие Джаванны. Этарр пришел в себя и действовал, как нормальный человек. Он приблизился к неподвижной Джаванне.

— Ты боишься меня, ведьма?

— Да, — ответила Джаванна, — теперь я боюсь тебя.

— Правда ли, что лицо, которое ты украла у меня, превратилось в пепел?

— Твое лицо стало пеплом вместе со взорвавшимся демоном.

Голубые глаза спокойно смотрели на нее сквозь прорези в капюшоне.

— Как мне вернуть его?

— Нужна сильная магия, нужно проникнуть далеко в прошлое; твое лицо теперь в далеком прошлом. Нужна магия сильнее моей, сильнее той, которой обладают волшебники и демоны нынешней Земли. Я знаю только двоих, которые на это способны. Первого зовут Панделум, он живет в многоцветном мире…