Метро 2033. Сказки Апокалипсиса (сборник) - Вячеслав Бакулин

– Эх, Кошечку бы вам в подмогу. Она тут все потаенные тропы знает. Не глаз, а рентген!

– Нашел кого советовать. Она же бешеная. Неизвестно чего ждать!

– Кошка? А где ее найти? – Лев, кажется, не обратил внимания на предостережение второго собеседника.

– Да вы немного с ней разминулись. Пару дней назад повела очередных джентльменов удачи, – хихикнул первый.

– Вернуться когда обещали?

– Ха! Вернуться! – маргинал удивленно вскинул брови. – Вы как с Луны свалились. Кто ж такое в наше время обещает? Да и потом, – он продолжил шепотом, – они тоже в Изумрудный собрались. Отсюда все туда идут… Только вот не все возвращаются… Будь он неладен, город этот!

– Шли наши путешественники, шли, и вдруг дорога закончилась.

– Ой, а как же…

– Ну, она не совсем закончилась, просто впереди была огромная быстрая река! Ты знаешь, что такое река?

– Знаю! – девочка подскочила на кровати.

– Ты куда? Лежи!

– Картинку покажу! С рекой.

– Да лежи ты! Я верю, что есть картинка! Лежи!

Оленька послушно улеглась обратно.

– Ну, вот, дошли они до реки и стали думать, как им переправляться на ту сторону. Главное – не намокнуть, а то беда: у Страшилы от сырости смоются с лица краски, а Дровосек просто заржавеет. А еще надо было бояться чудовищ – летучих обезьян. Обезьяны эти охраняли Изумрудный город и расправлялись с каждым, кто пытался нарушить покой его жителей…

– Мне страшно…

– Не бойся, наши друзья со всем справятся. Если ты, наконец, будешь спать!

Поверхность встретила пронизывающим ветром. Тут, у реки, на открытом месте, его порывы сшибали с ног. Элька сразу же пожалела, что, как и все остальные, вместо противогаза решила воспользоваться респиратором – все бы теплее было.

– Холодно как…

– Держись, Принцесса! Доберемся – нагреемся.

Самому Железняку, казалось, холод был нипочём.

Преодолевая бешеное сопротивление встречного ветра, путешественники подошли к мосту.

– Евпатий твою Коловрат…

– Лёвушка, ты чего? Корнями своими похвастаться решил?

– Да нет… Мост. Раньше он мне не казался таким страшным.

– Раньше все казалось другим. Как там… у англичан: «мартини было суше». А у нас водочка да с грибочками такую вкусовую палитру выдавали… Ну да ладно. Двигать пора, нечего лясы точить! – Виктор посмотрел на мост. – За часик управимся. Если не помешает никто.

Страшным был не только мост. Даже если отбросить, не брать в расчет всеобщую разруху и запустение, картинка была еще та… Привычных глазу деревьев и кустов не осталось вовсе, вместо них земля произвела на свет уродцев. Или уродищ, это – в зависимости от размера. Если Элька никогда не видела нормальных растений, Железняка, как и Старшинова, вообще трудно было чем-то удивить, то Лев при виде этой адской смеси форм и расцветок пришел в уныние.

– Господи, что тут наворотила мать-природа! Никогда бы не подумал, что такое возможно!

Ему было с чем сравнивать…

Вот он, студент престижного университета, гуляет с Машкой по Нескучному саду. В Москве вовсю бушует весна. Тонкий аромат цветущих яблонь, запах свежей земли и первоцветов, сами деревья, похожие на невест в день бракосочетания, и цветные салюты, озаряющие московское небо…

– А вот тут, Маш, снимают «Что? Где? Когда?», – чуть забегая вперед, Лёвушка показывает на небольшой особнячок с беседкой, скрытый в тени деревьев.

– Правда? – смеется девушка. – Откуда ты все знаешь?

– Правда, правда! – Льву нравится удивлять ее, и пусть многие истории выдуманы им «на ходу»: Маша приехала из провинции, о многом знала лишь понаслышке, поэтому легко верила «коренному» москвичу.

– А сейчас мы с тобой поедем в Парк Горького! Любишь аттракционы?

– Ура! Ура! – захлопала она в ладоши…

– Э-эй, Лев Тигрович, не заснул часом? Пора двигать, говорю!

Легко сказать – пора двигать. На первый взгляд мост почти не пострадал – по крайней мере, все пролеты были на месте. Но доверия сооружение все равно не внушало: мостовое полотно сильно пострадало, черная, бурлящая у боков вода, казалось, была совсем рядом. Проход затрудняли и горы строительного мусора, в который превратились колонны метрогалереи. Время от времени попадались достаточно свежие экскременты – знак того, что мостом пользовались не только люди. Или вообще все, кроме людей.

– Ну, нагрелись? – Виктор засмеялся.

И в самом деле, десять минут «бега с препятствиями» – и ветер из ледяного превратился в просто прохладный.

– Тогда не стоять! А то прохватит еще!

– Или промокнем, – Лёвушка указал на тучу. – Дождь будет.

– Да уж, погода шепчет, февраль, а дождик. Хотя… Раньше вот поговорка была: «Февраль: я воду подпущу! Март: а я корове рог набок сверну», – заметив недоуменные взгляды попутчиков, Железняк пояснил: – То есть мороз ударит.

Рев услышали, когда до конца оставалось всего ничего.

– Клыканы… Черт их принес! Невовремя как! Так. Ноги в руки – и чтоб через минуту я даже сопения вашего не слышал.

– А ты??

– Сдуло!

Выражение лица у Железняка было таким, что спорить никто не решился.

– Надеюсь, он знает, что делает, – Лёвушка, хоть и подчинился приказу, немного замешкался, надеясь в случае чего прийти на помощь.

Железняк догнал их минут через пять, а сразу после этого послышались один за другим два взрыва.

– Ну, вот… Сработало. Поднажмем, ребята! Пока стая обедает, у нас есть фора.

– Они что, своих едят? – Элька сморщилась от отвращения.

Железняк удивленно вскинул брови:

– Девочка моя, а чем их дохлый сородич хуже тебя? Мясо – оно и в Африке мясо! И не стоять! Бегом! – И добавил про себя, чтобы не услышали остальные: – А то жратвы на всю братию не хватит, и до нас очередь дойдет…

Препятствие обнаружилось совсем неожиданно: часть последнего пролета моста обрушилась и одним концом ушла под воду метрах в пяти от берега.

– Приплыли…

– Не боись, народ. С вашим бараньим весом по льду переберемся. Думаю, выдержит.

Молчавший почти всю дорогу Игорёк вдруг заговорил:

– Не пойду. Боюсь. Не пойду.

Он выглядел настолько испуганным, что даже Железняку стало понятно – силой тут не возьмешь, не получится. Но где, черт его дери, взять время на уговоры? И в этот момент с противоположного берега ударил ярко-желтый луч прожектора. Он светил лишь несколько мгновений, но этого было достаточно – все, даже насмерть перепуганный Старшинов, воспряли духом.

– Благодарю тебя, Великий Гудвин! Вперед!

Надежда окрыляет, надежда хранит… Отряд спустился к реке без задержек, и теперь предстоял последний рывок. Убедившись, что лед достаточно крепкий, Лёвушка осторожно ступил на него.

– А-а! – закричал вдруг Старшинов, указывая на небо.

Птицы. Сколько их? Сто? Тысяча?

– А вот теперь мы будем драпать все. И очень быстро!

– Эля, Тато, Страшила и Железный Дровосек благополучно перебрались через реку. Но в этот момент в небе появились Летучие Обезьяны. У них были огромные крылья, острые когти и зубы. И еще их было очень-очень много…

– Страшно, страшно! Плохой Лев! Зачем позвал Обезьян?

– Оленька, Обезьян послала злая волшебница, а я просто сказку рассказываю. Но не бойся, все же хорошо закончится!

– Они победят?

– Эля и остальные? Конечно! Так что, рассказывать дальше… или завтра?

– Нет, нет, рассказывай!

Наверное, судьба их все-таки хранила: отряду удалось перебежать к берегу до первой атаки летучих тварей. А потом началось… Что это было? Вороны ли, чей облик изменился до неузнаваемости? Или помесь сразу всех пернатых, что когда-то существовали? Природа – большая шутница. Железняк поймал себя на мысли, что твари вполне бы сошли и за летающих кур.

Они не удались размерами, однако брали массой. Стрелять в птичек было практически бесполезно, но оказалось удобно отбиваться обычными палками. Первым догадался «поиграть в теннис» Лев.

– В круг, все встали в круг! А-а-а!

Крики, хряканье ломающихся костей, кровь – птичья и людская… Несколько минут атаки всем показались вечностью. Птички, изрядно потрепав отряд, принялись заходить на второй круг. Хорошо еще, что твари, видимо, могли атаковать только с лету.

– Вот гады! Протез уперли! Чтоб им подавиться!

– Угости еще ногой, вдруг подумают, что несъедобные, отстанут, – Лев нервно рассмеялся. – Прятаться надо. Срочно. Второй атаки не выдержим.

– Тогда руки в ноги… Бегом, марш!

– Вам, товарищ Железняк, еще до шуток…

Развалины вестибюля были хоть и плохим, но все равно – укрытием. Балки и перекрытия не давали птицам нападать привычным способом, гасили им скорость, однако, увы, не останавливали. Твари пытались пробиться под своды метромоста и достать, выклевать оттуда неуступчивых жертв. Свист, крики, выстрелы… Вот одна гадина зацепила Железняка. Она оказалась настолько сильной, что потащила его прочь из укрытия.