Кровавый Прилив - Ричард Кнаак

Но золотой флаг, что гордо трепетал поверху, а главное, чёрная фигура на носу рассеяли общие опасения. Теперь уже вид побитого, но не побеждённого судна вселял гордость в сердца минотавров. Ведь именно их раса строит подобные корабли и сражается на море, не зная поражений.

Высыпавшие на борта члены команды и легионеры радостно махали руками и приветствовали минотавров на причале. Императорский эскорт, что недавно провожал Хотака, уже выстроился в полной готовности и ответил салютом и криками.

Бастиан устало рассматривал встречающих, в душе жалея, что его эскадра не достигла Нетхосака под покровом ночи. Да, он победил, но, хоти он и нанёс командующему Рахму страшный удар, ещё слишком много мятежников осталось на свободе. Наследник императора не считал себя завершившим миссию… Восстание распространялось, как пожар в лесу, и он все чаще задавался вопросом, смогут ли они когда-нибудь полностью погасить его.

На берегу выкликали его подвиги и прославляли великую победу над мятежниками. Все слышали, как Бастиан первым врывался на захваченные корабли, сея смерть среди врагов государства. Герой Курана — так уже успели окрестить Бастиана его герольды — награждался множеством титулов и получал милости от трона. Уже имея звание командующего Имперской Гвардией, он становился и адмиралом флота — это было высшим званием морского офицера. Да и его титул наследника теперь уже не должен был вызывать сомнений. А сама империя скоро распространится не только на все морские острова, но и на весь Ансалон. Кроме того, Бастиан провозглашался Императором Легионов, что сосредотачивало всю военную власть в империи — после Хотака — в его руках.

И только один минотавр в империи мог отменить приказ Бастиана.

Как только «Щит Донага» причалил, рога и барабаны загремели над гаванью. По всей протяжённости дороги к дворцу выстроились двойными рядами, сомкнув щиты, легионеры. Несмотря на огромную популярность сына Хотака, Гвардия проявила повышенную осторожность. По столице бродили слухи, что недавно некоторое количество бандитов Рахма проникло в город, и сейчас они могли быть в толпе.

Когда с флагмана подали трап, крики минотавров стали совсем уж оглушающими. Несмотря на то, что почти все рабочие и ремесленники были измотаны напряжённой работой, двойной праздник словно придал им новые силы, воодушевив до предела. Рёв толпы порой даже заглушал гром в небе, особенно когда Бастиан начал спускаться с корабля на причал.

Секира покачивалась за его плечами, когда он медленно шёл по доскам, простыми поклонами отвечая на доносившиеся со всех сторон здравицы. Среди легионеров возникло волнение, и прямо к пристани подскакал Хотак на разгорячённом коне. Бросив поводья адъютанту, император встретил сына, как только нога того коснулась земли Митаса.

— Добро пожаловать, сын, — торжественно провозгласил Хотак. — Сегодня я горжусь тем, что я твой отец. — Затем император пристально посмотрел сыну в глаза. — Он мёртв?

— Я не видел его тела и не могу говорить точно, отец… Но сердце мне подсказывает — да, командующего Рахма больше нет.

— Прекрасно! Пойдём скорее во дворец, там ты сможешь все рассказать подробнее. — Хотак хлопнул Бастиана по спине и, приобняв, повёл его к ожидающим коням.

Радостные минотавры кричали и бросали им под ноги пучки гривастой травы. Бастиан улыбался в ответ, затем подобрал одну связку и прижал к сердцу. Он несколько раз поклонился, отдавая должное тем, кто радуется и прославляет его. Затем он погладил жеребца, прошептав ему несколько слов на ухо, вскочил в седло и вопросительно глянул на отца, ожидая его, но Хотак лишь махнул рукой, показывая, что сегодня первым должен ехать именно сын.

Толпа заметила этот жест и снова радостно взревела. Бастиан с трудом сдержал обуревающие его чувства и, лишь кратко кивнув императору, пустил коня вперёд. Хотак оставался на месте, пока сын не отъехал на ритуальные пять шагов, и только тогда двинулся следом.

Процессия двигалась под трепещущими знамёнами Боевого Коня, окружённая эскортом с секирами и мечами. Впереди скакали герольды, в очередной раз выкрикивая весть о подвигах и деяниях Бастиана. Теперь они были на улицах столицы, где толпы стояли плотней, а чёрные и тёмно-красные знамёна развевались из каждого окна. Повсюду виднелись символы Боевого Коня — на флагах, стенах или деревянных дисках в руках у встречающих.

Хотя Бастиан казался погруженным в собственные мысли, он продолжал махать и отвечать на приветствия. Хотак сиял от гордости, наблюдая за сыном. Когда они приблизились к центру города и проезжали мимо Храма Предшественников, можно было заметить, как Бастиан прижал уши, а по меху пробежала дрожь неприязни. В отличие от заполненных улиц, вокруг Храма было пусто, главные ворота стояли наглухо закрытыми, а всегда дежурящие Защитники отсутствовали. Бастиан тяжело вздохнул, а Хотак удивлённо покосился на обычно такой оживлённый Храм. Когда они миновали мрачное здание, толпы народа как по волшебству появились вновь, и Бастиан радостно замахал им, а император и стража слегка расслабились.

Дорога, наконец, свернула к дворцу, где у ворот ждала толпа придворных, но внимание наследника приковала к себе маленькая группа, стоящая в стороне от всех. Трое были телохранителями, закутанными в чёрное, и лишь по отсутствию грив в них можно было опознать Защитников. Между ними на огромном фыркающем жеребце возвышался Арднор, одетый в полную броню и плащ офицера легиона. Когда его телохранители склонили рога в знак почтения, Арднор лишь отсалютовал мечем. Вокруг не прекращаясь гремели торжественные крики.

По знаку императора резные ворота гостеприимно распахнулись. Эскорт с триумфатором двинулись дальше, за ними последовал Арднор со своей охраной. Бастиан тронул поводья и подъехал к брату.

— Я удивлён, но польщён твоим присутствием, Арднор.

— Ты, должно быть, ошибаешься, брат, — дёрнул подбородком Арднор. — Это мне надлежит быть польщённым твоим присутствием. — Он мощно хлопнул брата по плечу. — Добро пожаловать, убийца командующего Рахма и победитель мятежников. Я знаю, сейчас Колот смотрит на тебя и благодарит своего мстителя!

Это прозвучало особенно странно из уст того, кого многие считали косвенно виновным в смерти младшего сына императора. Колот погиб от руки Рахма, когда Арднор отказался выполнить приказ отца и продолжил преследование мятежников. Повинуйся он тогда, и, скорее всего, младший сын Хотака остался бы жить. Но никто, даже император, никогда не поднимал эту тему.

Хотак подъехал сзади и весело кивнул старшему сыну: