Кровавый Прилив - Ричард Кнаак

— Гром…

— Да я это, Фарос!

Ещё один прибежавший минотавр только судорожно сглотнул, посмотрев в лицо предводителя.

— Да… Гром… — Оглядевшись по сторонам, Фарос увидел вокруг лишь собственных воинов и мёртвых врагов. Кровь и тела покрывали окрестные земли, а он опять оказался жив.

— Нам всё удалось, — криво усмехнулся юноша.

— Не все, — возразил Гром, с опаской поглядывая на него. — У нас есть потери.

— Как и ожидалось… — Пустая рука Фароса хлестнула невидимым кнутом, он с удовлетворением поглядывал на трупы.

— Фарос… — нерешительно начал Гром. -…Валун мёртв… Я думаю, он сломал шею, когда ударился о гребень скалы.

Шагнув вперёд, Фарос посмотрел на безжизненное тело храброго резчика по кости. Рядом на корточках сидел белокурый человек, безуспешно стараясь привести минотавра в чувство. Он ощутил спиной взгляд Фароса и обернулся:

— Уже умер, ничего нельзя сделать, — сказал человек мрачно, затем встал и пнул труп лежащего рядом людоеда, чтобы удостовериться и в его смерти тоже.

— Его больная нога не позволила быстро увернуться, — пробормотал Фарос. — Рано или поздно такое должно было случиться.

Гром хотел возразить, но его рука наткнулась на рану, оставленную ударом Фароса. Сын жреца склонил голову и почтительно помолчал.

— Как скажешь, — наконец сказал он. — Я позабочусь о костре.

«И куче молитв, без сомнения», — подумал Фарос с лёгким презрением, затем изгнал образ Валуна из памяти.

— Этот отряд шёл не с разведкой, — проговорил сын Градиса, останавливая Грома. — Они направлялись за нашими шкурами. Сейчас мы застали их врасплох, но следующий отряд будет предупреждён. Надо снова уходить.

— Куда? Если отправимся на юг — рискуем встретиться с силами Хотака, а ты этого не хочешь.

— Неужели? — Фарос поднял лезвие и проверил баланс. Его снова настигло видение: — убийцы, сжигающие его дом и убивающие его семью.

— Думаю, сейчас об этом говорить ещё рано.

К ним подбежал ликующий полуэльф с развевающимися каштановыми волосами:

— Фарос! Сегодня мы истребили не меньше легиона этих ублюдков! — Его секира ярко сверкнула на солнце, — А посмотри, как они были вооружены! Одно удовольствие в руках держать!

— Все равно этого оружия не хватит на всех, — бросил Фарос, отшвыривая меч, который недавно подобрал и теперь признал непригодным для себя, и толкнул ногой ближайший труп людоеда. — Забирайте все… и принесите мне копья.

— Копья? — удивился Гром.

— Всё, что найдёте. — Фарос подошёл к следующему телу и подобрал другой меч. Сделав несколько пробных взмахов, он схватил мёртвого людоеда за волосы и ловким ударом обезглавил. — Надо оставить после себя несколько сувениров…

Полуэльф усмехнулся и побежал выполнять приказание. Все ещё держа голову в руке, Фарос посмотрел на Грома, словно ожидая некоего протеста. Гром лишь снова поклонился и, подхватив секиру, невозмутимо направился к следующему телу…

14

Щит

Подобно покрывалу, что скрывает лицо варварской принцессы, окружающий Сильванести Щит надёжно укрывал леса от посторонних. Никто не мог преодолеть его, магия эльфов отбрасывала любых охотников за удачей вроде Рыцарей Нераки и остальных.

Теперь он бросал вызов одному из лучших имперских легионов, гордости минотавров. У западного края Сильванести легионеры пытались вступить в сражение с магическим устройством. Размахивая огромными секирами и боевыми молотами, они отважно бросались на Щит раз за разом. Пот заливал мех, мышцы вздувались… но всё было напрасно.

Как могло простое оружие победить колдовство?

Несмотря на очевидную неудачу, Мариция настояла на том, чтобы воины продолжали тревожить Щит. Тех, кого ловили отлынивающим, немедленно подвергали ударам плети. Известия о наказании быстро разнеслись среди остальных отрядов, заставляя всех удвоить усилия, хотя многие сомневались в мудрости приказов командиров.

— Ещё два легиона прибыли, — выдохнул один из легионеров Боевого Коня, обрушивая секиру на плотный воздух. Отдача невидимой преграды сотрясла его усталое тело, и воин зафыркал, утирая пот.

— А я слыхал, что «Драконья Погибель» выступила маршем… — проговорил его товарищ, чьи попытки проникновения заключались в том, что он разбегался и тяжело обрушивался весом на магический Щит, толкая его собственным, обыкновенным щитом. Пока все, чего он добился, было ушибленное плечо, — И ещё удивительно, как пираты смогли добраться до караванов со снабжением в Керне…

— Ха! Пираты! Не сомневаюсь, эти пираты как две капли воды напоминают людоедов! Жду не дождусь того дня, когда император прикажет повернуть из этих лесов и отправиться резать клыкастых! Тоже мне, союзнички! Как ты можешь такому верить?!

— Если и есть кто хуже, так это эльфы… — пробормотал второй тихо. Он поднял и швырнул камень в невидимый Щит. — Как я хотел бы добраться до их глоток…

К всеобщему удивлению, камень свободно пролетел завесу и шлёпнулся далеко впереди, зарывшись в песок. Одновременно с этим многие минотавры качнулись вперёд и, не встретив сопротивления под секирами, повалились на траву.

Мёртвая тишина повисла над рядами легионеров… Щит, легендарная и проклятая эльфийская защита, исчез!

Мариция ожидала приказа, с каждым днём раздражаясь все больше. Огромная армия, собранная по приказу императора, за этот срок измоталась вконец — Щит надо было тревожить каждую минуту, ведь Нефера и Галдар пообещали, что тот падёт и Сильванести откроется перед легионами. Впрочем, дочь Хотака уже начала сомневаться, наступит ли такой день при её жизни.

Стол перед ней был завален докладами о боевой готовности, уровнями поставок и набросками предстоящих операций. Эту часть обязанностей леди Мариция ненавидела, тоскуя по крикам и крови врагов…

Тряхнув головой, Мариция решила, что на сегодня хватит, и повернулась к выходу:

— Вызвать командующего Оркиуса!

Через минуту, покуривая трубку, появился седой ветеран. Оркиус занимался всеми вопросами легиона Боевого Коня, оставляя в распоряжении Мариции генеральные стратегические планы. Не выпуская зажатого под мышкой шлема, Оркиус той же рукой вытащил изо рта трубку и поклонился:

— Да, миледи?

— Есть вести от «Драконьей Погибели»?

Оркиус вновь сунул трубку в рот и окутался клубами дыма. Вне поля боя он бывал раздражающе медлительным.

— Нет, миледи. Курьер опаздывает уже на сутки, но в этом не может быть ничего удивительного, не так ли? Вы хотели, чтобы Арготос оценил ситуацию, и нельзя дать повода нашим красивым союзникам усомниться…