Легенды о проклятых. Безликий. Книга первая - Ульяна Соболева

Дали вдруг выбила из рук велеарии нож и, сильно сдавив ей запястье, дернула к себе, долго рассматривала ее руку, разворачивая в разные стороны.

— Дочь твоя, говоришь, бородатый? А руки, как у знатной десы, тогда как ты мужлан мужланом. Мельник, значит, да?

— Берег моих девочек. Холил и лелеял.

Предводительница вдруг схватила Лори за голову и сдавила ей щеки.

— Рот открой, больная!

Лориэль попыталась вырваться, но темно-синие глаза женщины впились в пленницу, лишая возможности сопротивляться.

— Открывай!

Девушка приоткрыла рот, а та еще сильнее надавила на щеки, уже причиняя боль.

— Шире! Не то челюсти сломаю.

Усмехнулась, ущипнув Лори за кончик языка, и стукнула ладонью по подбородку, закрывая велеарии рот.

— Ничем она не больна и другая тоже. Дыхание чистое. Мятой пахнет. Кто вы такие? Ты в частности! Отвечай, сука!

Смотрит прямо Лори в глаза, и та чувствует, как от страха начинает дрожать все тело. Во взгляде женщины светится смерть. Она спрятана на дне зрачков, и стоит только Лори что-то не так сделать, это чудовище ее сожрет. Нет, они не грабители. Им нужно что-то другое. Но что именно Лори не могла понять.

— Мы…мы его дочери. Он не лжет. Сбежали. Идем в Пераон.

— Убейте парочку из них, чтоб заговорила.

Лори, всхлипнула, пытаясь вырваться из рук женщины, но та вдруг схватила ее за горло, а сама обернулась к рыжему. Велеария цеплялась за руку Дали, а под пальцами сталь. Даже сжимать больно. Словно камень.

— Вспорите брюхо вот этому тощему с хвостом.

Ублюдки схватил Туно, самого молодого из воинов Лори. Повалили несчастного в снег, приставив меч к его горлу.

— Давайте! Потрошите! — приказала предводительница, глядя Лори в глаза, и там, на дне зрачков черноволосой ведьмы, вспыхнула ярко-голубая молния.

— Это дочь Рона дес Туарна. — выкрикнул Туно, а велеария закрыла глаза, застонав, — На свадьбу едет. Од Первый жениться на ней собрался. В Пераоне ее встретить должны. Не убивайте меняяяяяя!

Женщина коротко кивнула рыжему, а Лориэль выдохнула, когда Туно все равно прирезали. Он орал, пока ему вскрывали брюшную полость, а Дали продолжала смотреть на Лори, пока ту трясло, как в лихорадке.

— Ненавижу предателей. А теперь давай еще раз. Последний. Куда едете и зачем? Он правду сказал?

— Пошла ты к Сааанану, — крикнула Лори ей в лицо и тут же получила по щеке. Тяжелая рука. Безжалостная. Во рту появился привкус крови, и Лори пошатнулась, но ей не дали упасть, все так же удерживая за горло.

— Если твоей служанке выколют один глаз, ты станешь разговорчивей? Или оба сразу, чтоб наверняка?

Раздался крик Тилы, которую схватили за волосы и поставили на колени:

— Госпожа, пожалуйста, госпожааа. Скажите им.

Лори с презрением смотрела в синие глаза девки, командовавшей отрядом этих головорезов и понимала, что она ненормальная психопатка, у которой ноздри трепещут от предвкушения расправы.

— Я Лориэль деса Туарн. Дочь Рона дас Туарна. Невеста Ода дас Вийяр.

— Вот так намного лучше. Прирезать ее охрану. Женщин уводим с собой и этого, как тебя, «папочка»?

— Лан.

— И этого тоже. Мне кажется, он может рассказать нам много интересного.

Она схватила Лори за волосы и потащила к своей лошади под крики ее людей, которых прирезали, как скот на глазах у велеарии. Головы покатились по снегу, как кочаны капусты, тут же слетелось воронье, несмело, но нагло подбираясь к головам и дергающимся в конвульсиях телам. От ужаса у Лори перехватило дыхание, стало темнеть перед глазами. Этот кошмар оказался страшнее всего, что она когда-либо видела в своей жизни.

— Отпустите, — взмолилась девушка, понимая, что в эту самую минуту рушатся все надежды Талладаса на новую жизнь, все надежды отца, — отпустите или отвезите в Пераон. Вам заплатят за меня. Много денег. Очень много. Од Первый не поскупится.

Все вокруг расхохотались, а Лори не понимала, что она такого сказала. Почему эти ублюдки нагло ржут. От паники сильно тошнило и подгибались колени.

— Деньги? Нам не нужны деньги Ода Первого. Все, что нам нужно, мы берем сами, не спрашивая и не выпрашивая, поняла, маленькая сучка? Так что, давай, полезай в седло или я сама тебя туда закину. Или ты хочешь составить своим компанию? Твоя красивая велеарская головка будет прекрасно смотреться рядом с их головами.

Лори чувствовала, как от страха и от ненависти к этой женщине дрожит каждый мускул в теле, хочется вцепиться ей в наглые глаза и заставить заткнуться, но вместо этого она согнулась пополам и вывернула содержимое желудка к блестящим сапогам Дали.

— Твою ж…, - женщина схватила её за затылок, удерживая на расстоянии вытянутой руки, — какие мы нежные. Дай попить, — протянула руку к рыжему, и тот сунул своей предводительнице флягу.

— На, выпей. И рот прополощи. Ненавижу запах блевотины. Саму блевать тянет.

Снова хохот, а Лори дрожащими руками поднесла флягу ко рту, жадно глотнула и тут же выплюнула.

— Не вода, да? Пей, не кривись. Лучшее пойло в округе. Или лассарские сучки не пьют дамас?

Лори прополоскала рот, стараясь успокоиться, не смотреть на мертвых воинов. Едкая жидкость обожгла горло, а по телу разлилось тепло.

— Я велеария Талладаса, — пленница задыхалась и хрипло шептала, глядя на черноволосую женщину, — будущая велеара Лассара. Не смей со мной так говорить! Не прикасайся ко мне!

В ответ Лори перехватили за талию и перекинули поперек лошади, как мешок. Дали запрыгнула в седло позади девушки. Придавила пленницу, удерживая одной рукой, а другой натянула поводья, пришпорив кобылу.

— Уходим в лес. Уводите лошадей и забирайте оружие. Кажется, у нас появился пропуск в цитадель. Возвращаемся.

Пленница трепыхалась, пытаясь вырваться, сбросить руку предводительницы, пнуть кобылу ногами.

— Угомонись! Успокойся, я сказала! — ягодицы обожгло хлыстом, ощутимо даже через толстое платье и Лори закусила губы от боли, на глазах выступили слезы. — Высеку до мяса!

Девушка затихла.

— Вот так. Лежи спокойно.

Потом женщина склонилась к обмякшей велеарии и процедила ей на ухо:

— Мне насрать, кто ты такая. С этой секунды ты моя добыча и, если мне что-то не понравится, я перережу тебе глотку, велеара Лассара. Поняла?

ГЛАВА 16. ОДЕЙЯ

Я не подпустила к себе Моран. Заперлась изнутри, когда принесли чан с горячей водой. Я не хотела, чтобы она видела следы от его пальцев и засосов. Смывала с ног кровь и содрогалась от презрения к себе, потому что в какой-то момент мое тело не просто предало меня. Оно зажило своей собственной жизнью. Как какой-то чудовищный механизм, которым смог управлять этот проклятый зверь…Неужели я настолько развратное существо? Что со мной происходило. Что он такое? Что за саананское отродье брало меня всю ночь напролет и не сгорело дотла от прикосновений к ниаде? В какой момент все изменилось во мне самой?