Тот, кто меня сломал (СИ) - Николаева Юлия Николаевна

Арсений замолчал, я тоже молчала, глядя в пол. Можно, конечно, запариться и проверить, но не хотелось. Не хотелось даже касаться этой темы, потому что, во-первых, Арсений вряд ли бы стал разбрасываться словами, если бы не был уверен. А во-вторых… Мы ведь действительно похожи со Стасом. Темноволосые, с острыми чертами лица…

Вот как значит… Это уже даже не смешно. Это просто жестоко, слишком. Эмоции начали подниматься, раздирая, вспыхивали изнутри и разрывались в грудной клетке. Было больно, обидно, страшно, горько. И невыносимо терпеть, дрожь вырвалась наружу, я заплакала, а вместе со слезами вскочила и набросилась на Арсения. Начала лупить его в грудь кулаками и кричать:

— Это ты, ты виноват во всем! Зачем ты вообще появился в моей жизни, ты все сломал, уничтожил. А мне что теперь делать? Я просто хотела быть счастливой, хоть кому-то нужной! Ненавижу тебя, ненавижу, ненавижу, ненавижу!

Весь мой монолог он стоял, не двигаясь, позволяя бить себя, а в конце прижал к груди, я уткнулась в нее и разрыдалась. Не знаю, сколько прошло времени, я наконец отстранилась, держа руки на лице. Стояла, тяжело вдыхая и выдыхая, пытаясь немного прийти в себя, а потом почувствовала, как Арсений взял меня за запястья.

Опустил мои руки, разглядывая, я шмыгнула носом. Выгляжу наверняка отвратительно, а какая разница? Он смотрел, хмурясь, и как-то чересчур внимательно. Не успела я ничего сказать, как Арсений, отпустив мои руки, сделал шаг и положил свои ладони на мою шею, большими пальцами водя по щекам. В этом была такая нежность, что я даже немного испугалась, настолько подобное не вязалось с Карельским.

Смотрела в его глаза и не могла поверить, что это всерьез. Он меня типа жалеет? Утешает? Или что это значит? Сердце забилось быстрее, мы сцепились взглядами, я так и стояла не двигаясь, позволяя ему гладить. А потом Арсений склонился к моему лицу, все так же глядя в глаза, словно проверяя мою реакцию. Я по-прежнему не двигалась, даже дышать перестала, отвечая на его взгляд. Еще ближе, еще, а потом его губы оказались на моих.

Глава 26

Зрительный контакт кончился, потому что глаза закрылись сами собой, и вместо взгляда теперь был вкус его губ. Он целовал меня нежно, аккуратно, словно боялся, что я в любой момент шарахнусь в сторону, оттолкнув его. Вместо этого я вцепилась в его футболку, отвечая.

Арсений опустил одну руку мне на поясницу, прижал к себе, а я обвила его шею руками. Поцелуй перестал быть нежным. Стал глубоким, страстным, жадным. Дыхания не хватало, но я отчаянно цеплялась за плечи мужчины, не отпуская его. Мне казалось, если мы остановимся, то все кончится. А мне не хотелось, не хотелось, чтобы это кончалось. И далеко не только потому, что это было временным спасением от всего свалившегося.

Арсений сделал несколько шагов вперед, продолжая меня целовать, я уперлась ногами в кровать. Через мгновенье оказалась на ней, а мужчина на мне. Снова целовал, изучая руками мое тело, сводя с ума. Я не выдержала первой, потянула вверх края его футболки, он немного приподнялся, позволяя стянуть ее с себя. Я отбросила футболку в сторону и тут же наткнулась на внимательный взгляд мужчины. Он держался на локтях, нависая надо мной.

— Это ничего не значит, — сказала ему осипшим голосом.

Не знаю только, кого хотела убедить: его или себя. Арсений ничего не ответил, просто продолжил целовать. И я потянулась к нему навстречу, гореть так гореть. Обхватила, прижимаясь, открываясь. Некоторое время мы просто целовались, а потом я потянулась к ремню, расстегнув его и брюки, просунула пальцы за полоску боксеров и провела вдоль резинки. Арсений, отстранившись, задышал тяжелее, закрыл глаза, пальцы сжали простынь с двух сторон от моей головы.

Я не спеша вела пальцами по низу его живота, наконец Арсений открыл глаза, я закусила губу. Ни намека на привычный равнодушный спокойный взгляд. Зрачки расширены, а в глазах одно желание, и больше ничего.

— Карина, — выдохнул он, упираясь своим лбом в мой. — Я не готов сейчас к подобным играм. Я слишком давно тебя хочу.

Одни эти слова ударили по низу живота мощным импульсом возбуждения, который ворохом искр рассыпался по телу. Он хочет меня? Хочет давно? Давно?

Но тут он начал меня целовать, вжимаясь своим телом в мое, и мысли покинули меня, желание усилилось, в висках застучало, а по лбу расползлась тяжесть. Тело ныло, просило продолжения, ему было уже мало. Я снова потянулась к брюкам Арсения, на этот раз стягивая их. Он сел на колени между моих ног, тяжело дыша, смотрел мутным взглядом. Потянулся к пуговице на моих шортах, и когда коснулся пальцами живота, я застонала, выгибаясь навстречу.

— Пожалуйста, — прошептала, закусывая губу и жмурясь.

А потом одежда полетела прочь и началось безумие. Настоящее безумие, невозможное, невероятное, такое, о каком я и подумать не могла бы еще некоторое время назад, и такое… желанное, ненасытное, страстное. Вот если бы оно никогда не кончалось…

Арсений упал на кровать рядом со мной, я лежала не в силах пошевелиться, руки и ноги объяты дрожью, а тело размякло от полученного удовольствия. Дыхание постепенно возвращалось в норму, я лежала, не открывая глаза. Просто тянула время, понимая, что потом наступит отрезвление реальностью. Арсений уйдет, а я останусь один на один со всем тем, что на меня навалилось. И придётся осмысливать, принимать и как-то жить дальше.

Наконец я открыла глаза, не глядя на Арсения, поднялась и быстро прошла в ванную. Закрывшись на щеколду, включила воду, посмотрев на свое отражение. Даже не знаю, как описать видок. Красные от слез глаза блестят странным блеском, на щеках румянец, вполне такой здоровый.

Качнув головой, я залезла под прохладный душ, стояла, вслушиваясь в шум воды, продолжая чувствовать, как Арсений касался меня, как целовал. Интересно, когда я выйду из ванной, его не будет? Ну а что ему тут делать? Правду он мне рассказал, на место вернул, сексом занялся… Нет, он не уйдет. Значило ли для него произошедшее между нами хоть что-то? А для меня, что это для меня?

Тяжело выдохнув, я подняла голову вверх, подставляя лицо прохладным струям воды. Я не знаю, не понимаю себя, не понимаю, что испытываю к этому мужчине. Он такой…

Сильный, непробиваемый, как скала. И если раньше меня это пугало, то сейчас странным образом влекло. Рядом с таким, как он, хочется быть слабой, просто любимой женщиной, которая отдает себя. А еще теперь я знаю, что он не бездушный робот, вовсе нет. Он прячет свои эмоции, но это не значит, что их у него нет. Я видела, какой он в кругу семьи, нежный, заботливый, любящий… И когда он гладил мое лицо, я чувствовала то же самое.

Но как это возможно? Нет, Карина, не надо придумывать то, чего нет. Не обнадеживай себя. Это просто секс, просто секс. А все остальное только твои больные фантазии, обусловленные желанием быть любимой и защищенной.

Нацепив халат, я вышла из ванной и первым делом наткнулась взглядом на Арсения, перед ним стояла чашка с чаем, а сам он сидел, поставив локти на стол, сцепив руки в замок, приложил их к губам и о чем-то размышлял. На моя появление повернул голову, окинул долгим взглядом, от которого внутри все замерло, а низ живота снова наполнился тяжестью. Отвернувшись, мужчина быстро потер лицо ладонями и уставился в свою чашку. Я прошла и села рядом, положив руки на стол.

Некоторое время мы молчали, а потом Арсений вдруг спросил:

— Зачем ты поехала с ним?

Растерявшись, я часто заморгала, не в силах поднять взгляд. Сжала пальцами столешницу и тут же отпустила, чтобы не выдать своего волнения.

— Это был шаг, продиктованный отчаяньем, — сказала в итоге, надеясь, что мой голос звучит нейтрально.

И хотя не смотрела на мужчину, видела, как он потер пальцами переносицу, прикрыв глаза.

— И тебя не смутило даже, что он убийца?

Я молчала, глаза снова начала застилала пелена слез, сжав зубы, попыталась не расплакаться.

— А что меня здесь ждет? — сказала все же, моргнула, слезинка капнула на столешницу, я быстро стерла ее пальцами. Арсений откинулся на спинку стула, запустив руку в волосы.