Великодушные враги (Право на измену) - Элизабет Стюарт

Лайл стащил с головы пудреный парик и рассеянно провел рукой по растрепанным золотисто-каштановым волосам.

— По правде говоря, я не хотел с этого начинать разговор, — он пристально посмотрел на друга. — Вина, Алекс? Я привез его с собой. Просто жалко пить в этой вонючей конуре.

— Лучше поделись со мной скверными новостями, Лайл. Лайл тщательно вытер пивную кружку платком и налил себе вина.

— Ты прав, не стоит ходить вокруг да около. Видишь ли, Алекс… — Он помолчал. — Видишь ли, мы хотим, чтобы ты похитил короля.

Александр взглянул ему в глаза.

— Ты, конечно, шутишь.

— Вовсе нет. Мы хотим, чтобы ты помог Якову сбежать от Ангуса и привез его на юг, в Англию.

Александр вымученно улыбнулся.

— Кажется, я все-таки попробую твоего вина.

— Я так и знал, что ты передумаешь. Привез твое любимое как раз по случаю, — усмехнулся Лайл. — Шотландские дурни ни черта не понимают в вине, — добавил он, вспоминая их старую шутку.

Он налил вторую кружку и протянул ее Александру.

— Ты не прогадаешь, если выполнишь заказ Вулзи, Алекс. Можешь назвать любую цену. Он в отчаянном положении. Кресло под ним закачалось. Эта шлюха Болейн вертит Генрихом, как хочет, у Вулзи множество врагов, и они собираются сговориться у него за спиной. Чтобы вернуть расположение короля, ему нужно устроить нечто грандиозное и добиться успеха.

— Например, похитить короля Шотландии?

— Вот именно, — с улыбкой подтвердил Лайл.

Александр отхлебнул щедрый глоток из своей кружки.

— Прости, но на Вулзи со всеми его затруднениями мне наплевать.

— Не надо так торопиться, Алекс. Ты можешь сослужить хорошую службу и Англии, и Шотландии. Ведь Яков наполовину англичанин. Черт возьми, его мать — родная сестра короля! У Генриха нет законного наследника, так что его племянник может по праву претендовать на английский престол. Небольшой визит в Англию только укрепит его положение. Могу тебя заверить, его пребывание в Лондоне станет одним нескончаемым праздником.

Александр испытующе взглянул на Лайла.

— Нескончаемым? Вот именно! Когда он запросится домой, его станут вежливо удерживать.

— Да он не запросится! Господи, что он собой представляет? Мальчишка-сопляк, всего месяц назад отметивший свое шестнадцатилетие. Что он в жизни видел? Ничего. Ты же знаешь, каким Генрих может быть приветливым и милым. Он ни в чем не откажет дорогому племянничку, — с улыбкой заверил друга Лайл. — Ты сам знаешь, как много такой город, как Лондон, может предложить изголодавшемуся по красивой жизни юному недорослю! Весь королевский двор будет к его услугам!

— Да, разумеется. Яков не вернется назад, пока окончательно не превратится в англичанина душой и телом. Люди Вулзи об этом позаботятся.

— Это плохо?

Александр помедлил с ответом.

— Для Англии или для Шотландии?

— В любом случае это было бы предпочтительнее, чем бесконечная кровопролитная вражда между ними.

— Вот тут ты прав.

Александр помолчал, задумчиво потягивая вино, прежде чем задать следующий вопрос.

— А ты подумал, что будет, если этот план не сработает? Мальчика держат в золотой клетке с полутора лет, сначала Олбани, теперь Ангус. Яков — наследник королевского дома Стюартов, Лайл. Кровь должна сказаться. — Он снова отхлебнул из своего бокала. — О, мальчик, конечно, будет благодарен за вызволение из плена. Но ему вряд ли понравится, если его станут удерживать, не важно, вежливо или силой.

— Англия готова пойти на этот риск, — криво усмехнулся Лайл. — Я не занимаюсь политикой, я только выполняю приказы. И ты тоже, — добавил он язвительно.

— Да, но я больше не прислуживаю Вулзи. И уж тем более не занимаюсь подобными вещами, — возразил Александр, глядя прямо в глаза другу. — Я передаю все, что могу разузнать об Ангусе и его бандитах. Это дает мне средства для содержания поместья и моих людей, приносит пользу тебе и помогает держать в узде Дугласов.

Он еще больше нахмурился и поставил на стол свою кружку.

— Пойми, не Ангус, а этот мальчик представляет Шотландию. Так что мне подобное задание не по душе, независимо от того, выполнимо оно или нет.

Лайл пристально наблюдал за ним.

— Ты же знаешь, я бы не стал просить тебя ни о чем таком, что тебе не по душе, Алекс, но попробуй хотя бы поразмыслить вот над чем. Яков скоро достигнет совершеннолетия и сможет править самостоятельно. Ангусу и его людям об этом известно. И как ты думаешь, чего будет стоить жизнь этого мальчика, скажем, через год или два… когда уже станет невозможно делать вид, будто Ангус правит от его имени?

— Ангус — негодяй, не знающий жалости, но на убийство своего пасынка он не пойдет.

— Ангус, может быть, и не пойдет, но ты можешь с такой же готовностью поручиться за Мэрдока?

Их взгляды скрестились. Александр вздохнул.

— Я об этом подумаю, Лайл. Но всерьез я не опасаюсь за жизнь парня. Сквозь тройной заслон, устроенный Ангусом, никому не пробраться. — Он с улыбкой покачал головой. — Никому не пробраться к Якову и не выбраться обратно вместе с ним. Ты сошел с ума, Лайл. Вы с Вулзи оба рехнулись!

— И все-таки это можно сделать, если найти нужного человека. Ты сможешь это сделать, если тебя как следует заинтересовать. — Лайл вдруг тоже заулыбался. — Да, кстати, не стану тебе рассказывать о сюрпризе, который я привез с собой. Тебе надо появиться при дворе. Сам все увидишь.

Александр поднялся.

— Я так устал, что даже гадать не стану.

Протянув руку, он загасил свечу, и они остались в темноте.

— Будь осторожен, мальчик мой, — предупредил Лайл. — Ангус отнюдь не дурак. К тому же город наводнен французами, так что будь осторожен вдвойне. Жизнь многих людей зависит от тебя.

Александр кивнул, поздно сообразив, что в темноте Лайл не может его видеть. Да, от него зависела жизнь многих, но сейчас он думал лишь об одной. Лайл никогда о ней не узнает. А она считает его своим смертельным врагом… Какая горькая насмешка! А может, оно и к лучшему. Уж слишком он увлекся этой девушкой… куда больше, чем следовало.

Вскоре Александр уже входил в дом Ангуса на Главной улице. До рассвета оставалось всего три часа, но Лайл заставил его крепко задуматься, и у Александра совершенно пропало желание спать.

Он легко поднялся по лестнице и прошел по коридору к своей спальне, но, открыв дверь, замер на пороге. Все его чувства были обострены до предела. Кто-то побывал у него в комнате. И этот «кто-то» еще не ушел.

Его рука инстинктивно ухватилась за кинжал. Но тут же он уловил тонкий запах, и холодная, равнодушная тьма наполнилась теплом воспоминаний. Александр закрыл за собой дверь.