Легат - Андрей Посняков

– Да, Алтус… Мы не могли ослушаться приказа командира.

– Значит, он захотел сам стать легатом?

– Именно так, господин легат. А твою смерть списали бы на варваров, устроили бы торжественные похороны.

– А как же Гней Хирольд? Ведь он старше Алтуса по званию?

– Алтус велел нам действовать, будто никакого Хирольда нет. Он говорил об этом очень уверенно.

– Вот, значит, как… – задумчиво протянул легат. – Авл Лумиций Алтус, благообразный вдовец… Он бы никогда не решился действовать без поддержки. Значит, такая поддержка есть, есть, вне всяких сомнений. Что ж, теперь остается только ее отыскать… Назови сообщников!

– Вы их всех убили, мой господин.

Устало опустившись на ложе, Юний посмотрел на Гавстальда и кивнул в сторону пленного:

– И что с этим делать?

– Прибить, как бешеного пса! – не сомневаясь, отозвался славный германец.

– Прибить? – Рысь почесал бороду. – Э, нет. Он пригодится нам в качестве свидетеля на суде. Слышал? – Он грозно взглянул на убийцу.

– О, да, да, – не вставая с колен, пленник принялся кланяться, по коричневым от загара щекам его, по щетине градом катились крупные слезы. – Я подтвержу на суде все!

– Только не вздумай попытаться бежать, – предупредил Юний.

– Пусть только попробует! – Луминий Гавстальд со смехом взмахнул секирой.

К ночи дождь усилился, замолотил, вспенивая мрачные воды реки, да так, что молодые кормчие заявили, что еще пара-тройка подобных дней – и они с ходу проскочат пороги.

– Нет, ребята, не торопитесь, – подойдя к навесу, усмехнулся Рысь.

Увидев легата, корабельщики и свободные от нарядов воины вскочили на ноги, почтительно приветствуя представителя высшей власти.

– Весяне не зря считают эти пороги непроходимыми. – Юний весело оглядел собравшихся. – Так что придется вам перетаскивать ваши суда, деваться некуда.

– Да перетащим, господин, не беспокойся. Уже начали… только вот зря бросили суда в разных местах. Лучше было бы оставить их в куче.

– Зря, говорите? – усмехнулся легат. – Да нет, не зря… Воины готовы?

– Готовы, господин легат.

– Ну, ждите… Все случится в самые ближайшие дни, быть может, уже сегодня.

Молотил дождь, Ольховая река шумела, сбрасывая воды с огромных черных камней, обросших зелеными водорослями, крутила пенные буруны. Нет, не пройти. Что ж, не пройти, так можно и перенести суда берегом, чем и занимались весь день, не обращая внимания на дождь. Суда помельче уже перетащили, а вот те, что покрупнее, застряли где-то на середине волока. Рядом с каждым выставили охранение – по паре воинов со щитами и копьями. Ближе к ночи соорудили шалаши и навесы, разложили костры – сушин в лесу отыскалось достаточно.

Радогость, молодой военный вождь рода Волка, прилип к осиновому стволу, осторожно высунул голову. Чужаки жгли костры… Все в разных местах. Славно. Еще бы знать точно – сколько их? Правду ли говорил лазутчик? Если правду… Что-то дернулось за спиной. Что-то или кто-то? Вождь покрепче сжал рогатину, застыл, ждал.

– Друже Радогость, – донесся шепот. Это хорошо, что окликнули. Иначе б убил.

Вождь повернул голову, узнавая двух молодых воинов – разведку, которую сам же и выслал, которую ждал.

– Ну?

– Три небольших ладьи они уже перетащили к берегу, остальные четыре лежат у болота.

– Охрана? – кивнув, осведомился вождь.

– По двое воинов у каждой ладьи, еще по двое – на сменах, и еще есть с десяток.

– Значит, всего около сорока, – Радогость улыбнулся. – Все так, как и говорил тот парень… как его?

– Светозар.

– Не соврал. Скажите костровым, чтоб его накормили.

– И можно развязать?

Вождь кивнул:

– Да, развяжите. Но присматривайте. Я не доверяю предателям. Даже тем, кто служит нам.

Радогость говорил отрывисто, чеканными фразами. Словно бы приказывал, не просил. Так ведь и приказывал! Вождь он или кто?

Совет старейшин племени не зря поставил его во главе отряда. Полсотни храбрецов, пусть пока молодых, но быстро приобретающих необходимый опыт воинов, каждый из которых в бою стоит пятерых оратаев. Все правильно, оратаи пусть пашут поля, растят, собирают жито. Пастухи пусть пасут коров, а они, воины, должны воевать! И если не с кем, надо найти врагов. Иначе зачем они нужны племени, воины? Люди Птицы – враги, племя Волка давно преследовало их, вытесняя с плодородных земель. Род Птицы – малочислен и слаб, племя Волка – сильное и многолюдное племя. «Птицы» – уже не опасный соперник, рано или поздно все они будут убиты или обращены в рабство, а на их землях поселятся люди из племени Волка. «Волки» – многолюдный народ, им требуется много земель, чтобы жить. Правда, северные земли не очень-то хороши, частенько льют дожди, бывают лютые холодные зимы. Зато в лесах много дикого зверя, на лугах вдоволь травы, а в реке – рыбы. Жить можно. Вот вытеснить чужаков – и жить. Конечно, на юге куда как лучше.

Но на юге, у теплого моря – готы. Готы сильнее «волков», гораздо сильнее. Их намного больше, с ними не совладать. Пока не совладать. Уйти на север, копить силы. А потому выбрать момент, ударить! Однако, кроме готов, есть еще Рим, покоривший много земель. Римляне тоже на юге, на заход солнца – и это куда страшней готов. Потому что римлян намного больше. И все захваченные народы они тоже делают римлянами. В этом – угроза. А сейчас римские псы проникли и сюда – в далекие северные леса. Если римлян не вытеснить, не убить, то все вокруг очень скоро станет римским. Даже весяне, не говоря уже о «птицах». Впрочем, весяне, может, и останутся весянами – вряд ли римляне полезут в дальние непроходимые леса – что им там делать?

– Удобный момент для нападения, вождь, – подсказал один из парней-разведчиков. Мог бы и не подсказывать, ишь, обнаглел! Можно подумать, вождь без него не знает, что делать.

– Кроме вас, у меня выслано еще четверо, – наставительно пояснил Радогость. – Идите к нашим, пусть ждут. И будут готовы.

– А ты, вождь?

– Я же останусь здесь. Дождусь всех.

Кивнув, воины исчезли в дождевой пелене. Радогость посмотрел им вслед, но сразу потерял из виду – лес. Конечно, не очень хорошо нападать ночью… Но на римских собак – можно. И даже нужно. Римляне хитры, почему бы не перехитрить их самих? Момент и в самом деле удобный – пороги, все на берегу, а поди-ка, на середине реки достань их! А сейчас – в самый раз. Кажется, они ничего плохого не ждут. Тем лучше, лучше…

– Как думаешь, Миронег, сомнем чужаков? – Один из разведчиков, молодой круглолицый парень, осторожно тронул за локоть напарника, тоже молодого, но парой лет старше.

– Сомнем, – Миронег на ходу рассмеялся. – Радогость – удачливый вождь. Ты, Гостомысл, в нем не сомневайся.

– Да упаси меня боги… Жаль, среди чужаков нет женщин.

– Ничего…

Зарко лежал в шалаше лицом вниз, прислушиваясь к каждому шороху. Веревки на руках он давно уже ослабил, да не очень-то и крепко его связали, так, скорей для порядка. Теперь нужно было решиться на быстрый рывок – рядом, в лесу, в той стороне, где тянулся глухой овраг с поросшими темными елями склонами, его должны были ждать. По крайней мере, именно так говорил Юний Рысь – ждать обязательно будут. Вот только выбрать момент, когда «волки» будут собираться в бой, когда покинут свои шалаши, выйдут, сверкая в рассветной заре тусклыми клинками мечей, исчезнут в тревожно притихшем лесу, чтобы немного погодя огласить округу кровавой музыкой битвы. И вот только тогда – бежать! Не раньше…

Шалаш, где лежал отрок, находился на самом краю лесной опушки, около двух высоких приметных сосен, за которыми широкой полоской тянулись рябиновые заросли. Ягоды хоть еще и не поспели, однако привлекали к себе множество птиц, кричащих разными голосами. Однако сейчас птичьих криков было не слышно – пичуги тоже прятались от дождя.

– Эй, парень, спишь? – Добродушно усмехаясь, в шалаш заглянул молодой круглолицый воин, протянул котелок с кашей и воткнутою в нее ложкой. – Поешь. Дай-ко развяжу руки…

Повернувшись спиной, Зарко похвалил себя за предусмотрительность, за то, что не сбросил путы с рук. Уселся и без всякого стеснения принялся уписывать пищу за обе щеки – и в самом деле проголодался.

– Еще бы попить, – когда котелок опустел, нагло попросил он.

– Вон там, у ближнего костра, родник, – показал рукой круглолицый. – Видишь, где люди.

– Угу…

Зарко кивнул и неспешно пошел к костру, мысленно отмечая во множестве появившихся воинов – с рогатинами, в панцирях из бычьей кожи, в железных шлемах. С чего это им не до сна?

Отрок едва не пропустил начало наступления: ничего вроде и не произошло, не вострубили трубы, бубны не грянули боем, не пронесся боевой клич над вымокшим лесом. Тихо все было, тайно. Только пробежались меж кучками воинов юркие парни, прошептали что-то старшим, показали рукой направление… И все! Исчезли все разом. Вот только что были – и нету, даже ветки на деревьях не шелохнулись. Осталась лишь обычная стража. Вот ее-то и обманул Зарко. Поначалу, как потянулись в лес отряды, смекнул кое-что, пригнулся, побежал сзади – вроде бы свой. Да никто и не приглядывался особо, ну и дождь – само собой, да предутренняя серая полумгла – не очень-то и заметишь, кто тут куда спешит.