Порт-Артур (Том 2) - Александр Степанов

Раздался резкий и протяжный звук военного горна. Солдаты вскочили и сплошной массой двинулись на гору. Прапорщик, стоявший несколько поодаль за кустарником, торопливо скомандовал:

- Прицел сорок, угломер триста-ноль. Орудиями - правое, огонь!

Воздух рассекли два резких выстрела, и снаряды с завыванием понеслись в атакующих. Несколько десятков убитых и раненых японцев остались на месте, остальные же бросились в разные стороны.

- Беглый огонь! - скомандовал Звонарев. Но солдаты без команды уже посылали снаряд за снарядом, поражая обезумевшего от страха и неожиданности врага. Японцы беспорядочной толпой выбегали из-за укрытия и тотчас же попадали под сосредоточенный огонь крепостных батарей. Множество трупов покрыло склоны Высокой.

Рыча от восторга, Блохин с Ярцевым давали выстрел за выстрелом. Звонарев, оглохший от непрерывного грохота, наблюдал в бинокль за происходящим впереди.

Было видно, как японские офицеры, избивая солдат шашками, старались навести среди них порядок, но никто не слушался. В этот момент с горы стремительно ринулась лавина стрелков и матросов. Остатки японцев в полном беспорядке бросились наутек. Высокая опять была отбита русскими.

- Патронов больше нет, - доложил Блохин.

- В передки! - скомандовал Звонарев.

Ездовые, стоявшие на ближнем отъезде, всего в пяти шагах от орудий, тотчас же осадили передки к самым орудиям, и в следующую минуту обе запряжки уже неслись вскачь по дороге. Опомнившиеся наконец японские батареи открыли огонь по уходившему взводу. Несколько снарядов, посланных японцами вслед, разорвались очень близко, осыпав землю свинцовым дождем. Почти у русских линий в переднем орудии была убита лошадь. Быстро освободившись от нее, взвод продолжал свой путь, хотя и замедленным ходом. Воспользовавшись этим, японские аванпосты решили захватить заднюю пушку и кинулись за ней.

- Вашескородие, разрешите пугануть их, - попросил Блохин.

- Валяй! - махнул рукой прапорщик.

Сняв орудие с передков, артиллеристы сделали вид, что хотят стрелять.

Японцы опрометью бросились назад. Через пять минут взвод был уже в безопасности.

Когда Звонарев явился с докладом к Ирману, полковник ограничился лишь упреком в напрасной, по его мнению, гибели лошади.

Звонарев хотел было со своими солдатами вернуться на Саперную батарею, но его встретил Гурский и настойчиво просил повременить с уходом.

- Нам надо будет еще оборудовать позицию для минометов. Без этого Ирман вас не отпустит, - уверял лейтенант.

Звонарев согласился. Вместе со своими артиллеристами он поместился в одном из свободных блиндажей.

- Сегодня японцу перцу подсыпали малость, будет утесовцев помнить! заметил Блохин.

- Всех вас я представляю к крестам, - ответил Звонарев, - Ежели за всякую малость их давать, то скоро и вешать некуда будет! бросил Блохин.

- Соснуть, что ли, пока тихо? - проговорил Юркин.

Скоро он и Блохин задремали, Ярцев вытащил из кармана измятую, засаленную книжку и, шевеля губами, начал водить пальцем по строчкам. По его скуластому загорелому лицу разлилось выражение умиленного восторга. От удовольствия он иногда зажмуривал даже глаза, повторяя про себя понравившиеся ему выражения.

- Что ты читаешь? - спросил заинтересованный прапорщик.

Ярцев смутился.

- Так, пустяковые сказки, - ответил он нехотя.

Книжка оказалась "Русланом и Людмилой" в дешевом народном издании.

- Это же прекрасная вещь! Ты знаешь, кто был Пушкин?

- Великий стихотворец. Сказки у него, как песни, сами на голос просятся.

- Как это ты добрался до Пушкина?

- Я сызмальства остался сиротой. Поп один научил меня грамоте. Как-то попалась мне книжка господина Пушкина, с тех пор ровно свет увидел, все стишки его в голове вертятся.

- Оказывается, ты поэт! Сам-то стихи сочиняешь?

- Куда мне! Я вот наизусть хочу выучить "Руслана" и "Полтаву", а сам придумать ничего не могу, складу не получается, - печально вздохнул Ярцев.

- За проявленную сегодня храбрость я награжу тебя книгой Пушкина. Крест же получишь само собою.

- Вашбродь, Сергей Владимирович, по гроб жизни буду вам благодарен! весь расцвел солдат, даже привстав от волнения. - Чем ни на есть, а отслужу вам! Креста же мне вовсе и не надо.

Было уже темно, когда появился Акинфиев. Он был утомлен и бледен.

- Пойдем ужинать, - пригласил он.

Звонарев охотно согласился.

Надя уже ждала их с ужином.

- Сережа сегодня отличился! - поспешил сообщить жене Акинфиев и рассказал о вылазке.

- Крест, значит, получите. То-то Варя обрадуется!

Она давно всем уши прожужжала о ваших подвигах.

- Ей, несомненно, надо бы надеть - эполеты. Нет ли у вас сочинений Пушкина? - перевел разговор Звонарев.

- Зачем вам? Варе, что ли, любовные послания в стихах писать? - удивилась Акинфиева.

Надя встала из-за стола и вернулась с двумя томиками Пушкина.

- Избранные произведения, - протянула она их прапорщику. - Вам с Варей подарок от меня и Андрюши.

Звонарев поблагодарил.

Приход Блохина прервал разговор.

- Так что вас лейтенант Гурский требует, - доложил он. - Минометы хотят ставить.

Прапорщик поднялся. Блохин умильно поглядывал на стол с едой.

- Вы голодны? - заметив это, спросила Надя.

- Никак нет! Только что поужинали, но глотка что-то пересохла. - И в доказательство он несколько раз негромко кашлянул.

- Разве тебе чарки не выдали? - удивился Акинфиев.

- Так точно, выдали! Должно, горло ветром продуло, как сюда шел. Першит сил нет, - с серьезным видом уверял солдат.

Надя засмеялась и налила ему стакан водки.

- Это вам лучше всего поможет, - улыбнулась она.

Простившись с хозяевами, Звонарев направился к Высокой. Было темно.

Высокая тонула во мгле. По дороге к ней тянулись повозки со строительными материалами, кухни, лазаретные двуколки. Навстречу шли раненые, санитары несли убитых. Вскоре показалась длинная вереница стрелков. Каждый из них держался за пояс или за плечо идущего впереди. Спотыкаясь, солдаты то и дело, как слепые, наталкивались один на другого.

- Что это такое? - удивился Звонарев.

- Слепаки идут - больные куриной слепотой. Они с темноты до рассвета, как курицы, ничего не видят. На ночь их отводят в тыл, - пояснил Блохин.

Вскоре повстречалась и еще такая колонна, затем на Звонарева налетел солдат, который шел с протянутыми вперед руками.

- Помогите, братцы, добраться до светлого места, - попросил он.

- И мне, и мне тоже! - послышались с разных сторон голоса из темноты.

- Помоги-ка им, Блохин, - распорядился Звонарев.

- Эй, которые тут есть слепцы, вали ко мне! Миром поведу вниз! - заорал Блохин.

Со всех сторон - в одиночку, по двое, по трое - стали подходить спотыкающиеся темные фигуры.

- Становись, друг за дружку держись, в ямы не вались и за мной катись!

Шагом марш! - скомандовал артиллерист, и новая вереница двинулась в тыл.

- Сколько же у вас в роте таких больных? - справился у одного из солдат прапорщик.

- Половина. На ночь в роте остается всего человек шестьдесят-семьдесят зрячих.

Отыскав Гурского, Звонарев пригласил его на гору.

- Сию минуту. Я хотел вам показать наши шаровые мины. Не хотите ли полюбоваться? Они лежат около блиндажа.

Когда вышли наружу, прапорщик увидел несколько больших стальных шаров различных размеров.

- Эти, побольше, - на двенадцать пудов, средние - на восемь, а маленькие на шесть. Благодаря круглой форме они хорошо катятся под гору и, ударяясь с разгона о препятствие, взрываются, - пояснил моряк.

- Знатная штука! - появился из темноты Блохин. - Гостинец первый сорт для японцев.

Едва офицеры прошли несколько шагов, как неожиданно со всех сторон раздались крики "банзай". Началась беспорядочная ружейная стрельба, временами заглушаемая грохотом взрывов ручных гранат. В темноте появились отдельные фигуры бегущих в тыл солдат.

- Стой! В чем дело? - закричал выскочивший из блиндажа Стемпковский, хватая их за шиворот.

- Японец полез, вашбродь!.. Видимо-невидимо... Подкрался в темноте и сразу в штыки, В нижнем окопе всех чисто побил, - Подтянуть резервную роту! приказал капитан. - Вас, господа офицеры, прошу подняться наверх и помочь мне навести там порядок.

Офицеры тотчас же отправились на гору. Блохин неотступно следовал за Звонаревым.

- Намазывай, ребята, пятки - ловчей бежать будет! - кричал он отступающим солдатам.

Те отругивались. Засунув два пальца в рот, Блохин по-разбойничьи свистнул и закричал:

- А ну, вертай назад, ребята! Довольно свои задницы японцам показывать.

Ура! - и бросился вперед на гору.

Один за другим солдаты начали останавливаться.

Вслед за Блохиным устремилась добрая сотня стрелков.

Звонарев тоже что-то кричал, уговаривал солдат вернуться, но в темноте не были видны его офицерские погоны, и поэтому на него не обращали внимания. В конце концов и он побежал вслед за Блохиным в толпе стрелков. Контратакой удалось отбить лишь правую вершину горы, на левой же японцы успели закрепиться и отбили все атаки русских. Судьба Высокой опять висела на волоске.