Ближе к истине. О «Принципах трансформации ума» Атиши - Бхагаван Раджниш (Ошо)

Теперь мир стал маленькой деревней, всемирной деревней, и вся история человечества стала нашей. Я нахожусь в совершенно иной ситуации. Мне известно все о Лао-цзы, Чжуан-цзы, Ли-цзы, Конфуции, Менции, Миларепе, Марпе, Тилопе, Наропе, Бодхидхарме, Махакашьяпе, Сарипутре, Махавире, Адинатхе, Моисее, Аврааме, Иисусе, Франциске, Кабире, Нанаке, Даду, Мире, Рабии – обо всех. Мне доступен весь мир.

Я вижу все небо, все звезды, все созвездия; мое ви «дение неизбежно будет самым поэтичным. Но чем глубже вы движетесь в поэзию, тем менее и менее логичным это становится. Чем глубже вы движетесь в поэзию, тем больше и больше это становится похоже на любовь и тем меньше и меньше это начинает походить на логику. В самой глубинной точке поэзии ясность исчезает полностью. Ничего не ясно, но все прекрасно и таинственно. Ничего не ясно, но все просто чудесно.

У Кришнамурти свой собственный путь, и я счастлив, что он есть в этом мире. Он – другая крайность. Если Кришнамурти исчезнет, мне будет его не хватать больше, чем кого бы то ни было в целом мире.

Но я могу понять твой вопрос. Это не единственный вопрос; ты уже много раз спрашивал о том же самом. Кажется, то, что я критиковал Кришнамурти, тебя глубоко ранило. Пока еще ты меня не понимаешь. Это мой способ выразить ему свое уважение. Это мой способ объявить, что в мире существует еще один просветленный человек.

Если мой оркестр тебе не подходит, тогда единственно возможная альтернатива – это соло на флейте, исполняемое Кришнамурти. Другого человека, третьего человека, который мог бы тебе чем-то помочь, просто не существует. Либо Кришнамурти, либо я – другой альтернативы нет. Прямо сейчас другой альтернативы нет.

Кришнамурти неизбежно должен меня критиковать; я могу это понять. Его точка зрения проста и ясна, моя же точка зрения немного более неясная. Временами я буду отзываться о нем с величайшей похвалой, потому что мне бы хотелось, чтобы он тоже стал частью моего оркестра. А временами я буду его критиковать, поскольку мои собственные симпатии не на стороне флейт соло.

Последний вопрос:

Ошо,

У меня есть ощущение, что ты обсуждаешь множество эзотерических тем с людьми, которые не в состоянии воспринять то, что ты говоришь. Какое значение сведения о шестом или шестнадцатом джайнском тиртханкаре, или другая эзотерическая информация, могут иметь для человека в Ошкоше или Бруклине, который каждый день едет на работу в переполненном автобусе или метро? Насколько важно то, что Иисус однажды побывал в Индии, или что некая секта Розенкрейцеров-спиритов работала на стороне одержимого Гитлера?

Дураки есть везде – в Ошкоше и Бруклине их так же много, как в Бомбее и Пуне. Ни одна страна не обладает исключительными правами на дураков. А дураки всегда ищут что-то эзотерическое – их привлекает одна только чушь. И иногда я говорю чушь, поскольку моя задача состоит не только в том, чтобы помочь лишь тем, кто дураками не является. Я забрасываю свою сеть все шире и шире; в нее должны попасться также и несколько дураков. Они прекрасные ребята!

Кстати, а сам-то ты откуда? Сам-то ты как попался? Эти глупые теории о шестом или шестнадцатом тиртханкарах, или о тайных мастерах-розенкрейцерах, Кутхуми, К. Х.[11], направлявшем Адольфа Гитлера и все нацистское движение…

В человеке заложено глубокое стремление узнавать вещи, которые бесполезны, узнавать вещи, которые позволяют чувствовать себя особенным – потому что только вы знаете эти вещи, а никто другой их не знает. Человек хочет быть особенным, и ничто другое не делает вас особенным в большей степени, чем так называемое эзотерическое знание. Именно поэтому эзотерическое знание остается важным. Под именем эзотерического знания продолжает существовать всякий вздор – что Земля полая, что внутри Земли живут великие цивилизации. Есть люди, которые все еще верят и в это, и во множество других подобных историй.

Человек живет настолько серой и скучной жизнью, что ему хочется каких-нибудь ощущений. Те, кто немного мудрее, читают научную фантастику или детективы. Те, кто не настолько умен, читают духовную фантастику.

Эти вещи были сказаны мною, когда я находился в окружении некой группы дураков. Ничто другое их не интересовало. А мне приходится вам соответствовать; по мере того, как вы будете расти, уровень моих ответов будет становиться все выше и выше. В тот день, когда вы поймете всю глупость человеческого ума, мне уже не нужно будет с вами разговаривать; простого безмолвного сидения будет больше чем достаточно.

Эти вещи были сказаны мною некой группе людей, которых интересовало лишь это. Говорить с этими людьми о чем-то другом было бы совершенно бесполезно. Теперь, когда они почти полностью исчезли, а здесь появилось совершенно новое качество, я могу глубже погрузиться в мир истины. Но мне по-прежнему приходится использовать слова, а слова вносят искажения.

Лишь безмолвие передает истину такой, какая она есть. Пожалуйста, как можно скорее подготовьте себя, чтобы мы могли просто быть вместе, сливая воедино наши энергии, теряя себя друг в друге. Чудеса возможны. То, что я не в состоянии выразить за годы разговоров, может быть передано за одно мгновение безмолвия. То, что не может быть сказано, сможет просочиться, когда между мной и вами не будет преграды мыслей – когда мое безмолвие и ваше безмолвие будут просто присутствовать друг для друга, отражая друг друга, как отражают друг друга два зеркала.

Моя настоящая работа еще не началась. Я лишь готовлю почву, готовлю людей, которые будут в состоянии принять участие в этой настоящей работе. Это лишь подготовительная стадия. Поэтому не теряйте времени, готовьтесь к великим делам; великие дела ожидают вас. Но единственной формой готовности с вашей стороны будет глубочайшее безмолвие – и тогда в разговорах больше вообще не возникнет необходимости.

Для меня говорить с вами – настоящая пытка. Вы не можете представить, с каким трудом я постоянно заставляю себя говорить. Это в точности как хождение по канату. Слова внутри меня исчезли; мне приходится снова и снова воскрешать их в памяти. Это трудно, утомительно. Но это нельзя прекратить, пока вы не скажете: «Я сдаюсь».

Как только вы будете в состоянии сказать: «Теперь я готов быть безмолвным. Я ни на что не надеюсь, я готов отказаться от надежды. Я готов отказаться от всех идей о духовности, Боге, истине, нирване, просветлении. Мне бы хотелось лишь наслаждаться близостью с тобой, в это мгновение, здесь, сейчас», – с этого момента начнут происходить чудеса.

Да, вы расцветете независимо от времени года.

И запомните: вы имеете право на все эти чудеса, они – ваше право по рождению.

На сегодня достаточно.

Глава 11

Изгнанный из Вселенной

Первый вопрос:

Ошо,

Я не понимаю. Ты сказал, что страстное стремление само по себе божественно. Вместе с тем, ты часто говоришь, что все желания, даже желание познать Бога, являются мирскими и недуховными.

Страстное стремление в своей чистоте – божественно; стремление, не устремленное ни к чему, божественно. Но как только возникает объект стремления, оно становится мирским. Страстное стремление – это чистый огонь, который очищает; это бездымный огонь, бездымное пламя. Но как только оно становится привязанным к какому бы то ни было объекту: мирскому, духовному, деньгам, медитации, Богу, нирване – неважно, к любому объекту, – стремление теряет свою чистоту, загрязняется объектом. В этом случае объект становится более важным, чем само стремление. Теперь стремление – это лишь средство, оно перестает быть самоценным.

Вся задача саньясы состоит в том, чтобы помочь вам отбросить все объекты стремления. Стремление не исчезнет – на самом деле, чем больше объектов будет отброшено, тем более интенсивным, более тотальным оно будет становиться, поскольку будет высвобождена связанная с объектами энергия. И тогда наступает момент, когда человек становится просто жаждущим – но не чего-то конкретного, а просто жаждущим. Страстно желающим – но не чего-то конкретного; лишь чистое пламя страстного стремления. И это чистейшее пламя сжигает вас, превращает в пепел. И из этого рождается нечто новое.

Таково значение притчи о фениксе, таков ее смысл. Эта птица умирает в огне, который зажигается в ее собственном существе, сгорает, исчезает в нем, а затем воскресает.

И таково также значение воскресения Иисуса, его смерти на кресте и возрождения. Снова и снова Иисус говорит: «Не родившись заново, не войдете в мое царство Божье».

Но как можно родиться заново, если вы прежде не умрете? Прежде, чем произойдет окончательное рождение, ему должна предшествовать окончательная смерть.

Я могу понять твое замешательство – потому что, с одной стороны, я говорю: «Страстное стремление само по себе божественно…» Я снова повторяю: это так. И когда я говорю, что все желания, даже желание познать Бога, являются мирскими и недуховными, здесь нет противоречия. Страстное стремление действительно божественно. Стремитесь к чему-то – и вы пали. Это первородное грехопадение. Вы утратили чистоту, девственность стремления; оно стало грязным, оно упало на землю, его крылья подрезаны.