И пес с ним - Куинн Спенсер

Мимо дома опять проехала машина, громким урчанием мотора напоминая «порше». Но ведь у нас больше нет «порше»… Перед моими глазами до сих пор стоит зрелище: наш автомобиль падает в пропасть с горной дороги, и над ним взметается огонь. Непонятно. Может, это все-таки Берни вернулся на «порше»? Машина проехала мимо, рокот мотора постепенно затих вдали. Я принялся царапать дверь когтями и так увлекся этим занятием, что едва не пропустил телефонный звонок.

Я помчался через коридор в кабинет и встал у стола, глядя на аппарат. После нескольких звонков послышался голос, знакомый и любимый:

– Берни, это Сьюзи. Если ты дома, пожалуйста, возьми трубку. Мне надо поговорить с тобой. Я совершила ошибку, но надеюсь, что… Гм… Берни, прошу тебя, перезвони мне. Пока.

Я прыгнул и сбил телефон со стола. База, трубка и провода – все это полетело на пол. Снизу донесся голос Сьюзи:

– Берни? Слышишь меня? Это ты, Берни?

Я громко гавкнул.

– Чет!

Гав-гав-гав-гав!!!

– Чет, с тобой все в порядке?

Я лаял изо всех сил. Через пару мгновений послышался щелчок, Сьюзи пропала. Я лег на живот и заполз под стол, поближе к мигающим огонькам телефона. Заговорила другая женщина, уже не Сьюзи, с сухим неприятным голосом, явно не любительница собак: «Если вы хотите сделать звонок, положите трубку и наберите номер заново». Я залаял еще громче. Она все повторяла одну и ту же фразу насчет «наберите заново» и ужасно меня разозлила. Потом телефон начал издавать короткие пронзительные гудки, невыносимо режущие слух. Я толкнул его лапой, но он все пищал и пищал, доведя меня до бешенства.

Я выбежал из кабинета и опять принялся метаться по дому, темному, неосвещенному дому. Запах вареной свеклы и резкие гудки телефона не давали мне покоя. Возле бельевой корзины я нашел старую кожаную сандалию Берни и изгрыз ее в клочья. Полаял еще немного, пока не услышал посторонний звук. Насторожился. Сирена? Точно, сирена, где-то вдалеке. Я подождал, не станет ли громче. Нет. Вой сирены прекратился, опять стало тихо, если не считать телефонных гудков и редкого потявкивания Игги. Вскоре Игги тоже замолчал. Бедный мой приятель, старина Игги! Хочет мне помочь и не может. Я вновь начал скрести парадную дверь. А что еще прикажете делать? Я царапал и царапал, однако ничего не добился. И тут в моей памяти смутно всплыл фильм, который мы как-то смотрели вместе с Берни, – кажется, про Рин-Тин-Тина. В одном эпизоде Ринти самостоятельно открывает дверь поворотом ручки. Помню, Берни даже сказал: «Надо и нам выучить этот трюк!»

Эх, не выучили. И как это у Ринти получалось? Я позволил передним лапам соскользнуть вниз по двери, к шарообразной ручке – она слабо поблескивала в свете уличного фонаря, – уперся в нее одной лапой, потом обеими. Тщетно. Круглые дверные ручки должны поворачиваться, я видел это множество раз, но эта никак не поддавалась. Я пытался крутить ручку, двигал лапами все быстрей и быстрей и неожиданно услышал чье-то рычание. Кто тут? А-а, это же я рычу. Через некоторое время я почувствовал утомление и уселся на пол. Немного отдохнул и уже был готов опять взяться за дело, как вдруг с улицы донесся шум приближающегося автомобиля.

Послышался скрип – ну, такой, знаете, когда машина останавливается. Двигатель еще немного поурчал – что-то знакомое в этом рокоте? – и потом настала тишина, но лишь на миг. Хлопнула автомобильная дверца, по дорожке кто-то зашагал. Шаги тоже знакомые? Кажется, да.

В дверь постучали.

– Берни! Ты дома?

Это Сьюзи! Я залаял.

– Чет?

Поворот круглой ручки, дверь открывается… На пороге появилась встревоженная Сьюзи. Я рванул мимо нее во двор. Горячий сухой ветер со стороны каньона нес с собой всевозможные городские запахи: машинной смазки, гудрона, автомобильных выхлопов – особенно выхлопов, – забивая то, что мне было нужно: запах свеклы и запах моего напарника. Наконец я уловил слабый намек на свеклу и побежал по следу через двор, за деревья, к дороге, где этот след и пропал.

– Чет! – позвала Сьюзи. – Иди скорей сюда!

Я застыл на месте, обернулся. Сьюзи включила фонарь на крыльце – бледная, с огромными ввалившимися глазами. Подойти к дому? Нет, об этом и думать некогда. Я начал бегать кругами в том месте, где потерял свекольный след, и вскоре опять нашел его. На этот раз он вел обратно во двор, мимо деревьев, вдоль узкой мощеной дорожки, к забору старика Гейдриха. Теперь к нему примешивался едва различимый запах Берни. Я уже говорил вам про запах Берни? Просто замечательный (лучше его – только мой собственный): яблоки, бурбон, соль с перцем. Вареная свекла плюс Берни: смесь запахов привела меня к окну кабинета, где след, увы, пропал.

– Чет, в чем дело? – с беспокойством спросила подошедшая Сьюзи.

Я принюхался, учуял резковатый, проясняющий голову запах маркеров, которыми Берни пишет на доске, но тут передо мной встала Сьюзи, и ее аромат – мыло и лимоны – заглушил все прочие.

– Ну же, Чет, идем в дом, – позвала она.

Я не собираюсь идти в дом. Я должен найти Берни, и точка. Сьюзи и глазом моргнуть не успела, как я уже спешил обратно к дороге. Запах, однако, опять оборвался на том же месте, потом снова возник и заставил меня вернуться обратно к окошку.

– Чет, что происходит? Что-то стряслось? – Сьюзи положила руку на оконную раму, легонько нажала, рама поднялась вверх.

– Гм, открыто… – сказала она. – Так должно быть?

Конечно, нет! Все не так, как должно быть, ведь Берни пропал! Я выразительно посмотрел на Сьюзи.

– Сколько же ты тут просидел один?

Я высунул язык и часто задышал.

– Пойдем попьем водички, – сказала Сьюзи и погладила меня между ушами. Мы вошли в дом через парадную дверь, она зажгла свет. Я начал жадно пить из плошки в коридоре, внезапно ощутив сильную жажду, потом побежал вслед за Сьюзи. Она прошлась по комнатам, внимательно все осмотрела, проверила шкафы и даже заглянула под кровати Берни и Чарли. В кабинете обнаружила валяющийся на полу телефонный аппарат, поставила его на стол, и ужасные гудки наконец прекратились. После этого Сьюзи достала свой сотовый и нажала несколько кнопок. Почти сразу же зазвонил телефон, не тот, большой, на столе, а другой, причем где-то рядом. Сьюзи открыла верхний ящик стола и вытащила мобильный телефон Берни – хорошо мне знакомый, перемотанный изолентой. Мобильник трезвонил не переставая. Сьюзи нажала кнопку и стала слушать, я тоже. Из динамика раздался голос Берни, предлагавший оставить сообщение. Не понял, Берни – там? Его старенький телефон здесь, выходит, «там» – это «здесь»? Нет, всякие механизмы и приборы явно не доведут людей до добра. Я заполз под стол. Сьюзи произнесла:

– Берни, это я, Сьюзи. Если все-таки получишь это сообщение, пожалуйста, позвони мне. Я сейчас у тебя дома. Дверь оказалась не заперта… Чет, по всей видимости, какое-то время провел один. В общем… позвони.

Из-под стола мне было видно, как Сьюзи подняла раму, выглянула в открытое окно и даже потянула носом воздух – люди иногда так делают, хотя, по-моему, совершенно без толку.

– Что здесь произошло, Чет? Что ты видел?

Ничего я не видел, однако, несомненно, случилось что-то плохое, раз этот воняющий свеклой мистер Гулагов и его…

На столе, прямо над моей головой, зазвонил телефон. Он звонил и вибрировал, потом послышался знакомый голос:

– Здорово, Берни. Это Никсон Панеро. Кажется, подыскал замену твоему разбитому «порше». Перезвони.

Щелчок.

– «Порше» разбился? – недоверчиво спросила Сьюзи. Я выполз из-под стола. – Как это понимать? – Ее глаза еще больше расширились и потемнели. – Машины больше нет? Я думала, Берни ненадолго отъехал…

Я покружил по комнате, затем остановился перед пустым местом на стене, где раньше висела доска, и громко гавкнул. Сьюзи пристально посмотрела на меня. Чувствовалось, что она напряженно размышляет.

– Я звоню в полицию.

Мы сидели на кухне и ждали. Сьюзи насыпала мне в миску немного сухого корма, но я не прикоснулся к еде. Вскоре приехал Рик Торрес – в джинсах, футболке и туфлях для боулинга (как-то раз Берни взял меня с собой в боулинг-клуб, но это не очень хорошо закончилось), – и еще один полицейский в униформе.