Ее любовная связь - Джиллиан Стоун

Кэсси помахала им вслед, пока машина выезжала из ворот конюшни. Автомобиль легко взбежал на холм и исчез на дороге позади амбара мистера Макмэрфи.

— Кэсси, ты внизу?

— Да, мама.

Оливия высунулась из окна верхнего этажа.

— Поднимись сюда и помоги мне выбрать платье для ужина. И может быть, завить мне волосы. К тому же нам надо поговорить.

С холма долетел грохот выхлопной трубы.

— Иду, мама.

Глава 20

— О-ля-ля…

Зажав во рту несколько шпилек, Кэсси закатила глаза.

— Ну, знаешь, трудно не заметить, что между вами буквально искры пролетают.

Оливия с блестящими глазами сидела перед туалетным столиком и любовалась своим отражением.

Стоя за спиной матери, Кэсси нагнулась, чтобы разглядеть ее в зеркале. Удовлетворенная результатом, она подняла вверх последний локон, обмотала его вокруг высокого узла волос и закрепила шпильками.

Надо же, кондомы! Мама не придумала ничего лучше, чем сунуть их в верхний ящик ее комода, а также в спальню некоего джентльмена, проводящего уик-энд в Мэрфилде.

— Неизвестно, в какой комнате вы окажетесь, — добавила Оливия с чертиками в глазах.

Кэсси вынула изо рта оставшиеся шпильки и положила их на столик.

— Боже мой, мама! Неужели ты и с папой это обсуждала? Но только не с Робом! Или ты хочешь, чтобы сегодня вечером все друг другу подмигивали и строили понимающие мины?

— Замолчи, Кэсси. Вся семья в восторге от детектива Кеннеди. Всем хочется знать, как ты к нему относишься.

Слова матери вогнали ее в краску.

Кэсси подвинула мать на козетке, присела рядом и убрала в собственную прическу несколько выбившихся волосков.

— Ну, я должна признать, что он очень хорош собой и куда более общительный, чем мне показалось в начале нашего знакомства. — Она поставила локоть на колено и оперлась на руку подбородком. — Конечно, у него опасная работа, но сам он очень рациональный и вдумчивый человек… и вовсе не легкомысленный.

— Да, он совсем не похож на Тома.

Оливия припудрила носик и подула на пуховку.

— И к тому же очень романтичен.

Кэсси поймала свое отражение в зеркале. Мечтательные глаза… В глубине души она была еще не готова откровенно признаться себе в чувствах к этому человеку.

— А в интимном отношении он тоже хорош? — с лукавой усмешкой спросила Оливия.

— Мама, неужели ты и это хочешь знать? — Кассандра сдула пылинки со своего платья. — Понимаю, конечно, хочешь. — Она склонила голову, показывая, что раздумывает над вопросом. — Знаешь, больше всего это похоже на полет на воздушном шаре. Летишь все вверх и вверх. А потом глубокий вдох — и ты опять на земле.

Оливия сдержала улыбку.

— Я так хочу, чтобы ты была счастлива.

У Кассандры потеплело в груди. Она взяла руку матери в свои ладони.

— Я переполнена счастьем, мама!

— Да уж, я вижу.

Кэсси медленно шла по тропинке вдоль прибрежных зарослей камыша. «Прогулка у пруда в лунном свете» — так Зено назвал официальную причину их ухода из гостиной. Игра в шарады на этом закончилась. Кэсси радовалась, что идет впереди. Ей никак не удавалось стереть улыбку с лица. После ужина они с Робом постоянно обыгрывали родителей и их почетного гостя во всех предложенных развлечениях.

— А как Роб догадался про Льюиса Кэрролла, когда ты провела пальцем себе по горлу?

Кэсси хихикнула.

— Какой ты подозрительный! Разве трудно было догадаться, что я имела в виду Красную Королеву — это же самая популярная тема в сказке. — Кэсси с улыбкой оглянулась на спутника. — Ты что, думаешь, что у нас есть секретный код? А мне казалось, что подсказка очень понятная. А что тебе первым делом пришло в голову, когда я «отрубила» себе голову?

Он дотянулся до ее талии и прижал к своей груди.

— Я подумал про Анну Болейн.

Он поцеловал ей мочку уха.

Мурашки побежали по спине Кэсси. Она содрогнулась, и Зено обхватил ее полами своего сюртука. Кэсси прижалась к нему внутри жаркого кокона, заполненного ароматом его лимонного одеколона с легким оттенком мускуса.

— Мне кажется, Робу очень нравится его мастерская. — Зено положил ей руки на талию. — И я столько узнал сегодня о двух братьях, ищущих приключений в Америке.

Кэсси кивнула:

— Коул и Джемми.

— Кэсси, а вот в детском возрасте какой ты была?

Ее глаза затуманились.

— Я была младшей и единственной девочкой. Избалованная была, капризная. К шести-семи годам братья научили меня скакать верхом.

— Значит, они тебя очень любили. А что им оставалось?

Кэсси внимательно на него посмотрела. Казалось, она занята какой-то оценкой.

— Когда Хэнк умер, наступило тяжелое время. Он был старшим сыном и, конечно, моим любимцем. А для меня и отцом, и матерью. Ко времени его смерти мама уже вернулась к работе в городе. Мы видели родителей только по воскресеньям.

— А можно мне спросить, отчего умер твой старший брат?

Кэсси вздохнула:

— Несчастный случай на охоте. Он споткнулся, а его ружье выстрелило. Он истек кровью раньше, чем его донесли до дома.

Глаза Кэсси как будто смотрели сквозь Зено, в прошлое.

Он сильнее прижал ее к себе.

— Я тебе очень сочувствую, Кэсси.

— Мне тогда было двенадцать лет. У меня что-то сделалось с головой. Появились странные желания.

Зено с усилием сглотнул.

— Какие же?

— Я стала все чаще задумываться о самоубийстве. — Кэсси слабо улыбнулась. — Это довольно трудно описать, но я попробую.

Зено чувствовал, как прижимается к нему ее нос, как щекочут его кожу пушистые брови.

— Тебе случалось стоять на мосту, смотреть на серебристую воду и думать о том, что будет, если броситься в эту холодную глубину и забыть обо всем?

Зено слушал ее как завороженный. Кэсси криво усмехнулась и добавила:

— Или прыгнуть с железнодорожного моста за секунду до поезда?

В глазах Зено вспыхнула искра.

— Кажется, я понимаю. Мгновенный порыв… Около моего дома в Скае был высокий утес. Помню внезапный импульс, желание спрыгнуть и улететь из этой жизни, нырнуть, как чайка с причала. Я был тогда совсем мальчишкой.

Она кивнула:

— Да-да, именно так. Только меня эти мысли не покидали очень долго. Мама водила меня к самым известным в Англии докторам. Некоторые советовали бросать меня в ванну со льдом — лечить шоком.

Кэсси поправила волосы.

— Мама, конечно, этого не допустила. Называла их коновалами. Потом отцу пришла в голову счастливая мысль. Он решил, что я должна быть все время занята, чтобы не оставалось времени на мрачные мысли.