Женщина с большой буквы Ж - Эльвира Барякина

Поначалу украинские моряки считали Джоша обыкновенным «пиндосом», только говорящим. Но тут корабельное начальство решило устроить любительский чемпионат по боксу: сборная «Тараса Бульбы» против сборной охранников. И Джош оказался единственным американцем, болевшим за «Тараса».

Моряки, закаленные в пьяных драках друг с другом, быстро отметелили 20-летних сопляков. Джош был в восторге.

– Ты что, больной? – спросила его буфетчица Оксана.

– Не, я свой! – радостно орал Джош. – Я из Нижнего Новгорода! Я на Украину к дедушке ездил!

И тут началось. Никогда, даже в самые запойные студенческие годы, Джош столько не пил. Чтобы побрататься с ним, моряки записывались в очередь. В военторге закупались ящики виски, рома и пива, тащились к механику Филиппычу и разливались по стаканам.

– За Родину! – провозглашали морские волки и выжидающе смотрели на бывшего соотечественника.

Соотечественник бледнел лицом, но понимал, что Родина ему не простит, если он не ужрется.

Между тем работы у Джоша прибавилось. Морские пехотинцы страстно ухаживали за официантками и горничными – и им нужно было переводить. Ревнивые моряки бились с морпехами – и им тоже нужно было переводить. Беременных дам нужно было возить на берег на анализы: ни одна из них не желала идти к корабельному доктору по кличке Гангрена. Кроме того, дня не проходило, чтобы Джош не ездил в военную комендатуру «за своими». Стоять месяцами на якоре морякам было скучно, и они развлекались, как могли. Верхом щегольства было прокрасться в магазин, переклеить этикетку с портвейна на коньяк, пробить его в кассе и выйти наружу. Работу осложняли вражеские видеокамеры, натыканные над винным отделом. Охрана военторга (скучающая до слез в этой дыре) при виде моряков прилипала к мониторам. Если удавалось поймать врага на месте преступления, радовались, как дети. Тащили виновного в кутузку и обменивались «факами» с группой поддержки.

И те и другие срочно вызывали Джоша и требовали переводить.

– Скажи ему: «Ты – троеблядский выблядок!» – грозно орал кок Мыкола.

Джош потерянно моргал.

– He said you’re a triple fucking… eh… A triple bastard… No… Fuck! Я не знаю, как это переводить! Объясняй сам!

Мыкола тыкал в охранничью рожу три пальца.

– Понял? Теперь понял, шлепок майонезный?!

Уходя в армию, Джош переживал, дождется ли его Сарочка. Он перечитывал ее письма и прислушивался к голосу в трубке – нет ли намека на измену?

Но оказалось, что беспокоиться надо было Сарочке. Официантки и горничные «Бульбы» осознали, что капрал Подкопски – это ходячая грин-карта. Вскоре сердце Джоша начало напоминать коммунальную квартиру – в нем поселились пятнадцать дам, но при этом оно не принадлежало никому в отдельности.

Капитан Фишман настойчиво советовал Джошу «не баловаться», а потом приказал отчитываться по рации каждые 15 минут: где он и с кем.

– Тоже мне Шерлок Холмс! – хихикал Джош. – Выследить меня захотел! Да мне ведь всего три минуты надо!

Но капитан вскоре и сам догадался, что этим разгильдяя не приструнить.

– Печатать на компьютере умеешь? – грозно спросил он.

– Так точно, сэр!

– Тогда все свободное время будешь проводить в канцелярии. У нас уйма работы накопилось: нужно отпечатать восемьдесят приказов о награждении заслуженных морпехов.

Когда Джош вернулся домой, его грудь украшало полдюжины всевозможных медалей. О каждой из них была рассказана трогательная легенда.

Небоевые награды в США продаются в магазинах. Купить их можно, лишь показав соответствующую бумажку из военной канцелярии. Бумажки эти выписываются десятками за один раз, и отцы-командиры подмахивают их, не глядя.

Джош не смог отказать себе в удовольствии и напоследок получил похвальную грамоту: «Капралу Джошу Подкопски за образцовое выполнение служебных обязанностей».

Армия США – самая могущественная в мире: современное оборудование, грозное оружие, изощренные технологии по производству СМЕРТИ. А находится все это в руках 18-20-летних балбесов, большинство из которых пошли в армию только по одной причине: они совершенно не знают, чего им хотеть от ЖИЗНИ.

Зима тревоги нашей

Я перечитываю свои записи. Мне хотелось найти в жизни что-то глобальное, вроде цели или смысла. Но в ней не видно даже логики.

Зэк не появился. Пол уехал вместе с Марусей в Англию. Я ходила их провожать: он не смотрел на меня.

Впрочем, чего тут непонятного? Случилось то, что происходит всегда.

С моими книгами тоже пролет: издались, раскупились, канули в Лету.

Я знаю, что такое бестселлер, и знаю рецепт его приготовления: книга, которая продается миллионными тиражами, должна содержать высококонцентрированные эмоции. Не важно какие: смех, негодование, зависть – главное, чтобы у читателя кровь кипела.

Кевин объяснил мне, как это работает: когда человек встречается с чем-то новым, волнующим или возбуждающим, у него в мозгу вырабатывается гормон допамин. Он же ответствен за состояние влюбленности. Человек кайфует от него и желает получать все новую и новую дозу. Включается механизм, аналогичный наркозависимости.

Мы прилипаем к экранам после очередного теракта – страх!

Мы болеем за спортивные команды – азарт, любопытство!

Мы смотрим порнуху – сексуальное возбуждение!

Идем в кино, чтобы вдоволь наизумляться: как известно, спецэффекты – самый простой способ шокировать публику.

И в книжном бизнесе то же самое: будут мощные эмоции – будут высокие рейтинги; нет эмоций – извините.

Моя беда в том, что я все это осознаю и не обвиняю в своем неуспехе ни общественные нравы, ни вредителей-книготорговцев. Я просто бездарь.

Арни прав: смысла нет и не может быть. Я не только уже отцвела, но и приготовилась к зимней спячке.

Час спустя

Все-таки мама – лучшая утешительница на свете. Я ей жалуюсь:

– У меня ничего не получилось!

А она смеется:

– Не получилось – это когда ты больше не пытаешься. А если продолжать трепыхаться, то «не получилось» можно сказать только на смертном одре.

Большой каньон. Путеводитель

За окном машины – равнина, равнина… Осенняя трава с зелеными помпонами кустов, лоскуты корявого леса… Внезапно земля кончается. Раскрывается, словно чудовищная рана глубиной в целую милю.

Этому нет описания. Это нереально заснять на камеру. Можно лишь рассказывать о перехваченном дыхании и почти религиозном восторге.

Я поехала на Большой Каньон одна. Мне нужно было подумать – разобраться в себе и в своем будущем: что мне делать с карьерой, с книгами, с любовью.

…Кругом носились ошалелые туристы, пытаясь сфотографировать чудо. Смешные! С тем же успехом можно петь симфоническую музыку.

Я шла быстрым шагом. Отыскала лавочку на самом обрыве. Солнце, холод, пар изо рта. Над головой – небо, под ногами – нечеловеческая красота.

Я сидела, как в гостях у Бога. Смутно помнила, что мне надо о чем-то думать, но мысли не шли. На лавочке кто-то оставил журнал Fortune. Я открыла на случайной странице…

Иногда ты просто натыкаешься на вещи, которые переворачивают твой мир. Прочитав одну статью, я внезапно поняла, как мне жить дальше.

…Гениальность не дается от природы. Это миф, что Моцарт был гением от рождения. На белом свете полным-полно детей, которые в пять лет сочиняют музыку, рисуют картины и пишут стихи. Вопрос в том, что никто из них не делает этого хорошо. До какого-то возраста это удивительно, а потом нужны новые достижения. Моцарт смог преодолеть этот рубеж, остальные – нет.

Ученые вывели общую закономерность: для получения выдающихся профессиональных результатов необходимы как минимум 10 лет интенсивных тренировок. А в искусстве и философии еще больше. Человек каждый день должен побивать свои собственные рекорды, и это единственный путь к гениальности.

Разумеется, у кого-то больше способностей, у кого-то меньше. Но для достижения успеха способности – это обязательный, но далеко не достаточный фактор. Отличие гения от негения заключается только в одном – гений постоянно развивается, негений – топчется на месте.

Я всю жизнь считала себя талантливым писателем, а почитаешь мои ранние рассказы – плохо, бездарно! Так с чего я взяла, что у меня дар? Так папа сказал: я сочиняла, он хвалил. Потом подключились учительница и подружки. Пришлось поверить. Сейчас у меня семь опубликованных романов, за два из которых мне не стыдно. Но толк из меня выйдет, когда я напишу еще десяток – и каждая книга будет лучше предыдущей. Вот к чему надо стремиться.

Солнце заходило, отражаясь в реке на дне Каньона. Отсюда, сверху, казалось, что меж скал течет огненная лента.

Наверное, в любви тоже так: чтобы достичь высот, нужно каждый день оттачивать мастерство. Нужно стараться любить изо всех сил, на пределе возможностей. Причем любить – это не страдать по кому-то. Любить – это заботиться и помогать.