Английский дневник - Андрей Андреевич Мовчан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вы будете плыть по течению, ваш прекрасный английский ограничится магазинным сленгом, ваши дети-школьники будут общаться со сверстниками – выходцами со всего мира, а вы останетесь жителем Лондонграда – спасибо британцам, что построили русский город по британскому праву. Ваш Фейсбук останется русскоязычным; ваше внимание будет приковано к проблемам далекой России и споры в соцсетях будут о жизни на Восточно-Европейской возвышенности, а не на холмах Корнуолла. Вас будут волновать китайская угроза для Восточной Сибири, права женщин в Хабаровске и коррупция в Краснодаре. Ваши дни будут испорчены очередной посадкой в Москве или присвоением очередному СМИ звания «иностранный агент», а информация о том, что член британского парламента зарезан исламистом из Сомали до вас дойдет случайно и не тронет ваше сердце. У вас будут русскоязычный юрист, налоговик, терапевт и стоматолог, дом-работница с Украины, парикмахер из Литвы, водитель из Армении с машиной на всякий случай. Вы будете ходить в ресторан, принадлежащий выходцам из Москвы с русскоязычными официантами. Проблемы со школой будет решать русскоязычный консультант по образованию, проблемы с недвижимостью – российский брокер; ваше право на проживание будет подтверждено русскоязычным агентом, а если вам вдруг ударит бес в ребро, вы заведете роман с русскоязычной художницей или психотерапевтом, пока ваша жена пьет кофе с русскоязычным инженером из Гугла, который кажется ей намного более романтичным, чем вы.
В такой внутренней реэмиграции в Россию вне России есть много прелести и как будто бы ничего плохого. Но только ваши дети, которых вы привезли школьниками или дошкольниками, вас не поддержат. В их близкий круг войдут одноклассники из Индии, Японии, Турции, Бразилии, Франции, Вьетнама; их языком станет лондонский английский. Их интересы будут простираться на весь мир. Когда они займутся community service, они будет заботиться не о бабушках в Рязани или больных детях Поволжья, они поедут спасать, кормить и лечить в Африку. Вероятность, что их первая (да и вторая, и третья) любовь будет говорить по-русски, конечно, есть, но я бы на это не ставил: она мала. Ждать, что их дети будут знать по-русски больше сотни слов, я бы не стал.
Фактически у вас есть выбор – идти за детьми в открытый мир Лондона (и больше – в открытый мир гражданина развитой страны), или завернуться в пестрое одеяло русского языка, положить под голову томик Достоевского, выключить свет и дремать остаток жизни на скрипучей кровати эмигрантского анклава, потеряв детей где-то в солнечном пространстве широкого мира. Второе – комфортно и легко. Первое – требует огромных усилий, особенно если тебе не двадцать лет, и ты не программист, который и в России то на русском языке не разговаривал. Третьего не дано.
Но что бы вы ни выбрали, вам никуда не деться от еще одного нюанса современной лондонской жизни – нюанса, заметного только русскоязычным и еще небольшому количеству иноязычных иммигрантов. Нас объединяют новейшие истории наших стран, которые недавно прошли через период бурного накопления первичного капитала и чьи авторитарные власти ведут агрессивную внешнюю политику.
Не поймите меня неправильно – в быту вы не заметите никаких отличий в отношении к вам от отношения, скажем, к индусам или бразильцам. Ваш кофе с собой будет таким же вкусным, ваша очередь в магазине или emergency будет идти так же, вам будут улыбаться на улице и в офисе, а узнав, что вы из России, вспомнят Достоевского (они знают и любят именно Достоевского, а совсем не Пушкина), Большой театр, настойку (именно “nastoyka”, а не водка вызывает у англичан восхищение), blini, русских девушек – самых красивых в мире, российских ученых (российских физиков середины ХХ века, в основном с еврейскими фамилиями, здесь очень уважают) и «Moscow – such a wonderful city!».
Замечательный диалог состоялся у меня с девушкой цвета молочного шоколада с дредами до колен, которая приносила нам кофе в IVY в Ковент-Гардене. Услышав наш разговор, она по-африкански округлив глаза, спросила:
«А на каком языке вы говорите?»
«На русском».
«А-а. Но вы не похожи на русских!»
«Да, а как выглядят русские по-вашему?»
«Ну, они такие старые, большие мужчины, бородатые, с красным носом…»
«Как Санта-Клаус?»
«Ага, ага, точно – как Санта-Клаус. Он ведь из России, правильно?»
«Ну, не совсем. Но мы не такие старые и без красного носа, потому что мы евреи».
«А-а… А вы кроме русского еще говорите на этом… как его… Иври-и-ите?»
«Нет, мы не говорим – европейские евреи не говорят на иврите…»
Боюсь, мы только больше запутали девушку, но так или иначе – если в вас признают русских, вас не будут сторониться, с вами будут дружить так же, как со всеми. Но это – в быту.
Как только вы попробуете выйти за пределы бытового взаимодействия, вы сразу ощутите стеклянные стены (часто принимающие формы обитых ватой стен камеры для буйных). Открыть счет в банке сложнее, вы – «персона повышенного риска». Вы ищете квартиру или дом на съем или покупку? Приоритет будет отдаваться не вам, а кому угодно другому: с вами не хотят связываться, вы же русский, кто знает, чего от вас ждать? Приятное исключение будут составлять принципиальные противники политики Британского правительства (такие в Британии есть, хотя и немного!) – они будут предпочитать как раз вас, потому что вы русский, назло Даунинг-стрит. Вам (в отличие от жителей многих других стран) надо будет пересдавать на водительские права в Британии – российским экзаменам здесь не доверяют. Все юристы, брокеры, консультанты, в общем, все, кто должен делать KYC, будут мучать вас существенно больше, чем европейцев, латиноамериканцев или индусов.
В середине «… надцатых» годов по Великобритании пронеслась волна закрытия счетов русскоязычным. Ты мог иметь британский паспорт и обслуживаться много лет в high street банке, и вдруг банк вспоминал, что твой родной язык – русский: тебе предлагалось в течение
