У-Цзин: Семь военных канонов Древнего Китая (ЛП) - Сойер Ральф

Драматический пассаж в «Люй-ши чуньцю» передает пророческие слова У Ци, произнесенные им, когда он покидал Вэй, и дает иную, по сравнению с представленной в «Ши цзи» биографией, версию истории с клеветой:

Когда У Ци управлял областью Западной Реки, Ван Цо оклеветал его перед вэйским У-хоу. У-хоу послал человека вызвать его ко двору. Когда У Ци достиг ворот, он остановил повозку и слез с нее. Он посмотрел на Западную Реку, и слезы покатились у него из глаз. Слуга спросил его: «Я наблюдал за вами. Вы отвергли весь мир, словно отбросили пару соломенных сандалий. Сейчас же, когда вы покидаете область Западной реки, вы плачете. Почему?» У Ци вытер слезы и ответил: «Ты не понимаешь. Если бы правитель действительно знал меня и использовал мои способности, Цинь можно было бы победить, а с областью Западной реки он стал бы подлинным Ваном. Но сейчас правитель слушает клеветников и не знает меня. Недалеко то время, когда область Западной реки будет принадлежать Цинь. С этого начнется закат царства Вэй». Впоследствии У Ци покинул Вэй и направился в Чу. День за днем Вэй слабело, а Цинь с каждым днем набирало силу. У Ц и понял это первым и поэтому плакал.

На основании всего этого можно сделать вывод, насколько искренне верил У Ци в свои идеалы и насколько ревностно, отдавая все силы, следовал им в жизни.

Располагаем мы и некоторыми сведениями о деятельности У Ци в Чу. Они подтверждают, что Дао-ван сразу же облек его большой властью. В поисках путей укрепления государства и армии У Ци предложил ряд мер, вошедших в явное противоречие со сложившимся в государстве балансом сил и интересов:

Сперва У Ци обсуждал с чуским Дао-ваном обычаи Чу. «Главные министры слишком могущественны, наследной знати слишком много. Поэтому вверху они давят на правителя, а внизу угнетают народ. Это — путь к обнищанию государства и ослаблению армии. Было бы лучше через три поколения забирать назад все титулы и содержание у наследной знати; урезать жалование и привилегии у ста чиновников и ликвидировать все ненужные ведомства, чтобы поддерживать отобранных, хорошо подготовленных чиновников». Дао-ван в течение года следовал этим предложениям, но затем умер. У Ци был разорван на части в Чу[63].

Другая версия, представленная в «Люй-ши чуньцю» (III в. до н. э.), описывает популистские мероприятия У Ци и политику, направленную на ослабление влияния инертной аристократии:

У Ци обратился к правителю Чу: «То, чего у Чу в изобилии — это земли, то, чего недостаточно — это людей. Если ваше величество использует то, чего недостаточно, для приращения того, что в избытке, я ничего не смогу поделать». Тогда правитель приказал знати поселиться на обширных и пустых землях. Но они нашли это слишком несправедливым. Когда правитель Чу умер, вся знать собралась [в столице]. Тело правителя лежало в верхнем зале. Знать принялась стрелять в У Ци из луков. У Ци выкрикнул: «Я покажу вам, как пользоваться оружием». Он вытащил стрелу и побежал. Распростершись под телом правителя, он воткнул в него стрелу и прокричал: «Министры восстали против правителя». И умер. Согласно законам Чу, каждый, кто обнажил оружие перед телом правителя, должен был быть подвергнут жестокому наказанию, с уничтожением семьи в трех коленах. О мудрости У Ци можно определенно сказать, как о поразительной.

Китайская традиция долгое время считала военное искусство относящимся к категории «противных добродетели» (ни да) — концепция, берущая начало с мифического Лао-цзы и выраженная во многих военных сочинениях, включая «У-цзы». Это ясно из двух бесед, приведенных в «Шо юань»:

Когда У Ц и служил Защитником Юань, как-то во время инспекционной поездки он прибыл в Си и спросил Цюй И-цзю: «Правитель, не зная, что я человек незначительный, назначил м е т Защитником Юань. Как бы вы наставили меня?» Цюй-гун ничего не ответил.

Спустя год правитель сделал его Главным Церемониймейстером. Во время инспекционной поездки он прибыл в Си. Он спросил Цюй И-цзю: «Я спрашивал вас, но вы не наставили меня. Сейчас правитель, не зная, что я человек незначительный, назначил меня Главный Церемониймейстером. Н е могли бы вы оценить мои поступки?» Цюй-гун спросил: «Что вы собираетесь делать?» У Ци сказал: «Я хочу уравнять ранги знатности в Чу и даже уравнять вознаграждения; урезать то, чего в избытке, и расширить то, чего недостаточно; а также готовить доспехи и оружие, чтобы в нужный момент бороться за Поднебесную». Князь Цюй сказал: «Я слышал, что в прошлом те, кто умел управлять государством, не изменяли старого и не вмешивались в сложившееся. Сейчас вы собираетесь уравнять ранги знати в Чу и далее уравнять вознаграждения, урезать то, чего в избытке, и увеличить то, чего недостаточно. Это изменение старого и вмешательство в сложившееся. Далее, я слышал, что оружие — это неблагоприятное средство и что война противоречит добродетели. Сейчас вы тайно замышляете противное добродетели и пользуетесь неблагоприятными средствами. Протягивать руку к тому, от чего люди отказались — это верх противоречивости; применять вольные и не считающиеся с правилами методы — невыгодно. Более того, когда вы возглавляли войска в Лу, вам не следовало добиваться своих замыслов в отношении Ци, но вы осуществили их. Когда вы возглавляли войска в Вэй, вам не следовало осуществлять свои замыслы против Цинь, но вы добились этого. Я слышан, что сказано: «Если кто-либо не является человеком несчастья, ему не суждено попасть в беду». Раньше я находил удивительным, что мой правитель, столь часто вступая в противоречие с Дао Неба, до сих пор не столкнулся с бедой. О, похоже он ожидал вас». У Ц и испуганно сказал: «Это еще можно изменить?» Цюй-гун сказал: «Нельзя». У Ци сказан: «Я действую от имени других». Цюй-гун сказал: «Пленник, которому определили наказание, не может изменить себя. Вам лучше быть честным и искрение заняться [делами правления], ибо царство Чу никогда ничего не ценило так, как выдвижение достойного.

А вот фрагмент трактата «Хуайнань-цзы»:

От имени Цинь Шан Ян ввел систему круговой поруки, и народ был возмущен. От имени Чу У Ци издал приказы урезать права знати и вознаграждения, и министры восстали. Ш ан Ян в установлении законов и У Ци в ведении войны были лучшими в мире. Но законы Шан Яна [со временем] привели Цинь к гибели, ибо он был проницателен, когда дело касалось ножа и кисти[64], но не знал основ порядка и беспорядка. У Ци своими военными методами ослабил Чу. Он в совершенстве владел искусством развертывания войск, но не знал о равновесии сил в дворцовой войне.

Из этих пассажей следует, что У Ци действительно обладал большой властью и пытался провести типично легистские реформы. Определить, обладал ли он таким же влиянием при вэйском дворе, труднее, ибо Ли Кэ и другие министры, очевидно, проводили ту же линию; видимо, власть У Ци ограничивалась областью Западной реки, где он был фактическим правителем.

Фундаментальные концепции и стратегии

Сегодняшний текст «У-цзы» состоит из шести глав, посвященных темам, важнейшим для военного дела: «Планирование для государства», «Оценка противника», «Управление армией», «Дао полководца», «Изменения» и «Воодушевление командиров». Хотя в каждой из глав обсуждаются разные темы, с точки зрения базовых элементов стратегии, содержание глав в целом все-таки отвечает этим, достаточно традиционным, заголовкам.

У Ци жил в то время, когда война стала профессией, оружие из бронзы было уже на пике совершенства, начали появляться бронзовые мечи и различные типы оружия из железа. Колесницы — экипаж которых по-прежнему состоял из трех человек (возницы, лучника и копьеносца), запряженные четырьмя лошадьми — теоретически оставались основной наступательной силой, хотя их эффективность снижалась, и постепенно они стали использоваться как транспортное средство и командный пункт. Арбалеты получили широкое распространение, и армию теперь составляли мобилизованные крестьяне и «ши» (рыцари, теперь уже— командиры), которые прежде несли на своих плечах основную тяжесть войны.