Индо-пакистанский конфликт 1947-1948 годы - Михаил Юрьевич Крысин

приветствовало это решение. «Почему кашмирский вопрос был передан в ООН? – спрашивал впоследствии председатель ИНК Ачария Крипалани. – Об этом известно лишь нескольким членам индийского правительства. Очевидно, для того, чтобы избежать неприятностей с Пакистаном. Но избежать этих неприятностей, как показали последующие события, оказалось невозможно. Считают, что вопрос был передан в ООН по совету Англии»92. И он был не одинок в своем мнении – так считали многие в Индии. Однако впоследствии Индии пришлось пожалеть об этом шаге, сделанном под давлением Маунтбэттена и Эттли.

В Совете Безопасности ООН (январь – февраль 1948 г.)

Меморандум, представленный индийским правительством на рассмотрение Совета Безопасности ООН, был сформулирован предельно коротко и ясно. Пакистан, являясь членом ООН, – заявлялось в нем, – ведет враждебные действия против соседнего государства, активно помогая интервентам в Джамму и Кашмире, входящем в состав Индийского Союза. «Факты неоспоримо указывают на следующие выводы, – говорилось в документе, – что Пакистан пропускает вторгшихся через свою территорию, …позволяет им использовать свою территорию в качестве базы для операций; что в их число входят пакистанские граждане; что они получают из Пакистана большую часть своего военного снаряжения, транспорта и военных материалов (включая горючее); что пакистанские офицеры осуществляют их обучение и руководство и оказывают им другую активную помощь».

Неоднократные обращения к Пакистану с просьбой прекратить эту помощь не дали результатов. В связи с этим, правительство Индии заявляло, что оно имеет все основания вступить на территорию Пакистана и прекратить агрессию, но пока воздерживается от этого, чтобы не вызвать вооруженный конфликт. Следуя Уставу ООН, индийское правительство просит Совет Безопасности «призвать Пакистан немедленно прекратить предоставление… поддержки, которое является актом агрессии против Индии, а именно: 1) обязать пакистанское правительство запретить военным и гражданским лицам участвовать или содействовать вторжению в княжество Джамму и Кашмир; 2) призвать народы Пакистана отказаться от всякого участия в войне в Джамму и Кашмире; 3) отказать интервентам в …использовании территории Пакистана для операций против Кашмира, в военном и прочем снабжении, во всех других видах помощи, которая давала бы возможность продолжать войну»93.

Но слушания по жалобе Индии в Совете Безопасности ООН начались неудачно с первого же заседания. Оно должно было пройти 6 января 1947 года в Лэйк-Сэксессе, одном из пригородов Нью-Йорка, под председательством бельгийского представителя ван Лангенхове. Однако обсуждение так и не состоялось. По просьбе пакистанского представителя в ООН Исфагани Совет решил перенести его на 15 января, чтобы дождаться прибытия министра иностранных дел Пакистана Зафруллы Хана. Индийский представитель Пиллаи не возражал, хотя и настаивал на скорейшем рассмотрении вопроса. Так Пакистан добился от Совета Безопасности первой уступки, позволившей ему выиграть время и сформулировать встречное обвинение против Индии, не имея на то никакого морального права. Ошибка Индии состояла в том, что она обратилась в ООН на основании 34 и 35 статей VI главы Устава Организации Объединенных Наций – «Мирное разрешение споров», хотя к кашмирской проблеме более подходила глава VII – «Действия в отношении угрозы миру, нарушений мира и актов агрессии». Именно эта юридическая оплошность позволила с легкой руки ван Лангенхове и британского представителя в ООН Ноэл-Бейкера превратить жалобу Индии об агрессии в индийско-пакистанский территориальный спор, а Индию представить не обвинителем, а чуть ли не обвиняемым.

Наконец, 15 января 1948 года, Совет Безопасности вновь собрался в Лэйк-Саксессе для обсуждения жалобы Индии. Но как раз в этот день в Совет поступило три документа от правительства Пакистана. В первом, представлявшем собой ответ на требование Индии, Пакистан категорически отрицал утверждения, что он «предоставляет помощь и поддержку так называемым захватчикам, или совершает какие-либо акты агрессии против Индии». Второй документ выдвигал встречные обвинения против Индии в массовом «геноциде» мусульманского населения в Восточном Пенджабе, Дели и княжествах, в насильственном присоединении княжества Джунагадх, якобы являющегося частью Пакистана(!), в незаконных действиях в Джамму и Кашмире против мусульман, в том, что Индия «никогда чистосердечно не принимала схему раздела и с мая 1947 года настойчиво предпринимала попытки расторгнуть ее», в «многочисленных атаках индийской авиации и вооруженных банд на пакистанской территории», в блокировании Резервным Банком Индии выплаты доли активов Пакистана и т. п. В документе говорилось, что Индия стремится к «развалу государства Пакистан»94, и что Совет Безопасности должен призвать правительство Индии прекратить агрессивные действия против Пакистана, осуществить все соглашения, включая финансовые, назначить комиссии по расследованию преступлений против мусульман и преданию виновных международному трибуналу, принять меры по восстановлению и защите имущества, религии, культуры и языка мусульман, восстановить в правах князей, а также содействовать прекращению огня и выводу индийских и прочих сил из Джамму и Кашмира. В третьем документе была изложена собственно история конфликта по поводу Кашмира, разумеется, в пакистанской трактовке.

Из всех выдвинутых против Индии обвинений, лишь одно соответствовало истине – обвинение в невыплате наличных денежных активов, причитавшихся Пакистану при разделе. В январе 1948 года (то есть более чем через два месяца после начала конфликта!) Индия решила приостановить выплату 550 миллионов рупий (около 40 млн.ф. ст.) до решения кашмирского вопроса, опасаясь, что эти средства могут пойти на закупку оружия для войны против Индии. В ответ Пакистан задержал закупленные Индией в Великобритании 90 самолетов «Спитфайр» и «Темпест», находившиеся в тот момент в порту Карачи.

Сам факт поступления встречного обвинения от Пакистана сразу же обернулся против Индии. Индийский представитель Шри Н.Гопаласвами Айянгар, прибывший в Нью-Йорк в качестве обвинителя, был вынужден чуть ли не оправдываться. В своем выступлении 15 января ему пришлось специально подчеркнуть, что несмотря на жизненную важность Кашмира для безопасности и международных контактов и его тесные экономические связи с Индией, последняя никогда не оказывала на него давления, и никаких планов посылки войск в Кашмир не существовало до 25 октября 1947 года. Айянгар вновь повторил все высказанные ранее требования и заверил, что после проведения плебисцита Индия признает любое решение народа Кашмира.

Но 16 и 17 января с развернутым обвинением против Индии выступил министр иностранных дел Пакистана Мохаммед Зафрулла-Хан. Его речь была настолько пространной, что ее продолжение пришлось перенести на следующий день. Зафрулла-хан отверг обвинение в адрес Пакистана в поддержке и обучении племен-захватчиков и обвинил Индию во враждебных действиях. Чтобы прекратить борьбу в Кашмире, Зафрулла-хан предложил три варианта: либо ввести совместное управление в Кашмире во главе с генерал-губернаторами Индии и Пакистана (то есть с Маунтбэттеном и Джинной); либо оккупацию мусульманских и немусульманских территорий Кашмира соответственно пакистанскими и индусскими войсками; либо совместную оккупацию с участием «сил Содружества» (Британского!) или ООН. Только после этого он считал