Темный свет - Сайрита Дженнингс

Он все еще яростно вбивается в меня, когда его рот находит мое плечо, его рука все также крепко держит мое горло. О, Боги. Его внезапное изменение пугает меня, и физическое напряжение приносит новый элемент боли.

Тем не менее, его агрессия еще больше возбуждает, мои стоны становятся громче, с губ срываются грубые пошлости.

Дориан перемещает руку с горла так, чтобы схватить пучок моих длинных локонов. Он сильно дергает волосы, запрокидывая мою голову назад, оставляя горло полностью открытым и незащищенным.

Черт. Он может прямо сейчас порвать мое горло, и я умру в сладком экстазе. Он продолжает крепко держать меня за волосы, поддерживая заданный ритм, и продолжая меня жестко наказывать.

Другая его рука отпускает мою попку и перемещается на шею. Он крепко её сжимает, и я чувствую его губы у моего уха.

– ЭТО. ТО. ЧТО. ТЫ. ХОЧЕШЬ?! – ворчит он сквозь стиснутые зубы. Когда я не отвечаю, он сильнее тянет мои волосы, проталкиваясь еще глубже в меня. Не думала, что это возможно.

– Да! – кричу я.

Дориан убирает руку с горла и вознаграждает меня, пробравшись под платьем к моей груди. Потом начинает ласкать возбужденные соски сквозь тонкую ажурную ткань.

– ЭТО. ТО. ЧТО. ТЫ. ХОЧЕШЬ?! – его голос такой резкий, почти грозный. В этом есть что-то темное. Теперь я не сомневалась в этом.

– ДА!

Он снова вознаграждает меня, на этот раз, двигаясь к клитору, и начинает стимулировать этот заветный холмик. Дориан отпускает волосы от захвата и двигается назад к моему горлу, сильно сжимая его. Ощущение… приятное и это пугает меня.

Мои чувства перевозбуждены. Комната вращается, и я чувствую головокружение от учащенного дыхания. Моя шея так жестко напряжена, что я с трудом могу издать хоть один звук.

Интенсивное покалывание моего сверхчувствительного клитора, пульсирующее проникновение Дориана, его стальная хватка на моей шее – слишком много для меня, чтобы вытерпеть все это. Больше не могу сдерживаться.

Чувство накрывает меня с головой, унося вниз. Нужно карабкаться выше. Я должна спастись от этой восхитительной муки и найти освобождение.

Дыхание Дориана более тяжелое; он тоже ищет освобождение от этой пытки, хотя он сам порочный мучитель. Чувствую, как он набухает внутри меня, когда замедляет темп и сжимает руки вокруг моей шеи.

Пытаюсь закричать, но раздается только хриплый, искаженный поток восхвалений. Его увеличение – мое поражение и я бурно кончаю, от наплыва глубокой страсти, бесконтрольно содрогаясь.

Дориан ослабляет хватку и плотно обвивает меня руками, успокаиваясь в ожидании освобождения. Я буквально слабею в его объятиях, когда он достигает собственной сладкой разрядки, и тянет меня на себя, мягко оставляя след поцелуев на моей шее и плечах.

Переводчики: janevkuz

Глава 17

– Как ты? – спрашивает меня Дориан, спустя несколько минут, во время которых было слышно только наше неровное дыхание. Он все еще лежал позади меня, после того как мы рухнули на кушетку.

Я мгновение думаю над ответом, затем улыбаюсь.

– Опустошенная.- Чувствую, как губы Дориана слегка раскрываются у моего уха. – И горячая! – На мне все еще платье-свитер и туфли, моя влажная кожа под тканью начинает чесаться.

Дориан снимает платье мне через голову, и я мгновенно чувствую холод. Мужчина проводит рукой по моему скудному бюстгальтеру.

– Ммм, красиво, – шепчет он над этой романтичной деталью женского гардероба. Целует место бретельки на плече, затем спускает ее в сторону, оставляя другой поцелуй на следе, оставшемся на коже.

Сладко. Нежно. Все сто восемьдесят от Дориана, который просто душил меня, пока жестко трахал сзади. Он – действительно загадка.

– Расскажи мне что-нибудь о себе, – говорю я после долгой минуты молчания. Я действительно очень мало о нем знаю и если мы собираемся постоянно встречаться, возможно, мне следует убедиться, что он не убийца.

– Что ты хочешь узнать? – отвечает Дориан, играя завитком моих волос.

Делаю глубокий вдох. Хорошо, поехали.

– О твоей семье. Какие они?

Дориан сразу же напрягся и выпустил локон моих волос, обмотанный вокруг его пальца. Слышу, как он делает резкий вдох и понимаю, что задела уязвимое место.

– А что о них? – говорит он ровно.

Я разрываюсь. С одной стороны, хочется надавить на него, чтобы узнать побольше, теперь, когда я знаю, что этот предмет разговора очень сильно его волнует.

С другой стороны, хочу забыть, что когда-то вообще спрашивала о его семье и не принимать этого всерьез, чтобы сохранить светлые и обычные воспоминания. Отношусь к этому с мужеством. И сердцем.

– Ты близок с ними? – спрашиваю я робко. С уважением к Дориану прячу свой наглый характер и молюсь, чтобы мое молчание помогло ему расслабиться.

Мужчина делает глубокомысленную паузу, взвешивая свой ответ.

– Был, – бормочет Дориан.

Я слышу в его голосе какой-то намек на эмоции. Он внезапно откашливается, как будто читая мои мысли.

– Мои родители возлагали на меня большие надежды. Я был понятливым и решительным, – натянуто смеется. – Но я был упрям. Взбунтовался и решил не идти по тому пути, который они мне выбрали, так сказать, не хотел входить в семейный бизнес. Будучи старшим сыном, то был ужасный скандал. – Воскрешает память, как будто все происходило десятилетия назад, ностальгия в его голосе находила отклик в его словах. Это воспоминание реально.

– Так понимаю, что они очень старомодны. Что за семейный бизнес? – интересуюсь искренне.

– Политика, – говорит Дориан посмеиваясь. Я заинтригована, что может быть смешного в этом. Должно быть – семейная шутка.

– Итак, ты оказал сопротивление, а они что? Отреклись от тебя?

– Практически так. На несколько лет меня отослали от всего и всех, кого и что я знал, – отвечает Дориан. – С этих пор профессия поменялась. Мы очень серьезно относимся к традициям. Чтобы я смог вернуть себе место их сына, нужно было стать тем, кем они хотят меня видеть. – Его голос полон боли, хотя он старается придать нашему разговору легкость.

Часть меня переживает за Дориана. Неважно, какой путь выберет ребенок, но люди, любящие его больше всего, не должны бросать одного.

Когда сходятся два человека и принимают осознанное решение создать новую жизнь, у них появляется обязательство защищать и любить этого ребенка до самой смерти. Как Александр и Наталия сделали для меня.

Традиция или нет, но Дориан не сделал ничего, чтобы лишиться любви и поддержки своих родителей. В попытке смягчить его отчаянные мысли, поворачиваюсь к нему лицом, позволяя его светлым голубым глазам слиться с моими.