Вторжение - Станислав Гагарин

— А как же выход на связь?

— Я найду вас, гражданин Головко. Кстати, кем бы вы хотели стать, когда возьмем власть? Генсеком, понимаешь, предсовмина, президентом…

Старик застенчиво потупился.

— Если не возражаете, товарищ Сталин, доверьте мне внутренние дела и государственную безопасность… Нравится мне это дело! Я б его с экономикой соединил. Большие, знаете ли, осознаю возможности для державы!

Сталин неопределенно хмыкнул.

«Еще один Лаврушка на мою голову», — подумал он.

Но вслух вождь не произнес ни слова.

«Вот что, — решил Иосиф Виссарионович, — сотворю-ка я им монстра в собственном обличье. Он и будет ими, бандитами, покудова править. Решение проблемы, понимаешь…»

XXI. ПРИКЛЮЧЕНИЯ В КАМЕННОМ ВЕКЕ

Во сне ему привиделся неведомый еще, но сулящий смертельную опасность зверь. Стараясь увернуться от неминуемого прыжка, Гр-Гр наяву откатился к прохладной стене огромной пещеры, внутри которой укрылось его племя, ткнулся боком об острый камень, оставленный здесь для обработки, и боль от впившегося под ребро осколка заставила молодого вождя проснуться.

В пещере было темно. Вождь Гр-Гр знал, что в дальнем ее закоулке теплится сохраняемый стариками племени огонь, но сейчас, в предрассветный час, горячие угли подернулись пеплом и не давали света.

Он быстро и ловко поднялся, никого не потревожив, но успев уловить, скорее интуитивно, что Арев, его самая надежная и верная из трех постоянных подруг, подняла голову, видно, почувствовала пробуждение вождя. Гр-Гр издал успокаивающий звук, средний между легким свистом и шипением, и женщина, она ждала второго уже детеныша, уронила голову на свернутую шкуру большой хищной кошки, добытой вождем в прошлом году.

Непостижимым образом различая в темноте распластанные тела соплеменников, бесшумно скользя между ними Гр-Гр прошел в угол, где люди хранили огонь. Старик Хаш, в минувшее время великий воин, скорчившись, набросив на худые плечи, исполосованные когтями Серого Кару, саблезубого медведя, сидел у полупогасшего костра и поднял голову, едва заслышав легкие шаги молодого вождя.

— До появления Светила еще не скоро, — сказал старик, вставая с бревна плавника, принесенного сюда от недалекого берега моря.

— Хочу говорить с тобою, Хаш, — проговорил Гр-Гр. — Только взгляни вначале в горшок, где храним мы Сына дающего жизнь.

Так они называли огонь, который никогда не угасал в глиняном сосуде, бережно опекаемый бывшими воинами, старыми охотниками, которые не могли уже выходить с племенем на промысел.

Огонь считали сыном Солнца, которое называли просто Светилом. Правда, племя Гр-Гр и те, кто жил неподалеку, уже научились добывать огонь трением, но страх потерять огонь еще сохранился в сердцах людей, и надежды их обращались вокруг вечного и негасимого. Если же огонь умирал, то племя считало сие великим несчастьем, а виновного немедленно побивали камнями, после чего торжественно поджаривали на огне, добытом трением. Ну и съедали его, конечно, к общему удовольствию, хотя людоедами в принципе не были, павших воинов и охотников предавали земле. Но без этой жертвы новый огонь считался неполноценным, лишенным божественной силы.

Хаш был обязан Гр-Гр тем, что молодой вождь воспротивился древнему правилу убивать немощных стариков и установил случаем с бывшим воином новый порядок, создал, как определили бы далекие их потомки, прецедент. Отныне племя использовало на посыльных работах во внутреннем хозяйственном укладе тех, кто недостаточно силен для охоты на Мохнатого, нерасторопно собирает ягоды и грибы. Поскольку у Хаша слабыми оказались ноги, ему и предложено было сидеть в пещере и стеречь огонь.

— Сегодня придут вожди Синих Носов и Горных Обезьян, — сказал Гр-Гр. — Будем решать: быть или не быть объединению наших племен. Пока все спят, я хотел бы услышать, что ты думаешь об этом, старый Хаш?

Хранитель огня вздохнул и отложил в сторону сухую веточку, от которой обламывал кусочки, готовый отправить их в костер, едва сородичи начнут просыпаться.

— Ты прав, Гр-Гр, — неторопливо заговорил мудрый охотник. — Вместе, сообща легко сделать то, что не под силу свершить ни одному охотнику, каким бы сильным и смелым тот не был. Но есть у нас соплеменники, которые считают: прежние правила охоты привычны, они всегда приносили успех, зачем переходить к новому? Ведь неизвестно: будет ли оно лучше… Да и в вождях Носов и Обезьян я сомневаюсь. Захотят ли они объединиться? Ты уверен в этом, Гр-Гр?

Увы, молодой вождь не мог твердо полагать, что переговоры закончатся успехом. Юмба-Фуй, вождь Синих Носов, хитрый и ленивый, умело использующий выгодное расположение племен в устье большой реки, впадающей в океан, и глава Горных Обезьян, сидящих на неприступных кручах, на словах соглашались с предложением молодого вождя Рыжих Красов о разделении труда при охоте на Мохнатых.

Гр-Гр шел дальше. Он хотел создать межплеменную кооперацию под общим руководством, но пока наталкивался на роковой и пока неразрешимый вопрос, который задавали оба вождя: кто же из них троих будет главным?

И когда молодой реформатор говорил о том, что главного выберут люди всех трех племен, Юмба-Фуй хитро подмигивал и лыбил круглую рожу, украшенную на самом деле синим, скорее фиолетовым носом. Горный же Обезьян по имени Кака-Съю возмущенно фыркал и, заикаясь, произносил на горском наречии несколько слов, обозначавших, Гр-Гр это было известно, неприличные понятия.

Раньше каждое племя охотилось на Мохнатых самостоятельно. Поначалу рыли огромную яму-ловушку, потом всем обществом искали зверя, отбивали от стада и гнали к будущей гибели. Справиться с Мохнатым было непросто… Гигантское животное было живучим.

Толстую шкуру не пробивали жалкие копья людей, камни, брошенные в яму на загнанного зверя, особого вреда не причиняли. Потом возникала проблема сохранения целой горы мяса, большая часть его портилась, и мясо приходилось зарывать подальше от пещеры, ибо впрок можно было заготавливать только копчением, а на это не хватало времени.

И Гр-Гр, который вырос в долине, у подножия горных вершин, склоны их заселили уже Обезьяны, сообразил однажды, забредя выше их поселений, что мясо чудесным образом не станет ядовитым, если его хранить в леднике, Язык которого доходил до жилища племени Каки-Съю. Это был еще один довод в пользу кооперации трех родов.

— Если надо, я поддержу тебя, Гр-Гр, — пообещал старый Хаш. — Только имей в виду: сомневающихся будет достаточно. Люди с трудом отказываются от того, что завещали их предки, и к чему они сами привыкли.