Йога и Свобода. Власть - Вадим Запорожцев

Вопрос из зала: Мы здесь говорим, что актер на сцене врет. На мой взгляд, актер на сцене не врет, он проживает свой образ. Актер будет врать, если он наоборот не будет проживать свой образ, как сейчас мы видим в современных сериалах.

Вадим Запорожцев: Очень хорошее замечание. Это честность с самим собой и момент визуализации. Ведь, на самом деле – этот конгломерат ощущений, которым мы себя считаем, мы сформировали своим воображением, но мы так же можем и корректировать его своим воображением. Сказать, где правда, где ложь, очень тяжело. То что сегодня ложь, завтра станет правдой. Или то, что сегодня правда, завтра станет ложью, т.е. здесь так же как и во многих других аспектах в йоге приближаемся к какому то сверхлогичному барьеру, за которым реальность нашего мира. И действительно, абсолютно правильно, что актер, который играет на сцене, и с одной стороны вроде бы врет, если он настоящий актер, на самом деле предельно говорит правду, и мы смотрим на него и он нам нравиться. Понимаете, эти жесткие шаблоны, это либо так, либо так, они имеют место, но не во всех случаях. Жизнь она очень многообразна, и есть моменты, где может как бы от множества факторов все скатиться либо в один сценарий развития, либо в другой сценарий развития. Как бы то ни было, если за этими сценариями развития есть что-то высшее, есть какая-то внутренняя правда, это нас притягивает, если же наоборот, за каким-то проявлением правдивости не чувствуется та высшая правда, то для нас это может быть хуже лжи. В частности как в случае актеров.

Вопрос из зала: Я не понимаю, что такое честность с самим собой. По каким критериям определять, честны ли мы с самими собой или нет? У меня, например, одни эмоции, а я себя обманываю, что у меня другие эмоции. Например, мне не хочется на работу ходить, я не люблю работать. А я себя убеждаю, что люблю.

Ответ из зала: Мне кажется, что понятие честности оно несколько сверхлогично. Т.е. логикой, разумом понять, что мы должны делать и как мы должны быть честны с самим собой практически не представляется возможным. На уровне ощущений, переживаний, мы как-то интуитивно можем прийти к пониманию нашего долга и принимать решения и совершать поступки, которые мы должны. Но мне кажется, что понятие честности, как и понятие абсолютной свободы – сверхлогично.

Ответ из зала: Мне кажется, что невозможно быть абсолютно честным с собой, пока мы живем в майе. Когда мы просветлимся, только в тот момент мы можем быть абсолютно честным с самим с собой. А сейчас мы можем лишь уменьшать свое неведение.

Ответ из зала: Я решил уточнить, как можно делать первые шаги на пути честности с самим собой. Если я не хочу ходить на работу, то я должен признать, что я не хочу ходить на работу и не обманывать себя. Мы ловим себя на какой-то эмоции, мысли и пытаемся проанализировать, а почему я не хочу ходить на работу и каким образом я могу улучшить эту ситуацию? Либо поменять работу, либо полюбить существующую работу и сделать так, чтобы она стала любимой. Если моя кармическая ситуация не позволяет мне в настоящее время уйти с работы, то мне придется это терпеть, но для того, чтобы я в дальнейшем мог сделать какие-то шаги для изменения данной ситуации.

Вадим Запорожцев: Абсолютно правильно. Честность с самим собой, это когда у нас возникает какая-то естественная реакция, а мы боимся признаться, что она возникла.

Вот смотрите ситуация, мы попадаем в общественное поле мысли, которое формируется средствами массовой информации, либо какими-то политическими воззваниями или отсутствием таковых, рекламой, мнением наших родных близких, друзей. И постоянно происходит эта война, внутреннего и внешнего. Мне показывают какой-то фильм, который получил Оскар. А я смотрю и думаю, а как же такое можно снимать? А вокруг кинокритики аплодируют. А я смотрю на этих кинокритиков, они такие солидные, убеленные сединами люди, и я начинаю в себе сомневаться. Толи я дурак, а они все это знают. И общественный гипноз начинает меня заставлять. А ты поверь! А ты кто вообще? Ты никто и зовут тебя никак. Против кого идешь? На кого замахнулся. И мы внутри себя соглашаемся с общественным мнением. Мне говорят, что последний фильм это шедевр, а я в ответ соглашаюсь, хотя считаю это бредом. А если бы я понял, что идет этот прессинг, какая-то волна эмоциональная, информационная, а у меня реакция на это прямо противоположная, то честность с самим собой – это когда я отслеживаю эти расхождения. Неважно, что я при этом говорю, внешне я могу врать, но внутри себя я для себя, я как бы такую галочку поставил, а все таки, что-то мне не нравиться это все, и последняя мода мне не нравится и политическая партия мне не нравиться.

Можно врать с трибун, и наблюдается очень страшный эффект 37-го года «эффект оратора». Выходит оратор и начинает изобличительную речь: «Враги народа, всех собрать, пересажать». Сначала говорит, потому что все так говорят, а потом приходит вдохновение, волна эйфории подхватывает, и человек говорит, и сам начинает верить в то, что он говорит.

У всей верхушки, которая была вокруг Сталина, жен пересажали. И у Молотова, и у Калинина, и у Буденова – все через лагеря прошли. И в то же самое время эти люди начинают говорить, впадают в раж и начинают врать сами себе, и начинают произносить искренние речи и все им верят. Еще пример, Гебельс со своей пропагандой. Уже было понятно, что война проиграна, но он выходил и начинал свои пламенные речи и начинал сам верить в то, что говорил, подхватывал толпу и толпа начинала ему верить.

Это очень опасный момент, когда мы не критичны внутри себя, когда у нас нет своего собственного мнения, а если оно есть, то его сметает чужое мнение. Вы становитесь легкой игрушкой в руках майи. Вам бы самим с собой разобраться, а вы начинаете учитывать мнение толпы. Поэтому это очень важный критерий.

Связка между третьим принципом йоги и честностью с самим собой.

Существует очень важная связка с третьим принципом йоги, там это обыгрывается очень чудесно. Честность с самим собой. Вы помните, что третий принцип йоги призывает нас отказаться от страданий, а так же призывает нас помогать всем другим существам, если они так же волеизъявили отказаться от страданий. Этот фактор – страдания, он бывает неуловимый. Он очевидный, когда вы руку в огонь сунули, и она у вас задымилась. Это очевидные страдания. Но есть страдания такие неуловимые. Например, вы живете со своей женой долго и счастливо, а потом у вас приходит охлаждение к ней и дальнейшая жизнь с ней – страдания. Или вдруг вы устроились на хорошую высокооплачиваемую работу.

Вы работаете, очень много получаете, и вдруг, незаметно пришло разочарование или нежелание на ней работать. Внутри явное страдание, а вы боитесь сами себе в этом признаться, вы начинаете сами себе врать, вы начинаете уводить ситуацию в некую слепую зону внутри себя, это такая пограничная зона. Т.е. есть то, что мы видим и осознаем, а есть то, что мы выталкиваем куда-то в подсознание. Вот мы вытолкнули в подсознание неудовлетворенность от жизни со своей женой, вот мы вытолкнули в подсознание неудовлетворенность от своей работы, вот мы вытолкнули в подсознание неудовлетворенность от политической ситуации в стране, от засилия некомпетентных людей, которые совершенно ничего не делают, вот мы вытолкнули в свое подсознание какие-то пробки на дорогах и еще, еще и еще – это страдание. Если бы мы их вытащили из полутьмы и рассмотрели, то по мере того, как мы стали бы его рассматривать – это страдание становилось бы все острее, острее и острее, но мы его куда-то туда запихнули.

Каждое страдание, которое задвинуто в подсознание – как кровоточащая рана. Мы ее не видим, но общий фон – страдание. А потом мы удивляемся: почему у меня жизнь серая? Она не серая. Просто ты распихал столько нерешенных проблем по всем закоулкам подсознания, каждая из которых требует свою порцию крови твоей и жизненной силы, и ты еще хочешь при этом радоваться. Это не рационально, говорит йога, потому что ты потом даже не можешь понять своих поступков, которые кажутся немотивированными, а на самом деле они мотивированные, если вспомнить, что у тебя эти скелеты в шкафу. И наоборот, если пришла какая-то проблема, и ты сразу определил – я страдаю. Машина, стоп. И вы не даете соскользнуть этой ситуации в подсознание и там вас как червячок поедать из нутрии. Вы ее оставляете, и она стоит у вас пред глазами. Да, от этого она становиться острее. Да, иногда бывают два конкурирующих страдания. Вы выбираете наиболее актуальное, а все остальные, что у вас за квартиру не заплачено или еще что-то задвигаете на второй план.

Например, если у вас любимый мужчина или женщина уходит, то вопрос о том, что у вас нет своей квартиры – уходит на второй план, хотя это не менее болезненный вопрос. И может быть первое связано со вторым, а второе с первым. Мы, прежде чем запихнуть это все в подсознание должны хотя бы долю секунды быть честным с самим собой, плюнуть, наклеить ярлык, вот это уходит в подсознание с наклейкой – страдание, запихнуть его туда. И при малейшей возможности вытащить его оттуда, разрешить и выкинуть. А мы врем с самим собой. А это может быть и не страдание – это может быть такая особенность. Это как у программистов, когда они пишут программу, а потом пользователь не доволен, что там что-то не открывается, там что-то не работает, а программист, который пишет эту программу, говорит, что это не баг, а фича. Это не недоработка – это особенность такая. Вы начинаете наклеивать ярлыки, что это моя особенность такая.