Стражи волшебных миров - Владимир Геннадьевич Лавров

живёшь по правилам вечно обиженного задиры. Так появляется разум. Люди начинают действовать не потому, что им захотелось что-то сделать, а обдумывают последствия, чтобы всё было ради любви и созидания. А когда с опытом приходит понимание того, что так жить намного лучше для всех, и что до этого ты был просто перепуганным животным, появляется и правильная цель в жизни, и сила действовать, появляется воля. Вот такое положение дел. Отдай страх — получи свободу и радость.

— Красиво! — признал я.

Это было действительно красиво. Жрец говорил тихо и радостно. Его слова так отличались от громких и угрожающих проповедей нашего святого отца!

— К сожалению, очень немногие соглашаются видеть эту красоту. Большинство предпочитает жить страхами да старыми чувствами. В былые времена к нам приходило намного больше людей, чем сейчас. Я не знаю, почему так происходит. Не может быть, чтобы люди перестали стремиться к счастью и правильности. Наверное, мы что-то не то говорим. Возможно, прав этот ваш Бог-из-Огня и людей надо просто запугивать, порабощая их фантазию страхом посмертных мучений, как принято в вашей религии.

Я предпочёл не отвечать на этот наезд, и жрец продолжил:

— Вот так мы и жили столетиями. Рассказывали людям, что надо жить не для своей гордости, а ради служения людям. Что не надо дожимать всех домашних и подчинённых до полного разрушения их воли, до полного подчинения, иначе можно просто сломать и получить ровно обратный результат. Говорили, что путь к счастью, силе и воле лежит только через любовь и разум. Говорили, что себя нужно тренировать. Не позволять своему телу управлять разумом через разные хотения. Наоборот, разум должен управлять телом, как упрямым животным. Не ломать, не приказывать, а уговаривать и постепенно завоёвывать доверие и послушание. Для этого у нас были специальные упражнения — заставить себя не пить на жаре определённое время, заставить себя поголодать несколько дней. Одно из главных упражнений было в споре заставить себя не выдвигать очередных возражений, а попытаться победить через поражение, вместо очередного возражения спросить: «И какой вывод следует из ваших слов?», или сказать: «Простите пожалуйста» даже тогда, когда чувствуешь себя правым.

— У нас святые отцы тоже учат так отвечать. Просить прощения, даже когда не виноват.

— Просто потому, что это правильно. Любые оправдания воспринимаются как встречное нападение, поэтому лучше просто извиняться. С возрастом это становится очевидно всем людям с хорошей чувствительностью.

— И что, люди вас слушали?

— Некоторые не слушали, смеялись. Некоторые не слушали, но потом исполняли то, что мы говорили, и домашним так же говорили себя вести. Некоторые становились жрецами Радо. У нас, чтобы стать жрецом Радо, не нужно получать специальное обучение или жить без семьи. Если признанный мастер — жрец Радо видит, что у человека появилось нужное понимание, что он по сути впитал то, чему учил Радо, то он может назначить такого человека жрецом. При этом человек мог оставаться воином, главой семьи, генералом или проституткой.

— Что, и проститутки были жрецами Радо?

— Очень редко. И они, как правило, сразу переставали быть проститутками. Находили себе более доходные работы.

— А были на просторах Поля племена или государства, в которых учение Радо было главным?

— Были. Неплохо существовали, но недолго. Как правило, они быстро превращались в обычные хищные государства. А потом… Большие пространства, большие скорости передвижения. Чаще всего они гибли из-за наплыва очередного переселяющегося народа. Давай-ка лучше проверим, как ты понял. Если один мальчик из числа кочевников бьёт другого ради того, чтобы отобрать дорогую для того игрушку, что бы ты сказал им от имени Радо?

— Что наличие игрушки даёт радости намного меньше, чем дружба с другими людьми, и что Радо не любит грабителей.

— А если один мальчик бьёт другого ради того, чтобы позабавиться его страданиями?

— Что жить ради самовозвышения и унижения других — верный путь к большим страданиям и неуспеха в жизни, и что лучше жить любовью и служением людям, как это делал Радо… Или наш Бог-из-Огня.

— А что бы ты сказал, если в некотором государстве правитель назначил множество чиновников, чтобы каждое неправильное поведение граждан было наказано, а у кого за год некоторое количества нарушений, тех казнят?

— Что твердое и жёсткое трескается быстрее мягкого и гибкого, и что принуждать к добру силой невозможно. Будет только хуже, люди всегда найдут, как обмануть. А что, есть такие глупые государства и такие глупые люди, которые этого не понимают?

Жрец смеялся долго, потом сказал:

— Да каждое первое государство так и пытается жить. Ты мне скажи, тебе приходилось кого-нибудь защищать?

— Много раз. От волков и от волколюдей два села защищали. Во втором селе мужики должны были село патрулировать, а мы только помогать, а они как волков увидели, так сразу и разбежались. Пришлось нам втроём, трое детей, стаю волков разгонять. А они потом так умильно объясняли: «Они же могли нас укусить, а вас не могли, вы в доспехах».

Жрец сделал удивлённые глаза, потом опять спросил:

— А управлять кем-нибудь приходилось?

— Вот вторым селом мы с братом и правили. Это было целое баронство. Правда, недолго. Граф баронство другим отдал. Зато мы пока правили, придумали, как селян от голодной смерти спасти, как зерно для сева купить.

Жрец задал ещё несколько «детских» вопросов. Кажется, ему понравилось, как я отвечал.

— Праведный правитель и защитник, задающий вопросы про пути мудрости. Знаешь, малыш, а я должен подарить тебе знак Радо, — задумчиво произнёс жрец.

Я был многословен и остроумен в ответе:

— Чего?

Жрец достал из внутреннего кармана такой же значок, который был приколот у него на левой стороне куртки. Человек, взлетающий вверх из расколотого камня. Или раскалывающий собой камень. Красивый значок, тонкая резная работа по дереву. Мне он сразу понравился, поэтому я был очень рад, получив такой же.

Я приколол значок себе на курточку.

— А что он значит?

— Он значит, что ты задаёшь про Радо правильные вопросы.

Вся беседа велась на языке кочевников. То ли жрец говорил медленнее и более простыми словами, то ли я лучше изучил язык, но я понял почти всё из его речей. Минус был в том, что кочевники, сидевшие вокруг, тоже понимали каждое слово. А может быть, и не минус.

Пока мы душевно общались с жрецом, вожди решили закончить праздник. Я встал, чтобы вытащить двести пятую из лап начальства. Сидевшие за нами кочевники только сейчас увидел значок «человека из камня» на моей курточке. Какие же круглые у них были глаза! Интересно, чему они так удивились?

Я