Земля! Визит родственников (СИ) - Немиров Олег

– Саша, – произнесла мягким голосом, от которого что-то екнуло в душе парня. – Ну хватит меня смешить! Так же и лопнуть можно. Или ты покушаешься на мою жизнь?

Пальчик обвиняюще уставился в грудь молодого человека, с обожанием глядящего на подругу.

– Я тебя? – парень почти задохнулся от такого предположения и придвинулся поближе, ободренный зовущим взглядом подруги. – Да я никогда!.. Да я тебя…

– Что ты меня? – не дождавшись продолжения, немного капризно произнесла девушка, забавно сморщив носик. – Ну! Договаривай! Я слушаю.

– Э! Уважаемый, – прозвучал голос с легким гортанным акцентом, – забирай мясо! Готово!

Парень вскочил, испытывая громадное облегчение от того, что нашелся еще один повод передвинуть решительное объяснение с возлюбленной на попозже, и направился к шашлычнику, провожаемый ироничным взглядом подруги.

Все случилось стремительно и неожиданно. Вот еще только что шутливо пикировался с подругой, а в следующее мгновение над бетонными пятиэтажками, над заливом, над военными кораблями пронесся заунывный, протяжный рев сирен гражданской обороны. Несколько секунд спустя земным собратьям завторили корабельные ревуны. Звук протяжным эхом вернулся от сопок вокруг города, чтобы окончательно затеряться посреди безбрежных просторов Кольского залива. Печальный вопль все длился и длился, выматывая душу, оповещая людей, что случилось нечто страшное. На набережной застыли. Протяжно завыл тонкий женский голос, его тут же перебил гневный мужской окрик. Бездомная собака, прижившаяся в порту, испуганно шарахнулась от найденной в перевернутой урне косточки. Длинные уши настороженно поднялись, несколько мгновений слушала несущиеся над главной гаванью самого северного флота – Краснознаменного Северного флота России, грозные звуки, подняла морду к небу, завыла горестно в унисон. На военных кораблях – торопливый стук ботинок об металл палубы, негромкие слова приказов, мельтешение теней. Корабли стремительно пробуждались, готовясь к тому, для чего они были рождены на свет – к битве!

– Что это? – девушка вскочила, зажимая руками промеж колен надутую ветром юбку, на лице растерянность. – Что это? – голос жалко дрогнул.

– Света, ты чего? Мы проходили же, как действовать по сирене гражданской обороны. – Парень, повернувшись к девушке, схватил ее за тонкую ладонь. – Пошли!

– Э! – растерялся кавказец. – А как же шашлык?

– Не до него, – отмахнулся парень и скорым шагом, почти насильно ведя за собой девушку, что-то горячо ему доказывающую, двинулся вдоль набережной к ближайшему переулку, ведущему прочь от базы военных кораблей.

А печальные звуки сирен все плыли и плыли над городом и морем, словно заунывный плач по пропавшим душам.

Шашлычник поднял из мангала истекающие прозрачным соком шампуры с мясом и положил на тарелку. Набережная преобразилась. Куда только делись беззаботные парочки? Редеющая толпа обтекала кафе, целеустремленно текла на выходы с набережной. Мужчина растерянно и жалко заморгал, на лбу появились глубокие морщинки. В нем боролась жадность, или, скорее, домовитость со страхом. Кафе-то свое, кровное, как его оставить без присмотра? Разворуют же все! Но не зря же еще минуту тому назад беспечно прогуливающиеся североморцы поспешно покидают, почти бегут, прочь от военно-морской базы? А еще эти сирены…

Вах, что-то вспоминается про них из детства. Что-то совсем нехорошее.

В небе над базой ВМС стремительно прочертились белые полосы конденсационного следа от звена «хищников» неба – Су-57[52], каждый со свитой из четырех дронов С-70 «Охотник», навстречу американским ракетам и беспилотникам.

Бамм! – басовито прогремело над акваторией. Стальной нос «Петра Великого» окутался пламенем и дымом, и стремительная огненно-дымная полоса воткнулась в небо.

Задрожали, зазвенели стекла в пятиэтажках поблизости и портовых конторах.

Бамм! – вернулось эхо, отразившись от окружавших город холмов, наслоилось на вой сирен.

Несмотря на летнюю погоду, ужас с головой накрыл шашлычника, по спине потекла холодная струйка пота. Метнулся к столу, в ящике он держал выручку. Тугой комок рублей отправился в карман, фартук полетел прочь. Бросил тоскливый взгляд на кафе и влился в толпу убегающих с набережной, тут же рассеивающуюся среди притихших многоэтажек.

Старшего собрата поддержали младшие – большие противолодочные корабли 14-й бригады Северного флота. Палубы кораблей украсились огненными цветками залпов. Рукотворные молнии ракет противовоздушного комплекса «Риф» С-300Ф стремительно ушли в безмолвное небо.

На горизонте на миг вспыхнул огненный шар. Через несколько секунд еще, и еще, и еще! Сирены гражданской обороны, забираясь в черепную коробку, в самые глубины мозга, голосили печальную песню-реквием мирному времени.

Всё… Стая крылатых ракет прорвалась через заслон зенитных. Глухо зарычали, нащупывая врага сдвоенными росчерками огненных очередей, 30-миллиметровые шестиствольные артиллерийские установки АК-630М1-2[53].

Удачно! Над морем ослепительно полыхнуло. Новая… и еще одна вспышка! Через несколько кратких мгновений донеслись чудовищные звуки взрывов.

Бам! Огненно-дымный гриб поднялся над доками, через секунду такой же – над примыкавшим к порту жилым районом. По лицам немногих зрителей хлестнула упругая ударная волна. На месте, где стоял пирс, бурлило потемневшее море, из остатков оплавленных стен рапирой вонзался в ярко-синее небо густой дымный столб. Крылатая ракета, несущая в обычном снаряжении почти полтонны взрывчатки, – это жуткая мощь!

Над асфальтом набережной поплыл тяжелый запах сгоревшей взрывчатки в смеси с вонью горящего дерева и пластика.

Крылатая ракета взорвалась вблизи от борта «Петра Великого», в бессильной злобе ударила пригоршней раскаленных осколков по металлу, но лишь поцарапала краску.

Бабах!

Новый огненный цветок распустился на палубе одного из больших противолодочных кораблей, выметнул в небо густой дым. Матросы и офицеры экипажа, те, кто остался невредим, в составе аварийных партий начали отчаянную борьбу за выживание родного судна.

На порт и город обрушилась оглушительная тишина, особенно противоестественная после надсадного воя сирен, грохота стартующих ракет, грозного рыка артиллерийских очередей и взрывов.

Откуда-то издали вновь послышался нарастающий с каждым мигом рев сирены. Яростно завывая, по набережной промчались ярко-алые пожарные машины, резко затормозили у доков. На асфальт горохом посыпались пожарные. Огнеборцы действовали слаженно и привычно. На свет божий показались пожарные рукава, стремительно раскрутились, потолстели от несущейся по ним воды, через считанные секунды ствольщики[54] ударили белыми от пены струями по пылающим остаткам дока, зашипевшим, словно змеиное кубло.

Напротив видеоэкрана, занимавшего стену пункта управления от пола до второго, галерейного этажа, стоял президент России. Саднящее чувство тревоги медленно растворялось, исчезало вместе со значками, изображавшими корабли погибающей в Северном Ледовитом океане американской эскадры. Сжатые в тонкую белесую ниточку губы оживали, нездоровая багровость постепенно уходила с лица. И неважно, что у потенциального противника остались разбросанные по десяткам стран и островов военные базы, эскадры и тысячи носителей оружия массового уничтожения. Удар мы отбили. И хотя данные по потерям еще уточнялись, но, несомненно, отбили малой кровью.

Он внезапно услышал нестройный шум тихих голосов, сливавшийся с фоновым тарахтением десятков вентиляторов и щелканьем клавиш ноутбуков в тревожный гул, и удивился. Как до сих пор не замечал этого?

Устало протер ладонью лицо, он испытывал огромное облегчение.

У начальника Генштаба, стоявшего справа, подтянутого генерал-полковника, не сходило с лица мрачное выражение. Президент повернулся к нему и ткнул пальцем в картинку на видеостене.