Возрождение - Александра Лисина

Ллер Адоррас медленно поднялся.

- Ортэ, пусть принесут все необходимое.

Молчаливый телохранитель коротко поклонился и беззвучно исчез.

- Рен Роинэ, подготовьте два экземпляра Договора.

- Уже сделано, сир, - отозвался Глава Совета. - Я отправил Зов - через мгновение они будут доставлены.

- Хорошо, - наклонил голову Владыка Эоллара, а затем плавно повернулся к чужакам. - Ллер Тирриниэль, у вас есть еще пожелания?

- Нет, - сухо ответил Тиль.

Таррэн и Элиар, встревожено на него покосившись, обменялись выразительными взглядами: плохо. Плохо, что так вышло и Эланна увидела ненужное. Плохо, что она не послушала Таррэна, проявила опасное любопытство и, ужаснувшись увиденному, отказалась сегодня прийти. Это было слишком нелицеприятное зрелище, к которому она была совсем не готова. Слишком кровавое, жестокое, резкое и, наверное, отталкивающее. Но еще хуже то, что вчера, когда Тиль впопыхах нагнал ее у самых дверей и попытался все объяснить, то вместо понимания и прощения наткнулся на ледяное безразличие и бесстрастную маску, за которой скрылось все то, о чем она думала и чего боялась. Точно такую же маску, которая вскоре после этого разговора появилась и на его окаменевшем лице.

Таррэн не знал, о чем они говорили - слишком велико было расстояние. Однако когда Тирриниэль вернулся, у него что-то нехорошо заныло под ложечкой - таких страшных глаз у отца он давно не видел. Пожалуй, с того дня, как во второй раз отрекся от Дома и Рода. Но и тогда в них не было такой пустоты и такого мучительного раскаяния, готового перерасти в настоящую обреченность. Правда, длилась эта слабость недолго - всего пару секунд, после которых Владыка Темного Леса сумел полностью овладеть собой и, встряхнувшись, глухо обронил:

- Завтра мы уходим. Она права: нам здесь больше нечего делать...

Все необходимое для подписания Договора было доставлено в зал Совещаний в считанные минуты, словно слуги еще с ночи ждали решения повелителя, имея наготове чернила, перья и два толстых свитка, в которых чья-то умелая рука красивым почерком вписала условия заключения мира между Алиарой и ее родной сестрой.

Небрежно забрав с подноса почтительно преподнесенный свиток, Тирриниэль наскоро пробежался по нему глазами, в паре мест неуловимо усмехнулся, отчего у рена Роинэ предательски дрогнули ресницы. Однако ничего менять не стал - коротко кивнув, передал Элиару, а когда тот с сомнением перечел два последних пункта, касающихся возможного династического брака, негромко пояснил:

- Теперь это не имеет значения: Темный Лес в моем лице официально отказывается от своего права на Династию. Слово за вами.

- Проклятый Лес отказался еще раньше, - хмуро напомнил ему Таррэн. - И не намеревается менять свое мнение.

Совет удивленно переглянулся: честно говоря, многие из Старейшин рассчитывали на другой ответ.

- Золотой Лес тоже не имеет притязаний на династический брак, - с каменным выражением лица подтвердил Элиар. - Однако с Владыкой Эллираэнном я, как и обещал, поговорю сразу после возвращения.

Ллер Адоррас кивнул.

- Я был бы вам благодарен. Однако, ллер Таррэн...

- У меня уже есть пара, - ровно сообщил Темный эльф, вызвав довольно странный взгляд со стороны рена Роинэ и еще более странный - от рена Аверона. - И, в отличие от вас, у нас не принято иметь несколько жен. Более того, в некоторых ситуациях это может быть небезопасно. А поскольку в моих владениях больше нет Перворожденных, то Проклятый Лес, как я сказал, не участвует в решении данного вопроса.

- Вы не говорили об этом раньше, - прикусил губу Владыка Эоллара.

- В этом не было необходимости.

Рен Роинэ вопросительно глянул на своего повелителя, но тот знаком велел не вмешиваться.

- Позвольте нам уточнить, ллер, - неожиданно вмешался рен Аверон. - Но ведь вы говорили, что женщины не уживаются с Огнем. Поэтому некоторое время назад ваш Род испытывал определенные сложности с прекрасным полом. Более того, вы утверждали, что Огонь Жизни для них смертелен...

- Это действительно так, - спокойно согласился Таррэн.

- Но у вас, как стало известно, все-таки есть пара. И дети, насколько мы знаем. Разве тогда вы не...?

- Я не сказал, что наш Огонь смертелен АБСОЛЮТНО для всех. И не сказал, что моя пара изначально принадлежала Дому Л'аэртэ.

Ллер Адоррас заинтересованно подался вперед.

- Значит, вы все-таки нашли выход?

- В какой-то мере, - так же ровно подтвердил Таррэн. - Но для ваших женщин он не подходит.

- Почему?

В этот момент за спиной повелителя беззвучно открылась дверь, и в зал неуверенно вошла бледная, как полотно, Эланна. А вместе с ней - рослый, закутанный в длинный плащ незнакомец в непривычного вида шлеме, из-под которого виднелся только гладкий, упрямо выдвинутый подбородок и чуть раскосые, поразительно знакомые, пышущие изумрудным пламенем глаза.

- Пожалуй, ЭТО я смогу тебе объяснить, - змеиным шепотом ответил он вместо Таррэна, и в зале Совещаний воцарилась зловещая тишина.

При виде гостя ллер Адоррас странно вздрогнул и внезапно побледнел. Рен Роинэ, спасительным движением схватившись за охранный амулет, испуганно отшатнулся. Совет судорожно вздохнул и ощутимо попятился. Тирриниэль удивленно обернулся. А Таррэн неожиданно почувствовал, как тревожно замерло его чуткое сердце.

Незнакомец оказался еще выше ростом, чем не обиженные природой алиарцы. Он возвышался над Эланной почти на голову, отчего юная Владычица выглядела еще слабее и уязвимее. Его тело было укрыто странной чешуйчатой броней, смутно напоминающей нелюбимый доспех Белки. Однако здесь чешуя была гораздо крупнее, на свету отчетливо отливала глубокой синевой. Точно так же, как и выбившаяся из-под забрала смоляная челка. Широкую грудь чужака укрывали сразу две широкие вставки из странного голубоватого металла, которого на Лиаре просто не знали. Такие же вставки имелись на наружной поверхности голеней и запястий, создавая впечатление, что доспех совершенно цельный и укрывает тело единым полотном, от горла до самых пяток. Могучие плечи гостя прятались под полами широкого плаща. На предплечьях выделялись такие же металлические пластины, как на груди, только на тыльной стороне имели странные утолщения, как если бы за ними пряталось какое-то метательное оружие. На руках красовались необычного вида перчатки, скроенные из уже знакомых, плотно пригнанных друг к другу чешуек. На поясе виднелись неизвестной, но великолепной работы три пары ножей, больше похожих на короткие мечи. Страшноватый, почти глухой шлем не позволял разглядеть его лица, но пылающие яростью глаза против воли притягивали к себе внимание. И не просто притягивали, а обладали какой-то особой, неприятной способностью врываться в чужие мысли, ломать волю, заставлять падать на колени и униженно склонять голову в тщетной попытке вымолить прощение. Тогда как идущее от незнакомца ощущение жутковатой силы, вкупе с ароматом смертельной угрозы и отчетливой ненавистью в зеленых глазах, было способно напугать кого угодно.