Воды дивных островов - Уильям Моррис

"Оставим это, - отвечала Заряночка, не меняясь в лице, - Теперь скажи мне правду, ровно так же, как я говорила с тобою я, почему ты столь упорно уговариваешь меня пробудить нынче ночью Серых Овнов?" Рыцарь помолчал немного, и при взгляде на него показалось девушке, что в лице ее собеседника отразилось смятение; но, наконец, отозвался незнакомец:"Неправа ты, говоря, что мне дела нет до твоего удовольствия, и покоя, и блага. Казалось мне, да и сейчас кажется, что весьма на пользу пошло бы тебе, кабы удалось пробудить нынче ночью Серых Овнов; а снова подобной возможности тебе может и не представиться, как сказал я прежде. Поверь: очень бы мне хотелось, чтобы исполнилось сокровенное твое желание. А бояться тебе призраков нечего, ибо губят они только негодяев да глупцов".

Тут под пристальным взглядом Заряночки рыцарь запнулся, и смешался, и, помолчав немного, признал:"Ты клещами вытягиваешь из меня правду; ибо, помимо всего прочего, хотелось бы мне удержать тебя при себе дольше, чем вышло бы, кабы мы проследовали вместе вниз по ручью, и выехали из долины, и отправилась бы ты дальше одна".

Заряночка призадумалась, рыцарь же не сводил с нее жадного взгляда; и вот снова заговорила девушка, и молвила:"Теперь я скажу тебе вот что: я непременно дождусь ночи и брошу призракам, к чему бы это не привело". "Я же, - ответствовал незнакомец, - все сделаю для того, чтобы меньше ты меня боялась; ибо, когда стемнеет, я разоружусь, и тебе оставлю на хранение свою кольчугу, и меч, и кинжал". Отвечала Заряночка:"Хорошо; я возьму их, дабы искушение не взяло над тобою верх".

Более они о том не говорили; а к тому времени от полудня минуло пять часов. Заряночка поднялась на ноги, ибо тяжко ей было сидеть неподвижно и дожидаться ночи; она вышла за пределы первых двух кругов Серых Овнов, что далее располагались в менее тесном порядке, и оглянулась по сторонам, рассматривая черные скалы слева и справа, и гигантскую черную стену у самого выхода из долины, и синюю гряду гор, что поднималась над скалами; затем взор ее скользнул вниз, на ровное дно ущелья, и пригляделась девушка повнимательнее сквозь строй серых камней. Но вот что-то словно бы приковало к себе ее взор; тут же позвала к себе Заряночка Черного Рыцаря, что бесцельно бродил рядом, не сводя с нее глаз, и сказала ему:"Прекрасный сэр, далеко ли и хорошо ли ты видишь?" "До сих пор на близорукость мне жаловаться не приходилось", - отвечал ее спутник. Тогда Заряночка протянула руку, и указала пальцем, и спросила:"Не видишь ли ты чего необычного вон там, в верхней части долины?" Отозвался рыцарь:"Слишком ясно вижу я руку твою и запястье, и ослепленный взор мой не различает ничего другого". "Прошу тебя, перестань дурачиться, - отвечала Заряночка, - но приглядись повнимательнее, и, может статься, усмотришь то, что вижу я, и тогда расскажешь мне, что бы это значило. Хотя, надо признать, глаз мой и впрямь на редкость зорок".

Рыцарь внимательно пригляделся, заслонив глаза от солнца, затем повернулся к девушке и воскликнул:"Клянусь всеми Святыми! - ты наделена всеми мыслимыми совершенствами! Права ты: я вижу гнедого коня, что пощипывает траву среди Серых Овнов". "Погляди снова! велела Заряночка, - не рассмотришь ли что еще? Нет ли чего поблизости от гнедого коня, что походит на блеск и сверкание металла?" "Христос! - воскликнул незнакомец в черном, - снова права ты. В долине - вооруженные люди. Не медли, заклинаю тебя, но сей же миг садись в седло, и я поступлю ровно так же".

"Ну вот, похоже, что о пробуждении долины на этот раз можно забыть, - со смехом отозвалась Заряночка. - Однако же ты не торопишься, прекрасный сэр? - может быть, это друзья?"

Рыцарь схватил Заряночку за плечо, и толкнул ее к лошади, и проговорил свирепо, но негромко:"Теперь я тебя прошу не валять дурака! Нельзя терять ни минуты. Ежели меня ты почитаешь человеком недобрым, (а, полагаю я, ты и в самом деле так думаешь), так эти люди хуже меня, поверь, куда хуже. Но об этом мы побеседуем, когда окажемся на конях и выберемся из проклятой долины".

Ничего не оставалось делать Заряночке, кроме как повиноваться своему спутнику, засим она легко вскочила в седло и поспешила за Черным Рыцарем; ибо он он оказался на коне в мгновение ока, и уже двинулся вперед. Незнакомец выехал из круга камней и принялся пробираться сквозь лабиринт Серых Овнов, направляясь прямиком к крутому склону долины, к тому, что выходил на Замок Обета, то есть к восточной стене. Весьма подивилась Заряночка подобному выбору дороги, и, поравнявшись с рыцарем, обратилась к нему, с трудом переводя дух, и молвила:"Но, прекрасный сэр, почему не поскакали мы вниз по долине?" Отвечал всадник в черном:"Во-первых, госпожа, потому, что нам следует немедленно от них укрыться; и еще потому, что их куда больше нас, намного больше, и лошади у них свежие, в то время как твой, по крайней мере, слегка приустал; и ежели они погонятся за нами вниз по долине, они очень скоро нас настигнут; ибо не думай, что я ускачу от них и брошу тебя на произвол судьбы".

Отвечала Заряночка:"Так, выходит, ты знаешь, кто они такие? раз ведомо тебе число их и намерения. Послушай! Заклинаю тебя душой твоей и вечным спасением, признайся: тебе они друзья больше, чем мне?"

Отвечал рыцарь, чуть придержав коня:"Клянусь моей душою и вечным спасением, что эти люди для тебя - худшие недруги, страшнее не сыскать во всем мире. А теперь, госпожа, обещаю тебе, что разрешу для тебя эту загадку и поведаю всю правду о том, что происходит, к чему бы не привели мои слова, когда мы окажемся в месте более безопасном, нежели это; а тем временем умоляю тебя довериться мне хотя бы настолько, чтобы не сомневаться: я увожу тебя от опасности, ужаснее которой не выпадало тебе на долю. Нет же, ты должна мне довериться; ибо я говорю тебе, что хотя люблю тебя больше всего на свете, я бы лучше своими руками убил тебя в этой долине, нежели допустил бы, чтобы ты попала в руки этих людей".

Сжалось сердце Заряночки при этих словах; но столь страстно звучала речь рыцаря, что девушка ему поверила и тихо ответствовала:"Сэр, ровно настолько я готова тебе довериться; но заклинаю тебя сжалиться над бедной девушкой, которую мало кто жалел вплоть до последнего времени"; и тут же воскликнула:"О горе мне, опять не знать мне доброты и любви!"

Черный Рыцарь помолчал немного, а затем проговорил:"Насколько способен я к жалости, я над тобою сжалюсь. Снова говорю тебе: когда бы ты только знала, ты бы поблагодарила меня за то, что я сделал для тебя в этот час; и еще сделаю, и стану щадить тебя настолько, насколько позволит мне любовь. Но ло! - здесь мы на какое-то время в безопасности; однако же медлить все равно нельзя".

Тут поглядела Заряночка и увидела, что оказались они у самого склона долины; отвесной стеною обрывался он вниз, а прямо перед ними зияла расщелина, что в нескольких шагах резко сужалась; прямо над нею скалы почти сходились, так что весьма напоминала она пещеру. Всадники немедленно туда въехали; совсем недалеко удалились они от входа, а долина за их спиною уже обратилась в звезду света, ибо каменный коридор слегка петлял то вправо, то влево; очень скоро ущелье перестало сужаться; теперь напоминало оно мрачную и до крайности тесную улицу, в которой становилось то темнее, то светлее, в зависимости от того, образовывали ли скалы крышу над головой, или расходились в разные стороны Долго ехали всадники; порою по скале ручейком сбегала вода, то по правую руку, то по левую; иногда преграждал им дорогу поток, что разливался от одной стены ущелья до другой на глубину фута или более. Огромные валуны то и дело загромождали тропу, так что порою всадникам приходилось спешиваться и пробираться через шероховатые камни; и по большей части путь был труден и утомителен. Рыцарь почти не обращался к Заряночке, кроме как для того, чтобы объяснить ей дорогу и упредить, ежели грозила опасность; и девушка тоже молчала, отчасти из страха перед незнакомцем, или, может быть, даже из ненависти к нему, ибо кто как не он навлек на нее такую беду, а отчасти от неизбывной печали. Ибо, терзаемая скорбью, она вновь и вновь задумывалась о том, а не приехали ли ее друзья домой, в Замок Обета, и если да, то станут ли они ее разыскивать и спасать. И так устыдилась Заряночка, вообразив себе их горе и смятение, когда вернутся Паладины и обнаружат, что ее нет, что даже спросила она себя не раз и не два, а не лучше ли было бы ей никогда с ними не встречаться. Однако же, по чести говоря, ум бедняжки отказывался осмысливать такого рода предположение, несмотря на все усилия девушки.