Тайны 45-го. От Арденн и Балатона до Хингана и Хиросимы - Сергей Кремлев

А это означало бы, что все планы Америки по обретению мирового господства рухнули бы…

Глава 16. О «лапотной» России, якобы утвердившей Победу «на горах трупов своих солдат»

ОСВОБОДИЛА Европу Советская Россия, но как это было сделано: числом или умением? Стандартное «либерально-демократическое» клише таково: «Сталин не победил Германию, а завалил немцев трупами». И если так, то быть благодарной советскому народу Европа, может, и обязана, но уважать русских тогда особо выходит и не за что?

Как говорится, заставь дурака Богу молиться, он себе и лоб расшибёт. Пожалеть дурака можно, но умным он от этого не станет.

Так-то оно так, но в 1945 году Европу освобождали не бездари и не дураки. В Европу пришла в целом опытная и умелая Красная Армия: умелая на всех уровнях, от сержантов до маршалов. А во главе её стоял не просто великий полководец, но создатель выдающейся полководческой школы.

Однако потери этой армии, как и потери всего советского народа, оказались действительно огромными: очень уж жестока была война на Востоке и к тем, кто держал в руках оружие, и к мирному населению СССР.

Официальная «горбачёвская» цифра повысила «сталинскую» цифру в 20 миллионов погибших во время войны до 27 миллионов погибших. Но не думаю, что Сталин занижал масштаб наших потерь в войне.

Зачем это ему было надо?

Даже если мы примем «перестроечную» цифру за достоверную, нельзя забывать об одном обстоятельстве…

Суммарная цифра людских потерь СССР в общественном сознании отождествляется с боевыми потерями Красной Армии. Но до 60 и более процентов людских потерь пришлось на гражданское население.

Умножим 27 миллионов на 0,4 и получим 10,8 миллиона погибших советских воинов за всё время Великой Отечественной войны. При этом до 2 миллионов человек погибло не на поле боя, а в немецком плену.

То есть непосредственно боевые потери РККА составили не более 8 миллионов человек даже по «горбачёвским» (вряд ли добросовестным) подсчётам и даже меньше, с учётом ещё более чем миллиона советских военнопленных, оставшихся в живых.

Советские потери пленными в первые два года войны – тема особая, как и наши неудачи 1941 и 1942 годов. Не развивая эту тему, просто отмечу, что есть все основания объяснять неудачи не столько просчётами советского командования (они в войне неизбежны), сколько прямой «отрыжкой» заговора Тухачевского. Соотношение же «гражданских» и боевых людских потерь СССР может быть даже выше, чем 60 к 40.

Потери вермахта на советско-германском фронте по разным источникам исчисляются по-разному: от 10 миллионов человек до 4 миллионов человек. Но к ним надо приплюсовать потери итальянских, венгерских, румынских, финских, словацких и даже испанских войск на советско-германском фронте.

Но даже если принять суммарную цифру потерь германского блока на советско-германском фронте за 4 миллиона человек, а советских – за 10 миллионов человек, всё равно такой итог доказывает, что Красная Армия в той войне воевала не «лапотно», а по-суворовски: не числом, а умением.

Стандартное соотношение потерь наступающих и обороняющихся составляет три к одному. И если потери побеждённых, то есть немцев, составили 4 миллиона человек, то оправданные военной наукой потери победителей, то есть советские, могут быть на уровне в 12 миллионов человек. А они даже по «горбачёвскому» подсчёту составляют 10 миллионов человек.

В январе 2010 года представитель Министерства обороны РФ, генерал-майор А. Кириллин сообщил: общие людские потери СССР в Великой Отечественной войне оцениваются в 26,6 миллиона человек, боевые потери – 8,8 миллиона. Общие потери Германии оцениваются в 11–13 миллионов человек, боевые потери составляют 5–5,5 миллиона.

Генерал Кириллин заметил, что надо внимательно читать то, что говорил Сталин. А Сталин, сказавший, что Советский Союз потерял 7 миллионов человек на полях сражений, имел в виду только боевые потери.

Если мы примем не сталинскую, а «кириллинскую» цифру, то всё равно соотношение советских и германских боевых потерь далеко не дотягивает до соотношения «3 к 1», допускаемого военной наукой для победителя. С учётом потерь сателлитов Германии общее соотношение и ещё снижается. И это при самой благоприятной для оценки воинского умения немцев цифры германских боевых потерь.

Иными словами, в целом Красная Армия в ту войну воевала более умело, чем её главный «оппонент». И уж тем более это верно для последнего года войны – 1945-го…

Германский танковый генерал Меллентин писал, что русская пехота «полностью сохранила великие традиции Суворова и Скобелева»…

Он же признал, что русская артиллерия «является очень грозным родом войск и целиком заслуживает той высокой оценки, какую ей дал Сталин» …

Что же до советских танкистов, то немецкий танкист Меллентин отметил, что танкисты Красной Армии «закалились в горниле войны», что «их мастерство неизмеримо возросло» и что «такое превращение должно было потребовать исключительно высокой организации и необычайно искусного планирования и руководства».

При этом Меллентин констатировал: «Русское высшее командование знает своё дело лучше, чем командование любой другой армии». То есть немецкий генерал оценил советское командование выше, чем собственное. Ему, надо полагать, было виднее?

Так о каком «бездарном» «заваливании» немцев советскими трупами может быть речь?

К ТОМУ ЖЕ у немцев трупов было побольше, чем те условно взятые 4 миллиона, о которых сказано выше, и основания говорить так имеются. В ходе Крымской конференции 7 февраля 1945 года на вечернем заседании в Ливадийском дворце состоялся интересный диалог Черчилля и Сталина. Вспомнить об этом диалоге здесь не мешает.

Официальная запись сообщает о нём так:

«… Черчилль, продолжая, указывает на то, что… в Англии имеются круги, которых пугает мысль о выселении большого количества немцев. Самого Черчилля такая перспектива отнюдь не страшит. Результаты переселения греков и турок после прошлой мировой войны были вполне удовлетворительны.

Сталин говорит, что в тех частях Германии, которые занимает Красная Армия, немецкого населения почти нет.

Черчилль замечает, что это, конечно, облегчает задачу. Кроме того, 6–7 миллионов немцев уже убито, и до конца войны будет ещё убито, вероятно, не менее 1–1,5 миллиона.

Сталин отвечает, что цифры Черчилля в общем правильны.

Черчилль заявляет, что он отнюдь не предлагает прекратить уничтожение немцев…»

В связи со скоротечностью боевых действий на территории Германии гражданское население несло потери в основном из-за варварских бомбовых «ковровых» ударов авиации союзников по немецким городам… Во время европейских репетиций Хиросимы и Нагасаки в Дрездене, Гамбурге, Берлине погибло много немцев, но не многие миллионы…

Военные потери немцев на Западном фронте огромными не были. Так что английскую (не пропагандистскую!) оценку немецких безвозвратных потерь только немцев на советско-германском фронте можно принять на уровне 5–6 миллионов человек. Плюс потери сателлитов Германии…

В целом же действительные (одному лишь Господу Богу известные) боевые потери войск, противостоявших советским, могут быть даже примерно равными нашим потерям.

Так о каком «бездарном» ведении войны русскими может быть речь?

На научной конференции 1946 года по итогам Берлинской операции генерал армии Василий Данилович Соколовский дал умное и точное сравнение двух операций и двух явлений, и ниже оно приводится полностью:

Будущий маршал Советского Союза Соколовский говорил:

«Берлинская операция подвела итог четырёхлетней борьбы с фашистской Германией. Здесь последний раз столкнулись наша советская сталинская стратегия с авантюристической гитлеровской стратегией. Уместно поэтому сравнить две битвы за столицы – за Москву и за Берлин.

В ноябре 1941 года враг стоял у ворот Москвы. Гитлер уже назначил «парад победителей» в Москве. Москва уже была видна противнику в бинокль. Фашистские войска готовились к нанесению «последнего удара» и считали, что со взятием Москвы Советский Союз будет вынужден безоговорочно сдаться на милость «победителям».

В апреле 1945 года войска Красной Армии занимали позиции на рубеже реки Одер, имея плацдармы на западном берегу реки. Берлина в бинокль не было видно, но войска 1-го Белорусского фронта готовились к нанесению последнего удара. Верховный главнокомандующий знал, а вместе с ним знала вся Красная Армия и весь Советский Союз, что с падением Берлина враг будет окончательно разбит и безоговорочно капитулирует.

Замысел фашистского командования в битве за Москву заключался в нанесении двух сильных глубоких ударов на флангах в обход Москвы с целью двустороннего охвата и окружения Москвы. Этот план игнорировал силу, противостоящую немцам, – группировку войск Красной Армии Западного фронта, и в то же время шаблонный план войны и «двойных клещей» был ясен для Верховного главнокомандования Красной Армии.