Дальний поход - Андрей Посняков

– Правильно, Ноляко – конь верный, – Иван погладил шрам. – Значит, где-то и хозяин его поблизости… должен быть. Позвать, что ли? Эй, Енко-о-о!

– Ой, не надо так кричать громко, мой друг!

Из зарослей, отодвинув рукою ветки, выбрался Енко Малныче, колдун-изгнанник, старый знакомец почти всех, присутвующих здесь, на опушке, ватажников. Молодой, высокий, веселый, гонористый, как польский шляхтич, патлатый щеголь в узких оленьих штанах и короткой, с бахромою, куртке из черной змеиной кожи.

– Хо! Генрих! – громко расхохотался немец. – Вот так встреча, дьявол тебя разрази!

– Ты ж вроде на север собирался, – обнимая приятеля, атаман удивленно покачал головой.

– Собирался, – коротко отозвался Енко. – Но не дошел. Холодно там, говорят. Иногда и снег бывает.

– Надо же – снег! – Штраубе снова захохотал, расчихался даже. – Холодно ему, ишь ты.

– Да и что мне там, в глуши, делать? – хитро улыбнулся колдун. – Селение тамошнее разорено, людей нету – даже и войско не из кого набрать.

– Постой, постой, – Иван поднял вверх указательный палец. – А ты откуда про север-то знаешь, коли до него не дошел?

– Так, – скривившись, отмахнулся Енко. – Встретил тут, по пути, одного… С севера. Пробирался, сам не знает куда… там ведь им несладко пришлось – не только ваши, но потом и своих делов понаделали. Вот он и сбежал, да потом – повезло – нас встретил.

– Да кто сбежал-то?

– Да вон… – обернувшись, колдун тихонько свистнул и махнул рукой. – Эй, вы там. Что застоялись? Давайте сюда – свои.

На опушку тот час же выбрались старые знакомые из славного города Хойенеярга – красивая девчонка Сертако (подружка Енко) и тощий, с большим глазами, мальчишка Нойко с каким-то спешным прозвищем… как же его… ммм… О! Дрянная Рука! Интересно, за что его так прозвали? Хотя – ха-ха – догадаться можно. Небось, любил подсматривать за девками, да… Впрочем, это дело все отроки жалуют.

– Да будут благосклонны к вам великие Боги! – радостно поздоровался Нойко.

Сертако же скромненько поклонилась, поспешно спрятавшись за спину своего возлюбленного – негоже уважающей себя девице стоять вот так, чтоб ее разглядывали!

Последним из зарослей выскользнул – именно так: очень ловко выскользнул, словно змей – исхудавший оборванный парень возрастом чуть постарше Дрянной Руки, но, судя по взгляду – уже много чего повидавший. Держался он незаметно, но глаза сверкали зло и даже, можно сказать, со скрытой где-то в глубине ненавистью. Не понравился такой взгляд атаману, что уж тут говорить!

– А это наш друг с севера – славный Ясавэй. – светски представил Енко. – В отличие от некоторых, весьма скромен и по-пустому болтать не любит.

– А кто по-пустому любит-то?

Нойко неожиданно вскинулся, но под жестким взглядом колдуна подросток сразу сник и забормотал извинения.

– Был у меня один ученик, теперь – два, – похвастался «дружище Генрих». – Что поделать – прибился, не гнать же?

– Та-ак, – Иван улыбнулся. – Стало быть, теперь вчетвером странствуете?

– Ноляко – пятый.

– Ах да, да. Ноляко… Верный, смотрю, зверище.

– А то!

Расхохотавшись, колдун потрепал по холке подбежавшего ящера и, словно между прочим, поинтересовался:

– А вы, мой друг, как здесь?

– Своих ищем, – не стал скрывать атаман, вполне резонно предполагая, что в колдовской стране приятель-колдун может здорово пригодиться.

– Своих?

– Ну, мор они, лихоманку переждать из острога ушли. Вот, ищем.

– Ага-а-а… – Енко Малныче задумчиво погрыз сорванную ветку. – Тут, неподалеку, есть одно заброшенное селение…

– Селение?

– Скорей, даже деревня… Яхаивар. Но она пуста, там давно уже никто не живет…

– Если мы правильно прочитали мысли того бродяги-охотника, мой господин, – приложив руку к груди, неожиданно вставил Ясавэй.

Колдун, впрочем, этот демарш особенно не воспринял, отмахнулся:

– Да правильно прочитали, не так-то и много было мыслей в той вшивой башке! В основном про «пожрать», ну и – «как бы самого не сожрали».

– Все же рад вас видеть! – искренне улыбнулся Иван. – Поможете наших найти? А мы вам потом, если что, с оберегами поможем. Два великих шамана у нас – Афоня и вот, Маюни. Хотя, что я рассказываю – ты ж их знаешь прекрасно!

Енко Малныче в ответ скривил губы:

– Знаю. Вам, говоришь, помощь нужна?

– Да не помешала бы! Места-то тут – твои.

– Ну, не совсем…

Колдун замолк ненадолго, видать, прикидывал, помочь ли? Стоит ли овчинка выделки? Скумекал, однако, быстро – решил, что стоит. Тем более к заброшенному-то селению провести – всего и делов-то, спина, чай, не переломится, а отряд бледнолицых… да с гремящим зельем – порохом, да с двумя – жаль, третьего нет – шаманами – авось, да еще сгодится!

– Ой, уговорил ты. Помогу! Так просто, ни за что, помогу… ради дружбы нашей!

– Вот – добрые слова, клянусь святой Бригитой! – Штраубе радостно хлопнул «друга Генриха» по плечу.

Сей простонародный жест ничуть Енко не покоробил, колдун, наоборот, заулыбался еще шире и тут же предложил устроить привал – все хорошенько обсудить, осмотреться.

– Привал так привал, – обернувшись, атаман отдал необходимые распоряжения. – Ты прав – обсудить да осмотреться надо.

– Жаль, выпивки нет! – скривившись, жалостливо посетовал Штраубе. – А то б мы с тобой, друг Генрих…

«Генрих» снисходительно расхохотался:

– Ну, это у вас нет, а у нас… как это по-вашему… завсегда пожалуйста!

– Что, правда есть? – заинтересовался немец. – Без обману?

– Когда я тебя, друже Ганс, обманывал?

– Поди, мухоморы какие-нибудь, – Штраубе все никак не мог поверить своему счастью.

– Может, у кого и мухоморы, – довольно покривил губы колдун. – А у меня – ягодки! Черника, малина, смородина… Сейчас в котелке водицею разведем!

– Так а это… еще ж настоять надо! Дня три, не меньше.

– Какие три дня?! Тут же все и сладим. Я, друже Ганс, шаман или нуеров хвост?

Не соврал колдун, приготовил бражку сразу! Сушеные ягоды из мешочка достал, в котелок с водой бросил, что-то пошептал – и на тебе, готова брага! Вкусная, хмельная…

Рыбки еще подловили, костерок развели – и понеслось…

– Ну, други, за встречу!

– За вас!

– За тебя, друг Генрих! Эх, хороша бражица… Что ж ты раньше-то не говорил, что так вот умеешь?

– Так вы не спрашивали.

– Хм… и правда не спрашивали. Знаешь, Генрих, – как-то и не подумали даже. Слушай… фройляйн свою позови, чего она там одна… Даже вон ящер твой – и тот рядом крутится, кости рыбьи грызет, а она все же – девушка. Поди, скучно.

Колдун было вскинулся:

– Негоже честной девице…

Но сразу махнул рукой:

– Да, правда и есть – чего ей там, на отшибе. Кто тут видит-то? Эй, эй, Сертако, милая… иди к нам, посиди… Только, чтоб на мою подругу не пялиться!

– Да что ты, друг Генрих, такое говоришь? Когда это мы…

– Да я не вам… Есть тут один…

Енко Малныче скосил глаза на скромно хлебавшего ушицу Нойко.

– Я тебе, чудо!

Мальчишка едва не подавился рыбиной:

– А я что? Я ничего…

– Ничего? А кто вчера на реке за Сертако подсматривал? Когда она купалась, а? Руки бы дрянные твои оторвать!

– Ну, подсматривал, – ничуть не смутился Нойко. – Так как же иначе-то? Разве ж я виноват, коли наша Сертако-нэ такая красивая, такая… прямо не отвести глаз!

– Вот ведь хвост нуеров! – расхохотался колдун. – Знает, что сказать.

– За такую красоту неплохо б и бражки выпить!

– Что-о?! Ах, тебе еще и бражки налить?

– Налить, мой господин, а как же! Разве можно за красу такую не выпить? Никак нельзя!

– Тюлень похотливый! Нерпы глупой зад! Ладно… пей.

Приподнявшись, Нойко Дрянная Рука сноровисто черпанул из котла бражку большим березовым туесом и, не дожидаясь никакого тоста, выпил… рыгнул, довольно погладив себя по животу:

– Вот ведь славно-то, а! Всегда знал – ягодная-то бражка куда лучше мухоморовки!

И снова полез с туесом в котел… в отличие от своего напарника – тощего Ясавэя. Тот пил совсем мало, все сверкал глазами, а потом и вовсе отправился спать в дальний шалашик.

Заметив это, атаман подозвал Семку:

– За пареньком худым проследи. А бражки после попьешь, оставим.

– Сделаю, господине, ага…

– Стой! А ты какую песню-то слышал? – неожиданно вспомнил Иван. – Ну, тогда, когда кругами бродили.

– Ммм… – Короедов задумался. – Про купца удалого пели.

– Про купца?! А голоса были…

– Женские, господине. Девичьи.

Ясавэй теперь не знал, что и делать! Укрывшись в шалаше, яростно грыз ногти, думал. С одной стороны – нужно было обязательно отомстить белокожим дикарям, за разрушенное селение, за убитых, за поруганных и уведенных в рабство женщин, за все! С другой стороны – господин Енко Малныче, похоже, с этими бледнокожими знался, вон, какой устроил пир. Не-ет, не позволит он что-то недоброе с дикарями сделать, зачем-то они ему нужны. А раз так… Что же делать-то? Как же отомстить-то? Сбежать… да потом идти позади, да выбрать момент, когда уйдет Енко? Ага… можно подумать, колдун такой дурень, что не обратит внимание на подобные мысли… верно, прочел уже. Или – нет? Некогда ему нынче мысли чужие читать, делом занят – хмельную бражицу пьет.