Горное безумие. Биография Скотта Фишера - Роберт Биркби
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Любая экспедиция на Эверест – непростое мероприятие, и Скотт теперь получил опыт, как организовать ее и как доставить людей, снаряжение и продукты на гору. Также стоило разобраться с вопросом руководства. Некоторые участники критиковали его стиль управления, считая, что Скотт должен был настоять на более традиционном подходе. С другой стороны, если бы не подвела погода, несколько связок вполне могли подняться на вершину. В экспедиции не было ни погибших, ни пострадавших. Так что Скотт оказался не так уж и не прав.
Как бы то ни было, настало время расплатиться с китайцами по счетам и оставить Пекин позади. Эверест никуда не денется. Сейчас Скотта больше всего интересовало возвращение в Сиэтл, к семье.
14. Эверест и обмен веществ
Все в порядке! Мы здесь все вместе!
Скотт Фишер, находясь один на Южном седле Эвереста
Я еду по Сиэтлу со Скоттом Фишером зимним вечером 1988 года. Скотт воодушевлен, он гонит по шоссе, полный энтузиазма и энергии, и это не только потому, что его ждет группа скаутов, которым он покажет слайд-шоу о восхождении в Гималаях. Прошло четыре месяца после экспедиции на Эверест, и телефон в «Горном безумии» не умолкает. «На днях позвонили студенты из университета Бэйлора, – рассказывает Скотт. – У них запланирован месяц в России, им нужен гид, который будет руководить восхождением». Другая группа альпинистов интересуется восхождением на горы в Боливии. Местная служба гидов открыла вакансии, и Скотт считает, что у него есть все шансы получить выгодный контракт на организацию походов для компании Recreational Equipment. Он также снова подумывает, чтобы выступить против Rainier Mountaineering, единственной компании, имеющей право водить клиентов на гору Рейнир, и попытаться заставить Службу национального парка предоставить «Горному безумию» концессию гида. «Это гора буквально у меня на заднем дворе, – говорит Скотт, – и я не могу водить на нее людей? Да ладно!» Он также пытается добиться прав на Мак-Кинли, которую уже несколько лет «держат» одни и те же компании.
«Все идет как надо», – продолжает Скотт, раскачиваясь взад-вперед на водительском сиденье, пока мы мчимся сквозь темноту. Американский альпинистский клуб попросил его выступить на банкете в Сиэтле следующим вечером. А самое главное, его и Стейси Эллисон попросили встретиться с группой альпинистов из Сиэтла, которые ищут двух человек в команду для осенней попытки восхождения на Эверест в 1988 году. Скотт уверен, что он подойдет и что через шесть месяцев он снова будет в Гималаях. Кроме того, у его сына скоро день рождения. Скотт обожает сына, с удовольствием проводит время с Энди и ездит с ним по делам «Горного безумия». Он серьезно относится к роли отца, но при этом пытается приспособиться к большим переменам в своей насыщенной жизни. «Я люблю свою жену. Я люблю своего малыша, – говорит мне Скотт. – Но я на пике альпинистской карьеры. Если не делать экспедиции сейчас, то их уже никогда не получится сделать. Я хочу вернуться на Эверест, вот и все».
На собрании скаутов Скотт дает ребятам подержать в руках свой ледоруб и примерить пуховый костюм, в котором он был на Эвересте. Дети в восторге и хотят знать, падал ли он когда-нибудь. «Да», – отвечает Скотт, и этого достаточно. Они спрашивают, испытывал ли он когда-нибудь страх. Скотт снова отвечает утвердительно, но по выражению лиц слушателей видно, что на этот раз они не очень верят. Он включает проектор, показывает фотографии и рассказывает об экспедиции на Эверест, а затем мы возвращаемся к Скотту домой, где выясняется, что он перепутал даты и что банкет альпинистского клуба был запланирован на этот же день. Стейси Эллисон поехала туда одна.
Весь вечер я чувствую едва уловимое изменение в настроении Скотта, некоторую отстраненность, словно он отключился от настоящего и все еще находится в Гималаях. Его экспедиция по северной стене Эвереста продлилась три месяца, и он был близок к вершине. Он уверен, что один день хорошей погоды – и все удалось бы. Это были месяцы жизни, сведенной к простоте и ясности альпинизма, вдали от привычного мира. Скотт вернулся домой целый и невредимый, с пачкой фотографий и острой жаждой странствий. Меня восхищает, что ради Эвереста он готов рискнуть многим, или, по крайней мере, способен для себя свести риск к явлению, которое не мешает ему стремиться к цели. Скотт уверен, что если не сможет попасть в состав следующей экспедиции на Эверест, то упустит шанс, и останется лишь наблюдать, как лучший сезон в его альпинистской карьере проходит впустую.
С другой стороны, со временем все больше ближайших друзей Скотта желали свести риск к минимуму. Многие выпускники Национальной школы лидеров на открытом воздухе решили убрать альпинистские веревки в шкаф. Кто-то стал адвокатом, кто-то преподавателем, кто-то врачом. Они получали ученые степени, женились и создавали семьи. Для некоторых участников экспедиции 1987 года на Эверест она стала последним высотным восхождением.
Уэс Краузе и Мелли Рулинг получали огромное удовольствие от восхождений на Килиманджаро и от сафари в Восточной Африке. Скотт позвал Майкла Эллисона на Эверест, но тот отказался, потому что его жена забеременела. «Для меня этого было достаточно – Бонни собиралась родить», – сказал он. Майкл переключился на путешествия поближе к дому и предпочел лишь время от времени возглавлять тот или иной поход «Горного безумия». Он подсчитал, что время, проведенное в таких коротких вылазках, в совокупности равно времени, которое он проводил бы вне дома, отправляясь в длительные экспедиции на Аляску или в Непал.
Однако для Скотта смысл жизни заключался в том, чтобы совместить семью, бизнес и все остальное с альпинизмом, и это стремление только усиливалось. Подписание контракта с Recreational Equipment сорвалось, и, хотя телефон в офисе «Горного безумия» продолжал звонить днями напролет, лишь немногие из этих звонков материализовались в приключения, которые приносили деньги. Из собственного опыта работы со Скоттом я знал, что друзья и знакомые, которые в состоянии
