Страна Моксель или открытие Великороссии - Владимир Белинский

«От Эдигея поклон к Василию…Все, писанное тобою к Ханам о бедности народа Русского, есть ложь, мы ныне сами видели Улус (Глядите, это государство-то Московское — Улус!. — В.Б.) твой и сведали, что ты собираешь в нем по рублю с двух сох; куда ж идет серебро? Земля Христианская осталась бы цела и невредима, когда бы ты исправно платил Ханскую дань, а ныне бегаешь, как раб!..Размысли и научися!».[224]

И сей «Московский Государь» срочно внял совету полководца Эдигея. Он тотчас пустился в новые бега. На этот раз наперегонки с Иоанном Тверским побежал за Ханским ярлыком в Золотую Орду.

Послушайте.

«…намерение Иоанново (Великий князь Тверской. — В.Б.) ехать в Орду казались Василию Димитриевичу столь опасными, что он решился сам искать благосклонности Хана и, провождаемый всеми знатнейшими Вельможами, с богатыми дарами отправился в столицу Капчакскую».[225]

Здесь Н.М.Карамзин не оставляет великороссам ни малейшего намека на величие Московии в XV веке.

«Нет сомнения, что Василий (глядите, здесь он уже не Государь Московский. — В.Б.), будучи в Ханской столице, снова обязался платить дань Моголам, он платил ее, кажется, до самого конца жизни своей, несмотря на внутренние беспорядки, на частые перемены в Орде».[226]

Но великорусские «писатели истории» Российской Империи простили Василию все мерзкие поступки и кровавые внутренние разборки, лишь в одном попеняли.

«Среди общего уныния и слез, как говорят Летописцы, Василий Димитриевич преставился на 53 году от рождения, княжив 36 лет с именем Властителя благоразумного, не имея любезных свойств отца своего, добросердечия, мягкости во нраве, ни пылкого воинского мужества, ни великодушия геройского…усилив Державу Московскую («писатель» истории уже позабыл об Улусе Монгольском! — В.Б.) приобретениями важными, сохранив ее целость от хищности Литовской…Может быть, он сделал ошибку в политике, дав отдохнуть Витовту, разбитому Ханом, может быть, ему надлежало бы возобновить тогда дружелюбную связь с Ордою, и вместе с Олегом Рязанским ударить на Литву, чтобы соединить южную Россию с северною (то есть, с Московией. — В.Б.)».[227]

Вот она логика великоросса! Любым предательством, любой мерзостью прихватывай куски «земли русской». Вся подлость таковых деяний со временем спишется и запрячется в «исторических писаниях», а «приобретения» останутся. Что интересно, когда касается исторической правды, вымыслы и ложь великоросса первенствуют над честностью и порядочностью в рассуждениях.

Давайте проследим события конца XIV начала XV века.

Битва татаро-монголов с литовско-украинскими войсками произошла на берегах реки Ворсклы в 1399 году, где литовско-украинские полки были побеждены татаро-монголами, во главе которых стоял Тимур Кутлук. Н.М.Карамзин захлебывается в восторге, описывая поражение войск Витовта Литовского: «Ни Чингис-Хан, ни Батый не одерживали победы совершеннейшей…».

Читатель понимает всю ложь подобного высказывания великоросса. Ведь за поражением от Батыя ростово-суздальская земля оказалась во владении татаро-монголов и превратилась в дикий, культурно-отсталый татаро-монгольский Улус. Литва и Киевская Русь после поражения даже дани не платили Тимуру Кутлуку. Пограбив земли Украины, Кутлук ушел в Поволжье. Чувствуете разницу? Этот «писатель истории» совсем позабыл сообщить нам, что, проиграв ту битву, Витовт не побежал в Орду испрашивать ярлык на княжение. Нет! И разговаривал с ним Хан не как с Василием, князем Московским.

Послушайте, как говорит сам Хан Тимур Кутлук с Витовтом, князем Литовским и Киевским:

«Почто идешь на меня? — велел он сказать Витовту, — я не вступал никогда в землю твою с оружием»… Тимур неотступно предлагал мир, признавал Витовта старейшим, соглашался даже, по словам наших Летописцев, платить ему ежегодно некоторое количество серебра».[228]

Сии слова совсем не похожи на обращение Эдигея к Московскому князю Василию в 1407 году: «почто бегаешь, как раб!..Размысли и научися!».

Военные силы Витовта Литовского, опиравшегося на народы, живущие на землях от Балтики до Черного моря, были несравнимо сильнее Московских и иже с ними. Это необходимо констатировать для установления исторической правды. Здесь вымыслы и ложь великороссов абсолютно неуместны. Хотя ложь и вымысел являются стержневой основой всего исторического «писания» Российской истории. Не стоит забывать, что в 1382 и 1407 годах Московское княжество было полностью разорено сначала Тохтамышем, а позже Эдигеем, а народ или уничтожен, или уведен, по словам того же Н.М. Карамзина, «как псы, на смычках» в рабство.

О каком же присоединении «южной России» может идти речь? К кому присоединять?

В 1404 году Литва присоединила к себе Смоленское княжество вместе с городом Смоленском. Обратите внимание — Смоленск никогда, до 1404 года, не принадлежал ни Золотой Орде, ни Москве. Эту историческую истину не запрятать никакой ложью.

Именно в те годы Литва отняла у татар Подолию и присоединила к Великому Литовскому княжеству.

В 1410 году Князь Витовт стал одним из руководителей-полководцев величайшей победоносной Грюнвальдской битвы, положившей конец германской экспансии на Восток, кстати, обеспечив с северо-запада благополучие Московии.

И если бы Московия в те годы выступила против Великого Литовского Княжества, то с полной уверенностью можно заявить, что в первой четверти 15 века прекратила бы свое существование навсегда. Даже не родилась бы идея «собирания земли русской», а великороссы, как нация, не состоялись бы.

Но великороссу-державнику страшно хочется возвеличить Московию и опозорить соседей, впоследствии порабощенных ею. И тогда он выдает фальшивые вымыслы за возможные действия, авось кто клюнет, авось сойдет за правду. Н.М. Карамзину не стыдно писать рядом такие «исторические перлы»: «усилив Державу Московскую» и «решился сам искать благосклонности Хана», «держава Московская» и следом — «Улус Монгольский». Писалось без зазрения совести. Все сошло «повествователям истории» с рук. Лишь бы величественнее, да ловчее была «изложена» история Российской империи. О достоверности речь не шла.

Покончим и с этим Московским князем. Следующим был князь Василий Васильевич Темный (1425–1462 годы). Необходимо подчеркнуть, — как и все его московские предшественники, Василий Темный сразу же направился в Орду испрашивать право на Великокняжеский титул. Вступил в спор за ярлык со своим дядей — князем Юрием. И, по всей вероятности, московит проиграл бы ярлык великокняжеский, да спас московское дело находящийся при нем, в Орде, проныра-боярин Иоанн.

Вот как описывает право Василия на Московский стол Н.М. Карамзин:

«Василий доказывал свое право на престол новым уставом Государей Московских, по коему сын после отца, а не брат после брата, долженствовал наследовать Великое Княжение. Дядя, опровергая сей устав, ссылался на летописи и на завещание Димитрия Донского, где он, (Юрий), в случае кончины Василия Димитриевича, назван его преемником. Тут Боярин Московский, Иоанн, стал перед Махметом и сказал: «Царь верховный! молю, да позволишь мне, смиренному холопу, говорить за моего юного Князя. Юрий ищет Великого княжения по древним правам Российским (понимайте — Московским. — В.Б.), а Государь наш (понимайте, как Вассал твой. — В.Б.) — по твоей милости, ведая, что оно (Московия. — В.Б.) есть твой Улус: отдашь его, кому хочешь. Один требует, другой молит».[229]

И весь сказ о величии Московии в XV веке! Здесь все изложено в совершенстве самими московитами. В ХV веке Москва — обычный заштатный Улус татаро-монгольских Ханов. О каких-либо «государях московских» говорить не приходится. Обычные вассалы Орды!

Стоило бы великороссам более пристально поглядеть на собственную историческую науку. Отсеять, хотя бы видимую невооруженным глазом, ложь.

«…Вельможа Татарский, Улан Царевич, торжественно посадил Василия на трон Великокняжеский в Москве, в храме Богоматери у златых дверей».[230]

Читатель понимает, в Московском храме Богоматери татарский Наследник не сажал на трон московского князя. Здесь, в храме, Василий Темный присягал перед православными святынями на верность Ордынскому Хану. Он клятвенно обещал быть вассалом послушным, платить дань и повиноваться Орде. Вот таков «монарх» и таково «монарше Московское государство» в XV веке.

При этом князе кровавые московские разборки достигли апогея. Москва была бита жестоко у себя дома. Но, как писал Н.М. Карамзин, «смиренно пресмыкаясь в Орде… междоусобия дома ознаменовались разными злодействами… в остервенении своем без всякого суда топили и жгли людей… даже законные казни изъявляли жестокость варварскую».