Ребенок (не) от босса - Лия Рой
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Новая съёмная квартира оказалась… нормальной. Вот только как там говорят? К хорошему быстро привыкаешь?
Вот именно.
Я и привыкла к дому-дворцу Стаса.
Там было красиво, удобно и комфортно жить. Повсюду были установлены умные системы, к которым я адаптировалась слишком быстро.
После подобных новшеств проливание с обыкновенной двушке, казалось невозможным регрессом и шагом назад, в прошлое. В дикое и пещерное прошлое.
Но что поделать?
Я отчетливо понимала, что пришло время двигаться дальше.
Строить карьеру. Подальше от Царева.
Строить отношения. Как можно дальше от Царева.
Мы никак не подходили друг другу.
Пытались подобрать особый подход, подстроиться, смириться, много чего, но не вышло.
Иногда так просто случалось и все тут.
Ничего не поделаешь.
Я-то это понимала, но вот объяснить все это ребёнку, который только-только обрёл отца и жаждал общения с ним, было куда сложнее.
Я пыталась дать Эмме время, поэтому не лезла к ней с разговорами. Хотела, чтобы дочь сначала немного отошла, а уж потом бы мы с ней поговорили.
Однако и тут мои прогнозы оказались неверными. По сути, как обычно.
Эмма игнорировала меня всю неделю, что мы жили одни.
Она не желала со мной разговаривать ни по какому поводу. Даже на вопрос о том, что она будет на завтрак или ужин, она упорно молчала.
Что с ней делать, я понятия не имела.
— Эмма, пожалуйста, поговори со мной. Ты не можешь игнорировать меня вечно…
— Данная нам действительность говорит, что вполне себе могу, — холодно ответила мне дочь, размазывая по тарелке еду. Овощи и кашу.
Да-да, знаю, она это не кушать не любила, но не кормить же ребёнка фастфудом, как это проделывал ее абьюзивный папочка?
— Знаю, что тебе сейчас очень тяжело. Тебе кажется, что я все это делаю тебе на зло, но…
— Нет, я так не думаю. Я думаю, что ты это делаешь на зло себе.
— Прости, что?
— Ты делаешь это на зло себе, потому что не веришь, что заслуживаешь счастья. Как только оно начинает маячить на горизонте, ты делаешь все, чтобы отдалиться от него по максимуму. Ты не позволяешь стать себе ни успешной, ни счастливой, ни богатой. Это заложенная программа, определённый набор шаблонов, перешагнуть через которые ты попросту не в силах.
— Да что ты такое говоришь…
— Папа много раз предлагал тебе встречаться. Жить вместе. Пожениться. Он любит тебя, пусть и не умеет этого показать. А ещё тебя любит Ваня. А я люблю Ваню и папу. Сейчас мы могли бы завтракать все вместе и планировать, как проведём сегодняшний вечер. Как одна семья. Настоящая. Но тебе нужно не это. Тебе нужны постоянные ссоры, обиды, скандалы, ты просто не можешь без них обходиться. Папа сделал все, что мог. Он извинился, он отбивал тебя у других мужчин, он дарил тебе цветы, подарки, проявлял внимание, ухаживал, как мог. Ты знала, что он заказал тебе какую-то дурацкую книгу по магии трав? Старинную и безумно редкую? А ещё тебе делали на заказ золотые часы с гравировкой. А ещё папа уже несколько месяцев таскал с собой обручальное кольцо, которое так и не решился тебе подарить, просто потому, что был уверен - твой адский характер заставит тебя снова сказать ему «нет».
— Я… я…
— Ты кричала на него, что он не уделил тебе внимания, когда ты заболела, но в тот день у меня была важная олимпиада по математике, он не мог остаться дома и не отвести меня туда. А после у него была важная встреча с китайскими инвесторами, которая планировалась почти три месяца. Он собирался остаться с тобой дома на следующий день. И он тоже мог заказать этот чертов суп! А ты могла бы все это знать, если бы хоть иногда давала ему открывать рот. Хотя бы для того, чтобы оправдаться!
— Эмма…
— Ты думаешь, что ему легко все это далось, но ты так думаешь, потому что ни разу не спросила его о том, а какого ему? Ты всегда думаешь только о себе. О своих чувствах и эмоциях. А как же то, что чувствует он? Как же его гордость, самолюбие? Как же его желание быть уверенной в тебе? Разве это так ненормально? Мы приходим домой и видим незнакомого мужчину, с которым ты в обнимку смотришь телевизор. Просто представь себя на месте папы. Хотя бы на долю секунды. Ты любишь женщину, делаешь ей предложение, живешь с ней под одной крышей, у вас с ней дети, и тут обнаруживается какой-то Хмырь. И это сразу после того, как мы еле-еле отвадили от тебя Морду Треугольную.
— Эмма… я… все, что ты рассказываешь…
— Мы ночами не спади, строили планы по твоему завоеванию! Он уступил тебе во всем! Он признал полную неправоту, только голову на плаху не сложил для тебя…
— Куда?
— А чем ответила ты? Ужасной готовкой, бесконечным гонором и постоянными претензиями в его адрес?
— Эмма!
— Я хочу жить с ним!
— Немедленно перестань! Это все взрослые дела, ты не должна в них лезть! Стас не должен был втягивать в них вас с Ваней! Я ему устрою!
— Не смей! Ты хоть понимаешь, сколько у него дел? А знаешь, как он устаёт?! Ещё и ты ему мозг постоянно выносишь!
— Не разговаривай так со мной, я твоя мама, в конце концов!
— Я всё равно буду жить с папой! Он может добиться этого по суду! На нем меня спросят, с кем я хочу откататься и тогда я скажу все, как есть! А ты оставайся потом одна, здесь, в съёмной квартире и Хмырем!
Вот это вот поворот. Такого я точно не ожидала.
То есть, нет, конечно, я понимала, что дочери тяжело и где-то в чём-то она на меня злится… но я думала, что со временем она отойдёт.
Поймет, смирится, в конце концов…
Безграничная преданность отцу просто не дала бы этому осуществиться.
Ни сейчас, ни позже, никогда.
Теперь я это отчетливо видела.
Эмма на сто процентов оказалась дочерью своего отца.
И настрой у неё был вполне себе решительный.
Я вдруг резко осознала, что во всей этой глупой истории с Царевым, я могу потерять дочь.
По-настоящему.
Не нужно было мне соглашаться на все его манипуляции, не нужно было соглашаться жить с ним под одной крышей. И уж точно не следовало давать ни себе, ни ему, ни детям ложных и иллюзорных надежд на то, что мы сможем стать одной семьей.
