Сказки старого дома 2 - Андрей Басов

— Когда отплываем? — спросил он.

— Можно прямо сейчас, — ответил Ахмед, — но мне нужно сходить распорядиться о делах и сказать, что нас с Сержем какое-то время не будет. Аладдину и Али-Бабе тоже нужно домашних предупредить.

— Учтите, что луны уже нет.

— Так сегодня успеем дойти до Диалы. Там станем на ночь, а завтра еще засветло будем в Хале.

— Давайте, но только по-быстрому. А я пока команду расшевелю. Да, Зубейду не забудьте. Сейчас халифа не встретим.

К скалам Хала приблизились до вечера следующего дня. Синдбад умудрился довести свой корабль аж до самых гор. Глубина Диалы и здесь подходящая, но вот с шириной реки как раз не очень здорово — едва будет две длины корабля. Не развернуться с помощью руля и парусов. Привязали канаты к носу и корме. Матросы, таща канаты по берегам в разные стороны, развернули судно почти на месте и зачалили за ближайшие деревья. Только после этого мы двинулись к пещере.

Жернов ворот пещеры задвинут, но не заперт изнутри. Откатили, вошли и закатили обратно. Зажгли пару светильников и пошли вглубь. Зубейда с интересом рассматривает картины на стенах. Ворота на выходе заперты, но перед ними снаружи поставлен караул из двух стражников. Погремели воротами — и стражники подошли. Один из них нам уже знаком и нас он тоже сразу признал. Отпер ворота — и мы вошли в долину.

— Вазир Ахмат предупредил всю стражу, чтобы вас и тех, кто с вами, впускать и выпускать беспрепятственно, — сообщил наш знакомец.

— А почему караул внутри, а не снаружи перед скалами?

— Вот построят будку для стражи — и переберемся туда. Но на ночь мы всё равно ходим и запираем наружные ворота.

Вечер. В долине тишина и покой. Площадь перед храмами совершенства пуста и таинственно прикрыта тенью гор. Сидим на скамейках и умиротворенно молчим, глядя, как в городских домах зажигаются разноцветные окна. Зубейда бродит по площади и читает надписи на храмах. Хотя они уже едва видны. Потом долго стоит перед скульптурой.

— Шехи, как это здорово, — тихо говорит Зубейда, присаживаясь рядом с божеством долины Хал.

— Мне тоже так кажется, — без ложной скромности соглашается наша сказочница. — А ты обратила внимание, как моя поза в камне изящна и утонченна?

И опять молчание путников, очарованных долиной.

Первым делом добрались до дома знакомой нам расторопной вдовы и устроились с ночлегом и пищей. Ужин нам подали опять буквально через полчаса.

Утро началось с того, что в дом пожаловал вазир Ахмат и составил нам компанию за столом.

— Как старейшины восприняли события последних дней? — поинтересовался у него Ахмед.

— Стоически и с удовлетворением, — улыбнулся Ахмат. — Можете на них положиться.

— Вопрос еще и в том, как люди отнесутся к вдруг ожившим символам религии. Одно дело, когда это абстрактный символ, а другое — когда живое существо.

— Вот это нас тоже беспокоит, — признал Ахмат. — Не будем ничего торопить. Ведите себя не как символы, а как обычные люди. Постепенно всё само утрясется.

— Мы так и собирались делать. Но вас, вазир, вроде бы еще что-то беспокоит?

— Да. Ведь мы расстались всего два дня назад — и вот вы опять здесь. Не случились ли чего?

— Нет-нет, всё хорошо. Просто нас заинтересовал древний храм в скале. Мы показали рисунок каменного лица нашим учёным, и они сказали, что это арамейский храм. Но арамейские храмы, вырубленные в скалах, никому еще не встречались. Мы хотели бы этот внимательно осмотреть, зарисовать, описать.

— Нет никаких препятствий. Я распоряжусь, чтобы в храм доставили факелы, светильники и несколько кувшинов масла для них.

Двери в храм противно заскрипели, когда мы их распахивали настежь. Массивные кованые петли створок почти сгнили, но еще держатся. Древесина тоже носит следы давнего времени. Стала рыхлой и ноздреватой, но еще не рассыпалась в пыль — может быть, лишь потому, что это, вероятно, ливанский кедр. Да и растет он не так уж далеко отсюда.

Внутри буквально в нескольких шагах от дверей уже темно. Видны только несколько ближайших колонн. У входа грудой свалены факелы. Стоят несколько медных светильников и больших кувшинов с маслом. Зачем столько масла приказал принести сюда Ахмат? Хотя позже нам его оказалось и маловато.

Запалили два факела, несколько взяли с собой и двинулись вперед, осторожно ставя ноги, чтобы сильно не поднимать пыль. Колонны, колонны, колонны… Здоровущие и украшенные узорной вязью. Кое-где между колонн — возвышения, где, наверное, раньше стояли статуи. Шагов через пятьдесят уперлись в стену, вдоль которой целый ряд возвышений. Вдоль стены также и несколько напольных каменных светильников высотой метра по полтора. Масло в них давно сгнило, а фитили истлели. Статуй-то нет, а вот барельефы остались, ибо вырублены прямо в стене. Сцены на барельефах изображают какие-то бурные, но, похоже, не военные события. Нам их суть непонятна. В правом и левом концах стены проходы куда-то дальше.

— Нам надо зажечь светильники здесь, а потом уж пойдем в проходы, — высказал ценную идею Ахмед. — Али-Баба, возьми с собой Аладдина и сходите к вазиру, попросите толстых фитилей побольше и щеток или больших кистей с короткими и длинными ручками. Надо с изображений пыль смахнуть.

Пока посланные бегали с поручением, мы с Синдбадом подтащили кувшины и залили в светильники масло. Абу с Ахмедом таскали за нами свет, а Шехи ахала по поводу запущенности помещения. Зубейда бездельничала. Посланцы оказались быстроногими, вазир — скорым на снабжение, а фитили — как раз такими, какие нужны. Стена осветилась по всей длине, но ненадолго. Только тронули вековую пыль, как ее облако прямо-таки поглотило ближайшие светильники. Али-Баба с какой-то метлой пронесся вдоль стены, сбивая шапки пыли с барельефов. После чего нам осталось лишь поскорее выскочить наружу и ждать, когда пыль осядет на пол. Вряд ли от этого на полу пыли станет заметно больше.

От дверей света у стены вообще не видно. Зато рядом с нами появилась любопытствующая стайка мальчиков и девочек из медресе. Через полчаса пыль осела и стена осветилась желто-красным светом. Еще раз прошлись щетками по барельефам. Теперь наружу не выбегали. Перетерпели очередное — не такое уж и ужасное — возникновение серого облака.

Появился вазир Ахмат в сопровождении двух старейшин. Постояли, полюбовались на стену, посмотрели через мое плечо на наброски, которые я делаю в блокнот, и, посовещавшись между собой, удалились. Не прошло и получаса — подъехали две повозки с большими бочками воды. Вслед за ними целая армия мальчиков и девочек, вооруженных метлами, тряпками и ведрами, ринулась на штурм храма. Внутри сразу стало людно, шумно и совсем не мрачно. Загорелись еще светильники в разных местах громадного зала. Видимо, мобилизовали подчистую всё медресе. Кроме стариков. Хотя нет. Вот один из них идет к нам — Сулейман-ага. Обращается к Шехерезаде:

— Шехерезада-ханум, мы все пристыжены вами и вашими друзьями, а мне стыдно вдвойне как наставнику молодежи. Чему мы можем учить, если не понимаем, что за своей историей нельзя забывать чужую и пренебрегать ею. Вы нам об этом напомнили. В медресе не будет занятий, пока мы не приведем этот древний храм в порядок. Располагайте нами, как вам будет угодно.

— Мы очень тронуты вашими словами, уважаемый Сулейман-ага, и с благодарностью примем вашу помощь, — ответила наша премудрая Шехи, и мы двинулись дальше вглубь.

Боковые проходы ведут в залы поменьше. Это как бы цепь из трех залов, параллельных барельефной стене главного зала. За ними еще одна такая же цепь. Барельефы или горельефы есть везде, но только на одной стене. Похоже, что восточной. Всего шесть малых залов и один большой. Статуй тоже нет и в малых залах, но светильники есть. Масло уже кончается. Нужно просить еще. Да и уборка вряд ли закончится сегодня. Хотя молодежь с метлами и тряпками уже начала перетекать из главного зала в малые.

— Знаешь что удивительно здесь, — говорит мне Ахмед, — воздух. Замкнутые помещения, а воздух свежий. Масло горит, а копоть куда-то уходит, и дышать труднее не становится. Как это может быть?

Поразительно предусмотрительный и энергичный человек вазир Ахмат. Мы выбрались наружу передохнуть, а тут уже расставлены столы и суетятся кухарки, чтобы накормить армию молодых и прожорливых трудящихся. День уже перевалил за половину, но при такой организации уборку могут закончить и сегодня.

— Мы, похоже, сейчас тут лишние, — предположил Синдбад. — Может, не будем путаться под ногами, а завтра придем и спокойно обшарим весь храм?

Так и сделали. Пришли завтра и принялись обстоятельно шарить. Зажгли везде светильники. Но как ни шарили, так ничего нового и не нашарили. Никаких признаков ни дворцов, ни хранителей, ни смешливых богов. Погасили светильники, вышли на площадь и уселись перед памятником некоторым из нас.