Ларец Душ - Линн Флевеллинг

Возвратившись с одной из таких дневных вылазок, Брадер нашёл Атре в комнате с буколическими фресками, которая раньше служила должно быть, салоном, теперь же превратилась в репетиционную. Тот помогал близнецам осваивать сальто, хохоча с ними вместе, когда те, опрокинувшись назад, вставали на руки и ходили вверх тормашками в своих свободных штанах и туниках. Они должны были изображать духов-озорников в пьесе, которой планировалось открыть следующую театральную неделю. Эти двое обожали Атре, и были готовы в лепешку разбиться за одну лишь его похвалу.

- Великолепно! Замечательно! — кричал Атре. — Если продолжите в том же духе, публике придётся поверить, что вы умеете парить и порхать, как колибри. А, Брадер, что-то вы быстро вернулись.

- Собирается дождь, — сказала ему Мерина, целуя Тейбо и Танни. — Эй, да вы двое изрядно потрудились! Ну-ка детишки, полагаю, ваш черед репетировать с дядей Атре. Бегом наверх, переодеваться!

Атре чмокнул её в обе щеки:

- Ваши тоже делают успехи. Они талантливы, как их мать.

- Сильно надеюсь, что так! — рассмеялась Мерина и отправилась наверх вслед за детьми.

- Мы уже можем идти, мастер Атре? — спросил Тейбо.

- Да, ступайте, развлекитесь как-нибудь. Вы это заслужили. Только завтра к утру, чтобы были готовы репетировать снова.

- Обязательно! — сказала Танни, выбегая из комнаты вслед за братом, успевшим стянуть с себя мокрую от пота тунику.

Оставшись вдвоём с Брадером, Атре внимательно разглядел его лицо:

- Выглядишь усталым, кузен. И возле глаз снова эти морщинки.

- Да, — покорно кивнул Брадер, — пора.

- Значит, нынче вечером, после спектакля.

Вечером, когда Брадер зашёл к нему в комнату, Атре переодевался в свежее платье.

- Опять куда-то уходишь?

Подойдя к зеркалу, Атре стянул на затылке свои белокурые волосы лентой в тон расшитому чёрному камзолу.

- Да, Герцог Ланеус пригласил меня нынче вечером на дружескую попойку. Танни едет со мной. Она тебе не сказала?

- Нет, — Брадер нахмурился. Ему не нравилась сама мысль о том, что впечатлительная девчушка окажется в подобной компании. — Её отец в курсе?

- Целль не против. А тебе-то что? — Атре пожал плечами.

Он критически осмотрел отражение Брадера в зеркале.

- Ты делаешь слишком большие перерывы, — с укоризной сказал он. — Становится заметно.

- А ты слишком усердствуешь, — ответил Брадер, которому порядком надоели эти их вечные споры. — Если не станешь осторожнее, скоро будешь выглядеть, как Тейбо. В день премьеры я видел, как Лорд Серегил и Леди Килит целый вечер пялились на тебя.

- Не будь смешон. Я отлично знаю, что делаю. Нравится морить себя голодом? Дело твоё.

Подойдя к гардеробу, Атре отодвинул в сторонку несколько шляп на верхней полке и достал потёртый кожаный футляр. Поместив его на туалетный столик, он отпер его и извлёк оттуда пару стеклянных флаконов, заткнутых пробками, запечатанными воском, поверх которогобыли выдавлены кружочки крошечных знаков. Содержимое было похоже на молоко, и когда он взял в руку один из флакончиков, тот звякнул — игрушечный глиняный шарик, использованный для приготовления этого эликсира, стукнулся о стекло.

- Держи, — он протянул флакон Брадеру.

Тот на какой-то миг замер, уставившись на него со смесью сожаления и отвращения на лице. Затем быстро сорвал печать и опрокинул содержимое в рот. Эффект был едва ощутим, даже не вызвал дрожи, как это бывало от более сильных элексиров, но при этом и более опасных. И вызывающих привыкание. Брадер давным-давно отказался от подобных.

Атре внимательно осмотрел его:

- Полагаю, ещё один не помешает.

Во втором флаконе был похожий на бабочку маленький бантик из линялой голубой ленты. Вид его заставил Брадера подумать об Эле и на сей раз Брадера передёрнуло, хотя причиной тому была вовсе не магия.

- Так-то лучше. Пока тебя не одолевали все эти угрызения совести, жить было гораздо проще, — заметил Атре с усмешкой.

- А когда они перестали одолевать тебя?

Атре вытряхнул шарик и ленточку в корзинку с фруктовыми очистками и огарками свечей, затем спрятал пустые флаконы обратно в футляр, а футляр в его временное хранилище, известное Брадеру.

Тот наблюдал за ним с печальным и более не голодным лицом. Атре еле сдержался, чтобы не дать ему пощёчину.

А ведь было время. Когда кузен смаковал эти снадобья не хуже самого Атре. Теперь же он всякий раз делал эдакую кислую мину. Точно так же как его братец Ван, пока тот не бросил это дело, отколовшись от них. Быть может тогда и начались душевные терзания Брадера?

- А запасы-то подходят к концу, друг мой. Снова пора на охоту. Если только, конечно…, - Атре вернулся к плательному шкафу и достал из него особый ларчик для драгоценностей, поставил его на кровать между собой и Брадером.

Вынув из кошелька маленький ключик, он отпер его и впился взглядом во все эти сокровища, с их сияющими нитями жизней, которые тянулись вверх от каждой из вещиц. Он взял колечко, на котором висел ярлычок «Килит». Этих тонких ниточек от него отходило так много, что они были больше похожи на мерцающий световой ореол. Впрочем, Брадеру-то этого было не видно.

- Ах, дражайший кузен! Только подумай, сколько бесценных малюток можно извлечь из одной лишь порции, приготовленной из сей милой побрякушки, — подразнил его Атре.

Леди Килит, теперь, когда он более не нуждался в её деньгах, и в самом деле, представляла собой самые радужные перспективы — столько лет, столько различных связей! Все эти трущобные детишки были повязаны лишь с членами своих жалких семейств, годных в дело не более, чем сами дети. Совсем другое — дворяне. Вот где было богатство! Они были частью великой жизненной сети, от которой подпитывались и Брадер, и он. Сравнивать их было всё равно что равнять пиршество с черствой коркой хлеба. Он погрузил пальцы в драгоценности, упиваясь разноцветьем сияния, исходящего из ларца. Его рот тотчас же наполнился слюной: только подумать — столько концентрированной жизненной силы, такая мощь! И то были даже не лучшие из лучших. Тех он хранил отдельно, подальше даже от глаз Брадера.

В Майсене им удалось набрести на несколько весьма мощных душ — что на поверку оказалось тоже не так уж и мало — и, однако, даже они не шли ни в какое сравнение с возможностями, что открывались перед ними здесь, в скаланской столице, которая и сама по себе была ядром величайшей мощи. Даже дворянка столь скромного ранга, как Килит, столь щедрая на маленькие подарки, и, как множество ей подобных, готовая осыпать безделицами ручного актёришку, становилась истинным пиршеством. А ещё ему попался-таки один из самых ценных призов, о каких только было можно мечтать. Он с улыбкой взглянул на колечко Элани.