Огонь и ветер - Иар Эльтеррус

— Не знаю, ой и не знаю, — Берта остановилась. — Ри, понимаешь, не совпадает. Ничего и ни с чем. То, что они заставляют вас делать, по меньшей мере опасно, а уж если смотреть с логической точки зрения — вообще абсурдно.

— Да? — Ри тоже остановился, повернулся к ней. — Почему?..

— Милый мой, очнись! Подумай сам: вы прозваниваете какие-то площадки. Да ещё и со спиральной структурой, так?

— Ну да.

— Что — «ну да»?! Вы соображать разучились! Ри, дорогой… Ну ты сам подумай, что вообще имеет такую структуру! Это ведь трёхмерное образование, так?

— Чёрт… — Ри зажал себе рот ладонью. — Чёрт, мы про это даже… Но чем это может быть?

— Что вообще имеет такую структуру, кроме ДНК? Думай сам. И потом, как это выглядит на ваших схемах? Архимедова спираль, да?

— Да… — Голос у Ри сел до шёпота. — Но не везде…

— Тогда я тебе могу сказать, что они вообще n-мерные, эти образования. Господи, во что вы влезли… — Она закрыла глаза руками. — У вас же головы нормально не работают! Вы еле живые!.. Чем это всё кончится, боже мой…

— Вот ты только не плачь, — попросил Ри. — Мы всё-таки…

— Я плакать не собиралась, но мне от таких откровений дурно делается. И самое замечательное, что времени у нас с тобой совсем нет. Или… это мне тоже приходит сейчас в голову… во время исследований вы находитесь в перемычке.

— Ты имеешь в виду…

— Ну да, если брать за основу идентичную структуру спиральной галактики, то да. Это «бар». И вы в нём. И… Ри, я ничего не понимаю.

— Мы тоже ничего не понимаем, — мрачно отозвался тот. — Спасибо за то, что дала направление. Знаешь, ты хоть чем-то занималась эти годы, а я… — Он безнадёжно махнул рукой. — Прав был тот мужик, который оттуда.

— Какой мужик?

— Павел его зовут. Так вот, он прав. Про алкашню и всё прочее.

— Это вас там так… приложили? — Берта, кажется, удивилась.

— Ну да, и за дело, — отозвался Ри. — Значит, говоришь, перемычка… посчитаю. Соберём данные, и это я посчитаю.

— Ребята, бегите оттуда, — взмолилась Берта. — Пожалуйста!

— Они не пойдут, — отрицательно покачал головой Ри. — Из-за сына. Можно даже не начинать просить, бесполезно.

— Как они там?

— Нормально. Рыжий ожил, готовит, с машиной возится. Ит смурной, но когда он был не смурной? — Ри усмехнулся. — Всё неплохо. Передать им что-то?

Берта задумалась. Потом огляделась вокруг себя, нагнулась и подняла с дорожки два маленьких серых камушка. Сжала их в ладони.

— Скажи им, что я держала эти камушки в руке и говорила — о них. Что я их люблю. Что я их жду. — Голос её потеплел. — И что я очень сильно скучаю. Да, я знаю, что я в безопасности и что если вы сбежите, может погибнуть сын. И что я буду терпеть, сколько потребуется, но я очень прошу, чтобы они берегли себя. И ты тоже… брат.

— Спасибо, сестрёнка, — Ри улыбнулся. — Слушай, я тут придумал одну штуку. Связь. Катер, как я понял, пока что остаётся у меня. Не спрашивай, как я это понял; когда всё закончится, расскажу. По сути, мне его… одолжили. Так вот, мы сейчас у него попросим организовать нам эту самую связь. Когда тут… и если тут… ну, всё получится, скинь мне одно слово. Всего лишь одно слово. А ещё проще — букву.

— Пусть будет «Y». И цифра — сколько их… вернулось, — кивнула Берта. — Не отследят?

— Не должны.

— Хорошо бы… вы сумеете после этого попасть сюда, хотя бы на недолгое время? Если вам придёт это сообщение? — Берта смотрела на Ри с надеждой.

— Катер будет у нас. Да, сумеем.

— Ри, мы вас очень ждём, — Мотыльки, которые стояли рядом, синхронно кивнули. — Очень. Эрл сказал про огонь… Ну так вот. Давайте постараемся сделать так, чтобы он не погас. Все постараемся.

— Так и будет, — улыбнулся Ри. Обнял Берту, она в ответ обняла его. — Всё, что в наших силах… мы сделаем всё, что в наших силах…

Часть III

Огонь

10

Трое

Сод

На перепутье

— Ри, ты герой, — Скрипач сидел за столом, облокотившись на него грудью, и пристально смотрел на друга. — Как ты смог вообще? С ума сойти.

— Да уж, — кивнул Ит. — Действительно, можно с ума сойти…

— Что скажете? — Ри переводил требовательный взгляд с одного на другого. — Ну?

— Не знаю, что сказать, — Ит затушил окурок и тут же потянул из пачки следующую сигарету. — Правда, не знаю. Ри, не пытай меня. Это… несколько неожиданно.

— Я не мог ничего сделать, — Ри виновато развёл руками. — Она мне сунула этот бокс, и мне что — нужно было вытащить оттуда материал, и…

— Ри, не надо, — попросил Ит. Глубоко затянулся. — Правда, не надо. Это действительно не зависело от тебя, мы уже поняли. И ещё я понимаю, что это всё восторга не вызывает… у всех. У меня в том числе.

— Почему? — повернулся к нему Скрипач.

— Потому что я его, прости, хоронил несколько лет, — Ит прикрыл глаза. — Он очень долго умирал — во мне. Очень. Ты видел. И сейчас я могу, наконец, не просто думать, а даже рассуждать об этом всём: без эмоций, без срывов, без нервов. Да, он был. В моей жизни был Фэб. Тогда. Понимаете?

Оба кивнули.

— И что? — поторопил Ри.

— А то, что его в ней больше нет. И мне было чертовски трудно с этим смириться. Но я сумел.

— А сейчас… — начал Ри, но Ит тут же прервал его:

— И сейчас его тоже нет, — произнёс он твёрдо. — Скажу проще: я больше чем уверен, что из воссоздания ничего не получится. В смысле, из воссоздания Фэба. Он не вернется.

— Хм, — Скрипач почесал переносицу. — А вдруг?

— Нет, — Ит слабо улыбнулся. — Увидишь, Рыжий. Ладно, хватит об этом. Главное другое. Что удалось с Джесс и Киром. Вот это действительно хорошо.

Пару минут назад Ри показалось, что у Ита трясутся руки. Он присмотрелся — да, как же. И не думают даже. Сидит совершенно спокойно, курит. Оставь надежду, всяк сюда входящий… Ошиблись Мотыльки. Все мы ошиблись. И я в том числе. И Берта. И Рыжий.

Совершенно спокойный и уверенный Ит.

Уже чёрт-те сколько лет — спокойный и уверенный.

Только почему-то хочется его придушить…

— Да, это хорошо, — согласно кивнул Ри. — Но я бы всё-таки на твоём месте…

— Ри, ты хочешь, чтобы я сейчас «раскачался» и вышел из себя, — Ит вытащил из пачки третью подряд сигарету и прикурил от окурка предыдущей. — Пожалуйста, не надо. Не начинай. Во-первых, я не сорвусь и вразнос не пойду. Права на это не имею. Во-вторых, я склонен оценивать любую ситуацию максимально рационально и логически.

— С каких это пор? — прищурился Ри.

— С тех пор, как мы увидели этот катер в метели.

— Вот даже как? — удивился Ри.

— Именно так, — кивнул Ит. — Нам дали шанс. Мы не растерялись, воспользовались. Сейчас мы имеем преимущество — во-первых, у нас есть возможность сбежать, во-вторых, ты успел поговорить с Бертой. Что она сказала, кстати? Что она думает об этом всём?

— Она считает, что нам нужно отсюда делать ноги, — сообщил Ри. Скрипач согласно кинул. — Она выдала несколько вариантов того, что собой представляют местные площадки.

— И что же? — Скрипач повернулся к Ри.

— Галактика или спираль ДНК.

— О как… — Скрипач восхищённо покачал головой. — Да уж. Куда нам до неё…

— Это гипотетические предположения, — напомнил Ри. — Тем более что самих площадок она ведь не видела.

— Ну и что? — пожал плечами Ит. — С её головой видеть не обязательно. Сам знаешь.

— Знаю, — Ри поморщился. — И она ещё в своих способностях сомневается…

— Ну, тут ничего не поделаешь, — развёл руками Скрипач. — Мы уже привыкли.

В кухне сейчас было сильно накурено и очень тепло. Они сидели уже не первый час, время перевалило далеко за полночь, но тем для разговоров оказалось столько, что вскоре стало понятно — до утра они не лягут. Скрипач заварил чаю, сварганил для Ри «королевское рагу» (всё подряд, что нашлось в холодильнике — в сковородку), потому что тот был после суток дороги голоден; потом Ит заметил, что не худо бы бутерброд какой-нибудь, и в результате они втроём подъели весь батон хлеба, под чай бутерброды с сыром пошли замечательно.

Ри с удивлением понял, что за неделю его отсутствия ребята квартиру очень неплохо обжили. В ванной, например, появилась занавеска, причём с рисунком «в стиле Скрипача»: тот на чёрный юмор был падок без меры и поэтому занавеску выбрал соответствующую. Стая карикатурных пираний, одна из которых держит в плавниках ведёрко с краской и кисточку, и полуобъеденный аквалангист. На берегу — табличка со свежей надписью «Экстремальный дайвинг». На кухне — пара новых удобных сковородок, десяток стеклянных банок со специями и три чашки ведёрного размера. Чай любили все, а заваривать по два раза, конечно, чаще всего лень. На диванах — новые одеяла и подушки. На столе в кухне — скатерть в зелёную клеточку…