Человек ниоткуда - В. Бриджс

— А Морицу ничего не достанется?

— Ни ломаного гроша, — весело ответил Гордон. — Если он окажется в стесненных обстоятельствах, то завещатель советует ему отправиться в Санта-Лукка. Кажется, это единственная шутка за всю его жизнь.

— Но будет ли это завещание иметь силу? Гордон пожал плечами.

— Я так полагаю, — сказал он. — Конечно, оно не вполне соответствует всем правилам, но некому будет его оспаривать, кроме Фернивелла, а последний будет благоразумно молчать, если не захочет нарваться на неприятности: ведь у меня имеется достаточно улик, чтобы потребовать его ареста за покушение убить вас в Вудфорде. Между прочим, относительно ваших «южноамериканских друзей» вам тоже пока беспокоиться нечего; они сегодня утром уже отбыли из Англии. Я бы мог распорядиться, чтобы их арестовали по ту сторону океана, но подумал, что, может быть, лучше оставить их в покое.

Кивком головы я выразил свое согласие.

— Нам будет скучно без них, правда, Билли? По-видимому, и самым лучшим друзьям приходится расставаться.

— Да, приходится, — согласился Гордон, вынимая часы. — Три четверти шестого мне надо держать речь в палате, а теперь уже без десяти шесть.

Он торопливо встал и взял перчатки.

— До свидания. Приходите ко мне завтра утром в половине одиннадцатого, мы разберемся в ваших делах. До того времени, — при этом глаза его заблестели, — мы постараемся, насколько возможно, держаться в стороне от всяких злых замыслов.

— Пятьдесят тысяч фунтов! — воскликнул Билли, когда дверь за Гордоном затворилась. — Черт возьми! Дайте-ка мне еще чаю. У меня даже голова закружилась.

Мерчиа налила ему еще чашку, и он молча выпил ее.

— Пятьдесят тысяч фунтов, — повторил я медленно. — Это внушительная сумма, не правда ли?

— Внушительная!.. — пробормотал Билли. — Да это… это… — Он не мог найти слов, чтобы выразить свою мысль.

— Ну, так пойдем, — сказал я, вскакивая со стула. — Поедем домой на Парк-Лэйн и посмотрим, что там делается. У нас масса дел до обеда.

— Масса дел? — повторил Билли с укором. — Мой дорогой Джек, вы забыли: вы теперь принадлежите к классу богатых бездельников.

— Еще не вполне, Билли, — ответил я. — Нужно еще вытряхнуть немало пыли. Начнем с того, что расплатимся за наш чай.

Я позвонил, уплатил по счету и дал кельнеру на чай такую сумму, от которой у него кудри завились. Я рад был выразить хоть каким-нибудь поступком избыток чувств.

Затем мы спустились в вестибюль. Швейцар поспешил позвать нашего верного шофера, который, согласно моему распоряжению, тоже где-то подкреплялся в гостинице. Через минуту наш «Роллс-Ройс» остановился у подъезда.

— Ламмерсфильд-Хоуз, Парк-Лэйн, — сказал я. Билли важно уселся напротив меня и проронил:

— И подумать только, что десять дней назад мы обедали у Парелли!

— Сегодня вечером, — сказал я, — все втроем мы будем обедать на Парк-Лэйн. Что вы на это скажете, Мерчиа?

Мерчиа задумчиво кивнула головой. С того момента, как Гордон сообщил нам неожиданную новость о завещании, она стала странно молчаливой.

— Я хочу сказать, если мы еще найдем кого-нибудь в доме. Вероятнее всего, что обе женщины уже покинули дом, и один бог ведает, где находится теперь Мильфорд.

— Мы скоро сами увидим, — заметил Билли, желая меня утешить. — Во всяком случае вы можете позвонить Гарроду и попросить его прислать вам обед на дом. Это высший шик, и так подобает действовать миллионеру.

Мерчиа положила руку на мою.

— Надо дать знать Трэгстокам, что цела и невредима. Иначе они станут беспокоиться; ведь я ушла с самого утра, сейчас же после завтрака.

— Пошлите им лучше телеграмму, — предложил я, — и скажите, что вы будете к десяти. Мы, конечно, могли бы им позвонить, но такое положение не совсем удобно объяснить по телефону.

Машина бесшумно остановилась перед Ламмерсфильд-Хоуз. Я совершенно упустил из виду, что был теперь самым популярным лицом в Англии. Этот недостаток памяти чуть было не привел к очень нежелательному инциденту: когда я выскочил из мотора, чтобы помочь выйти Мерчии, какой-то стоящий на тротуаре молодой человек в синем костюме вдруг подскочил к нам. Я крикнул в виде предосторожности Билли и приготовил свой кулак, но незнакомец сейчас же отскочил назад.

— Прошу извинения, — пробормотал он, — простите, мистер Бертон, но дело в том… (он начал рыться в своем кармане) я представитель «Дэйли Уайр». Боюсь, что я вас слегка напугал.

— Это пустяки в сравнении с тем испугом, который я чуть было не причинил вам, — был мой ответ.

— Если бы вы могли уделить мне только пять минут… — начал он меня убеждать.

— Послушайте, — сказал я, — сейчас я занят, у меня гости. Приходите через полчаса, и мы с вами потолкуем.

Он испытующе взглянул на меня, как бы желая убедиться, что я говорю правду, а затем, по-видимому, удовлетворенный моим честным видом, стал разливаться в благодарностях.

— Это, конечно, меня не касается, — прибавил он, пытаясь вовлечь меня в беседу, — но вы, вероятно, знаете, что мистер Фернивелл находится в доме?

— Что такое? — выпалил я.

— Да, это правда, — подтвердил он. — В сущности, ведь я был прислан сюда с тем, чтобы интервьюировать его, но он отказывается принимать журналистов.

— В самом деле! — сказал я. — Так вот что! Если вы хотите подождать здесь еще минутку-другую, то мне, кажется, удастся заставить его изменить свое решение.

— Это прелестно закончит наш день, — вмешался Билли, потирая от удовольствия руки.

Я повернулся к Мерчии.

— Не бойтесь, дорогая, — кровопролития больше не будет.

Она ответила с чуть заметной улыбкой:

— С такими людьми, как Мориц, не борются: он трус и к тому же изменник. Это он продал Прадо нашей Лиге, а затем хотел убить вас, когда вы были в «Аштоне».

Я кивнул головой.

— Я знаю это, Мерчиа, — сказал я с досадой. — Вот за эти-то дела мы и хотим его проучить.

Я первым поднялся по лестнице, и, ухватившись за ручку двери, остановился.

— Черт возьми, Билли! — сказал я. — Я думаю, что Мориц считает себя теперь хозяином всего имущества Прадо?

— Держу пари, что так.

Звонок весело затрезвонил под моей рукой, дверь перед нами немедленно распахнулась, и я очутился лицом к лицу с моей хорошенькой горничной.

Пораженная моим неожиданным появлением, она воскликнула от восторга:

— О, сэр! Вы возвратились! Вы возвратились!

— Да, конечно! — ответил я. — Ведь я сказал вам, что вернусь, а я часто говорю правду.

Она посторонилась, пропуская нас.

— Где мистер Фернивелл? — спросил я.