Хроника Маджипуры. Валентайн Понтифик - Роберт Сильверберг

Только через несколько лет он понял, в чем заключался скрытый смысл пророчества. Не в том, что будут они царствовать совместно, а в том, что после Вориакса он займет его место, хотя никогда прежде не было на Маджипуре, чтобы брат наследовал брату. Но когда он понял это, было уже поздно — Вориакс погиб на охоте в лесу, и Валентайн, оставшись без брата, в благоговении и изумлении поднялся по ступеням Трона Конфалума.

Одиннадцать

Этот эпилог, эти последние минуты, которые какой-то писец впоследствии прибавил к записи самого Валентайна, ошеломили Хиссуна. Довольно долго он сидел неподвижно, затем встал и, словно во сне принялся убирать комнату. Образы бурной лесной ночи кружились в сознании: размолвка братьев, ясноглазая ведьма, обнаженные тела, пророчество… Да, два Венценосца! И Хиссун подсматривал за обоими в самые интимные минуты жизни! Он испытывал огромное смущение и подумал, что настало время отдохнуть от Счетчика Душ; сила его воздействия иногда поражала до глубины души, и стоило, наверно, переждать несколько месяцев. Руки его тряслись, когда он шагнул к двери.

Час назад его пропустил к Счетчику обычный чиновник, пухлый и большеглазый человек по имени Пенаторн. Он еще не сменился с дежурства и до сих пор сидел за столом, но рядом с ним стоял высокий и сильный человек в зелено-золотой форме службы Венценосца. Он сурово оглядел Хиссуна:

— Могу я взглянуть на ваш пропуск?

Хиссун остолбенел. Вероятно, они давно знали о его незаконном копании в Счетчике Душ и просто ждали, когда он совершит тягчайшее из преступлений: проиграет личную запись Венценосца.

— Мы вас искали,— сказал человек в форме.— Пожалуйста, идите за мной.

Хиссун молча повиновался.

Они вышли из Дома Записей, миновали огромную площадь и очутились у входа на нижние уровни Лабиринта, в зале для ожидания флотеров, а затем вниз, вниз, в таинственное царство, где он ни разу не был. Он сидел неподвижно и оцепенело. Казалось, весь мир сжался до размеров флотера, пока тот накручивал спиральные уровни Лабиринта. Где они сейчас? Это ли место — Тронный Двор, откуда правят миром советники Понтифика? Хиссун не знал, а спросить не осмеливался, сами сопровождающие не проронили ни слова. Ворота следовали за воротами, проход за проходом, уровень за уровнем, и наконец флотер замер. Хиссуна вывели из кабины и проводили в ярко освещенную комнату. Шесть человек в зелено-золотой форме встали по бокам.

Скользнув в нишу, открылась дверь, и светловолосый человек в простой белой мантии шагнул внутрь. Хиссун подскочил:

— Господин!..

— Ну-ну, можно и без этикета, Хиссун. Ты ведь Хиссун, не так ли?

— Да, господин, только я вырос.

— Восемь лет просто, действительно… Ростом ты почти такой же, как я, мужчина. Глупо, конечно, но я представлял тебя все еще мальчишкой. Тебе сейчас восемнадцать?

— Да, господин.

— А сколько было, когда ты впервые забрался в Счетчик Душ?

— Значит, вы знаете, господин,— пробормотал Хиссун, уставившись под ноги.

— А тогда, помнишь, было всего двенадцать. Мне рассказывали… Я ведь следил за тобой все эти годы. Потом сообщили, что ты пробрался к Счетчику Душ, и я представил себе мальчишку, увидевшего великое множество вещей, которые вряд ли в жизни увидел бы.

Щеки Хиссуна горели. Мысли бились в голове потоком. На языке вертелись слова: "Час назад, господин, я видел, как вы с братом забавлялись с длинноволосой ведьмой из Чиселдорна", но, разумеется, скорее умер бы, чем ляпнул такое вслух. И в то же время был уверен, что Властитель Валентайн все отлично знает, и это угнетало его до невозможности. Он не смел поднять глаза, убеждая себя, что стоящий рядом высокий светловолосый человек не Валентайн из записи, но понимал, что только обманывает себя. Пусть тот, черноволосый и темнокожий Валентайн был перенесен колдовством в это тело, но личность его осталась неизменной, и дерзкий писец подсматривал именно за ним, и эту правду не скроешь!

Хиссун подавленно молчал.

Что ж,— произнес Властитель Валентайн,— ты всегда был торопыгой. Кстати, Счетчик показал тебе то, что ты со временем увидел бы и сам.

— Он показал мне Ни-мою, господин,— еле слышно возразил Хиссун,— Сувраель, города Замка Горы, джунгли Нарабала…

— Места — да. Географию. В таких случаях Счетчик неоценим. Но географию души ты должен познавать сам. Да посмотри на меня, я не сержусь.

— Нет?

— К Счетчику Душ тебя допускали по моему приказу. Правда, не для того, чтобы ты глазел на Ни-мою или подсматривал за людьми. Я хотел, чтобы ты мог понять настоящую Маджипуру, охватить ее, впитать в себя. Это было твое обучение, Хиссун. Я прав?

— Да, господин, там было так много, что мне хотелось узнать…

— И ты узнал?

— Не все. Ничтожную часть.

— Очень жаль. Потому что больше ты к Счетчику не попадешь.

— Господин?.. Вы меня наказываете?

Венценосец загадочно улыбнулся.

— Наказываю? Как сказать. Ты покинешь Лабиринт и не вернешься сюда очень долго, даже после того, как я стану Понтификом, а день этот настанет еще не скоро. Я призываю тебя к себе на службу, Хиссун. Твое обучение закончилось, а у меня есть для тебя дело. Ты уже взрослый. — Венценосец помолчал.— Твоя семья здесь?

— Да, господин, мать и две сестры.

— Нуждаться они не будут. Попрощайся с ними, уложи вещи, мы уезжаем через три дня.

— Через три дня…

— Да, в Алэйсор. Предстоит еще одно шествие. Потом отправимся на Остров Снов, ну а после заглянем на Зимроель. Месяцев семь-восемь поездка продлится, я думаю. Ты будешь при мне, в свите двора.

Венценосец снова улыбнулся.

— Я пришлю за тобой завтра утром. Нам ведь нужно о многом поговорить.

Хиссун низко поклонился, а когда снова поднял голову, Властителя Валентайна в комнате уже не было.

Так сбылась несбыточная мечта.

Он вновь последовал за своим эскортом по длинным коридорам, ярко освещенным тоннелям, поднимаясь с уровня на уровень, пока его не доставили к Дому Записей.

Хиссун стоял, не зная, что делать. Идти сейчас домой он не мог. Слишком многое произошло за сегодняшний день. И многое нужно было обдумать.

Он повернулся и направился наверх, к далекому Устью Лезвий.

Была ночь. Долго-долго он стоял, не в силах ни думать, ни чувствовать.

Звезды начали меркнуть.

Я буду жить в Замке Горы, подумал он, я буду в свите Венценосца, и кто знает, что будет дальше? Больше он думать не мог.

Пришли первые лучи солнца, и могучий свет озарил небо, предвещая восход, и вся планета заполнилась им.