Стрекоза в янтаре. Книга 2 - Диана Гэблдон

— Ты правильно поступил, — сказала я, больше отвечая на его мысли, чем на слова. — Я поступила бы так же. Что бы ни случилось, по крайней мере Макензи будут спасены.

— Может быть, — проговорил он, рассеянно ответив на приветствие одного из офицеров. — Но что будет с остальными? С кланом Макдоналда, Магилливрея и другими, которые пойдут за Карлом? Погибнут они или, может быть, нет? Но разве мог я посоветовать Коламу поступить так же? — Он покачал головой. Лицо его омрачилось. — Никто этого не знает, Саксоночка.

— Конечно, — мягко сказала я, пожимая его руку. — Мы ничего не знаем. Или, наоборот, знаем слишком много. Он чуть улыбнулся и крепче прижал к себе мою руку.

— Да, Саксоночка. Ничего. Решение принято, и ничего изменить нельзя, поэтому не следует беспокоиться.

Часовым у ворот Холируда был Макдоналд, один из людей Гленгэрри. Отвлекшись на секунду от своего занятия — искал у себя вшей, — он узнал Джейми и впустил в ворота. От теплой погоды эти паразиты еще более оживились. Покинув уютное местечко где-нибудь под мышкой или в паху, эти мерзкие существа порой пускались в опасное странствие по рубашке или пледу и неожиданно оказывались в руках их владельцев.

Джейми, улыбаясь, что-то сказал ему по-гэльски. Солдат засмеялся, сделал вид, что вытащил из-за пазухи вошь и бросил ее в Джейми, который, подхватив шутку, сделал вид, что поймал ее, окинул критически оком и, подмигнув мне, забросил себе в рот.

— Ну, как голова вашего сына? — вежливо осведомилась я у лорда Кильмарнока, столкнувшись с ним лицом к лицу в галерее Холируда. Меня мало волновало самочувствие Джонни, но коль скоро этого разговора все равно не избежать, я решила поговорить здесь, где возможная враждебность между нами не будет замечена большим количеством людей.

Галерея представляла собой длинную залу с высоким потолком, стрельчатыми окнами и с двумя большими каминами. Она служила местом проведения серии пышных приемов, знаменовавших торжественное вступление Карла в Эдинбург в сентябре. Сейчас здесь собрались сливки высшего общества Эдинбурга, спешивших засвидетельствовать почтение Карлу, — складывалось впечатление, что он и впрямь может победить. Дон Франсиско — почетный гость Карла стоял в парадной части залы, беседуя с хозяином. Он был одет в унылом испанском стиле: в мешковатые темные панталоны и совершенно бесформенный кафтан с круглым плоеным жестким воротником — молодежь и модная публика не могла без скрытой иронии взирать на этот нелепый костюм.

— О, все в порядке, мистрис Фрэзер, — беззаботным тоном ответил Кильмарнок. — Шишка на голове не беспокоит мальчишек в его возрасте. Хотя его самолюбие, конечно, уязвлено, — добавил он и неожиданно весело улыбнулся.

Я улыбнулась ему в ответ, испытав облегчение.

— Я пытался привить Джону черты, необходимые наследнику рода Кильмарноков. Но вот смирению никак не мог научить. Может быть, вашему слуге это лучше удастся.

— Надеюсь, вы не отлупили его после этого?

— Простите, как вы сказали?

— Да так, ничего, — ответила я, покраснев. — Посмотрите, это Лочиэль? А я думала, он болен.

От танца у меня перехватывало дыхание, да и лорд Кильмарнок, видно, тоже не был настроен на разговор, поэтому у меня была возможность осмотреться вокруг. Карл не танцевал, хотя слыл превосходным танцором, и молодые дамы Эдинбурга жаждали его внимания. Сегодня он был занят, развлекая своего гостя. Я заметила, как в полдень на кухню был доставлен небольшой бочонок с португальским товарным знаком, выжженным на боку, и бокалы с рубиновой жидкостью словно по волшебству то и дело появлялись в левой руке дона Франсиско.

Мы пересекли дорожку Джейми, ведущего в танце одну из трех мисс Уильяме. Их почти невозможно было отличить друг от друга. Совсем юные, с одинаковыми каштановыми волосами и все как одна твердили: «Здесь так интересно, в этом благородном собрании, мистер Фрэзер…» Я сразу же устала от них, но Джейми, это воплощение терпения, танцевал со всеми тремя по очереди и отвечал снова и снова на одни и те же глупые вопросы.

— Конечно, это большое развлечение для них — бедняжек, — добродушно объяснял он. — К тому же их отец богатый купец, и его высочество захочет заручиться симпатией этой семьи.

Все три мисс Уильяме, казалось, были очарованы Джейми, и мне показалось, что он тоже взбодрился. Затем я обратила внимание на Балмерино, танцующего с женой лорда Джорджа Муррея. Я заметила, как супруги Муррей обменялись влюбленными взглядами, когда она со своим партнером и он с одной из мисс Уильяме встретились в танце, и была смущена, увидев, с кем танцует Джейми.

He удивительно, что Колама не было на балу. Интересно, думала я, удалось ему уже поговорить с Карлом или нет, и решила, что еще нет. В противном случае Карл не выглядел бы таким веселым и беззаботным.

Вдруг я заметила еще две коренастые фигуры, стоящие у стены. На них были почти одинаковые парадные костюмы, плохо пригнанные по фигуре. Это был Джон Симпсон — знаменитый мастер по ковке мечей из Глазго, и его сын, тоже Джон Симпсон. Они прибыли сюда в начале недели, чтобы преподнести Карлу один из своих великолепных палашей с эфесом, которыми они прославились на всю Шотландию. Сегодня их пригласили сюда для того, чтобы продемонстрировать дону Франсиско, какой огромной поддержкой пользуется Стюарт.

У обоих мужчин были густые черные волосы и бороды, слегка тронутые сединой. Я видела, как старший Симпсон слегка толкнул младшего в спину и многозначительно кивнул в сторону одной из купеческих дочерей, стоящей рядом с отцом в надежде, что ее снова кто-нибудь пригласит на танец.

Симпсон-младший одарил отца скептическим взглядом, но затем пожал плечами, выступил вперед и с поклоном предложил руку третьей мисс Уильяме.

Я с удивлением и восхищением наблюдала, как они закружились в танце, поскольку Джейми, и раньше встречавшийся с Симпсонами, говорил мне, что Симпсон-младший совершенно глух.

— Наверное, от стука молотов в кузнице, — объяснил он мне, с гордостью показывая прекрасный палаш, купленный у них. — Глух как пень. Старший ведет переговоры, но от внимания младшего ничто не ускользает.

Я видела, как острый взгляд его темных глаз скользит по полу, отмеряя расстояние от одной танцующей пары до другой. Парень двигался чуть тяжеловато, но чувствовал ритм танца достаточно хорошо, по крайней мере не хуже меня. Закрыв глаза, я живо ощутила вибрацию деревянного пола от виолончели, стоящей на нем, и догадалась, что именно она и помогает ему не сбиваться с ритма. Затем, открыв глаза, чтобы ненароком не наткнуться на кого-нибудь, я опять отыскала его среди танцующих. На сей раз он морщился от резких звуков скрипок. Возможно, он все-таки что-то слышит.