Ведьмина охота - Сергей Пономаренко

Это же надо: за столько времени первый раз сон не спрятался в подсознании при пробуждении, правда, оказался кошмаром. Надеюсь, что он не вещий и не предупреждает о грядущих катаклизмах в моей жизни. Куда еще больше, и так достаточно!

Встаю и сразу же под холодный душ: он освежает, наполняет бодростью и придает уверенности в своих силах. До истечения назначенного Тоничу мною срока еще почти два часа, но я не в силах сидеть в четырех стенах и ждать. Да и поесть не помешает, лучше чего-нибудь горяченького. Иду в сторону интернет-клуба и по дороге захожу в кафе, где подают блюда национальной кухни. Изучение меню вызывает зверский аппетит, хочется и того и сего, что неудивительно после двух месяцев больничной диеты. С трудом сдерживаю себя и делаю скромный заказ — это не забота о фигуре, а экономия моих скудных денежных средств.

Едва сдерживаюсь, чтобы не наброситься на еду. Заставляю себя есть медленно, тщательно пережевывая пищу, — так быстрее приходит ощущение сытости.

— Приятного аппетита, Иванна!

Доброе пожелание заставило меня поперхнуться. За последние дни я отвыкла от своего настоящего имени. Напротив меня усаживается мой лечащий врач из психушки. Вот так встреча!

— Привет, Мартин! — от неожиданности и испуга я фамильярничаю.

Мартин добродушно улыбается.

— Привет, Иванна! Извини, если своим появлением испортил тебе аппетит.

— Вообще-то я не голодна. — Отодвигаю от себя тарелку, в самом деле есть расхотелось. В голове проносятся различные сценарии бегства из кафе.

— Как самочувствие, ничего не тревожит? Сон нормальный? — заботливо интересуется Мартин.

Он что, издевается надо мной? Или пытается задержать разговорами, а сам небось уже позвонил в милицию и с минуты на минуту за мной сюда приедут? Тянет время? Для чего?

Я напрягаюсь, смотрю в сторону кухни: наверное, там есть черный ход, лучше воспользоваться им. Лишь бы там не было глухого двора-колодца, которых так много в старых городах.

— Не тревожься, Иванна, — вновь широко улыбается Мартин. — Я не собираюсь тебя задерживать или звонить в милицию. И знаешь почему? Я уверен: к убийствам в больнице ты непричастна.

— Почему вы так решили?

— Ты два месяца принимала нейролептики, поэтому у тебя маловероятен приступ немотивированной агрессии. Я ведь был твоим лечащим врачом и к тому же неплохо разбираюсь в людях. Ты не пошла бы на двойное убийство даже ради свободы. Тем более не могла убить бедную Соню, с которой была в дружеских отношениях. Незадолго до твоего бегства я высказал свое мнение главному врачу. Я не считал необходимым твое дальнейшее пребывание в больнице. Он согласился, но рекомендовал повременить с выпиской еще недельку. Вот такие дела.

Я внимательно изучаю лицо Мартина: он спокоен и благожелателен, похоже, говорит правду. Или прекрасно владеет собой? Интуиция подсказывает, что ему можно верить. Хотя в моем положении верить нельзя никому, тем более врачу из психушки. Придвигаю к себе тарелку, отрезаю кусочек мяса, кладу в рот. Прожевав и проглотив, говорю:

— Спасибо, Мартин, что поверили мне. Извините, что обращаюсь к вам по имени: в больнице я часто это делала мысленно, а теперь не удержалась.

— Мне это приятно, Иванна. Теперь я тебе не врач, а ты мне не пациентка. Еще раз извини, что помешал. Увидел тебя, проезжая на автомобиле, и захотел пообщаться. Больше не буду стеснять своим присутствием. Прощай, Иванна! — Мартин поднимается, собираясь уйти.

— Вы не хотите знать, что тогда ночью произошло? — Мне даже обидно от такого равнодушия.

— Это важно знать милиции, а мне только любопытно. Если тебе потребуется помощь, вот моя визитка с телефонами. Здесь у меня квартира, в больницу каждый день езжу на автомобиле. Будет желание, позвони.

Мартин положил на стол визитку, с улыбкой кивнул мне и пошел к выходу. У меня на душе стало тепло и радостно: как здорово, что на свете есть хорошие люди! Прочитав визитку, я запомнила номера телефонов и разорвала ее на мелкие кусочки. Со стороны Мартина было неосмотрительно давать ее мне: в случае моего задержания у милиции могут возникнуть к нему вопросы.

Быстро покончив с обедом, я пошла в интернет-клуб. К моему радостному удивлению, меня уже ждало сообщение от Тонича. Он просил о новой встрече сегодня, в десять часов в том же кафе. После того как мы побеседовали днем, я была уверена, что Тонич откажется встречаться со мной или вообще не ответит. Но он проявил такую оперативность! Хотя обольщаться не стоит, может, он лишь тянет время.

Я пришла ранее оговоренного времени, но он уже сидел за столиком. Сразу заметила, что Тонич напряжен и нервничает, хотя и был сама любезность.

— Вам заказать кофе со сливками?

— Спасибо, не откажусь.

Присаживаюсь напротив и жду, когда Тонич начнет разговор, а он все ерзает на стуле. Начинает нести чушь, говорит, что тут долго обслуживают и интерьер оставляет желать лучшего. Видно, что принял какое-то решение, но никак не соберется с духом, чтобы высказать его вслух. «Ботанов» надо подталкивать: они неутомимо переворачивают тонны архивных материалов, пишут тома о букашках с мудреными латинскими названиями, проникают силой мысли и с помощью глиняных черепков в тайны прошлого, но не способны на решительный шаг в жизни!

— Тонич, я приехала на другой край города ночью не из-за кофе, разбавленного молоком. Оно везде имеет одинаковый вкус. Я жду ответа: ты со мной или будешь защищать ведьму? Графиню Батори обвинили в пытках и убийствах более чем шестисот девушек, а подручной у нее была ее дочь Илона! Илона зверствовала в окрестностях Невицкого замка, из-за чего ее и прозвали «погань-девой»!

Меня возмущает близорукость Тонича. Он во власти красоты Илоны, хотя, как историк, должен понимать, насколько опасна эта путешественница во времени. Похоже, Тонич потерял голову и готов на все, лишь бы находиться рядом с ведьмой, пусть даже в роли раба, услужливо выполняющего все ее прихоти и приказания.

— Это так, но вы же понимаете, что она гостья из прошлого, — мямлит Тонич.

— Она не гостья, а исчадие ада! Ее надо изолировать, пока не поздно! — незаметно для себя я повышаю голос.

Тонич съеживается и со страхом смотрит на меня.

— Ваш заказ. — Белобрысый официант ставит чашку с «американо» для Тонича и бокал с латте для меня.

Почему-то вспоминается роковая для меня встреча с Викторией. Тогда латте пила Виктория, а я — кофе, в который она подсыпала психотроп.

— Так я жду вашего решения. — Я уже более спокойна и требовательно смотрю на археолога.

— Лена, конечно, я с вами, — мягко говорит Тонич. — Только давайте не будем спешить, надо все сделать по уму.