Второй обряд - Женева Ли

понимала это. С тех пор как мы впервые занялись любовью, мне казалось, что я живу во сне. Эти прекрасные моменты я буду лелеять до конца жизни, но была и другая радость, когда мы делились своим счастьем с окружающим миром. Жаль, что было так мало людей, готовых принять наши новые обязательства. ― Думаю, если ты расскажешь об этом своей семье, это станет выглядеть абсолютно реально.

― Возможно, нам стоит выработать стратегию, ― признал он, его плечи немного расслабились, хотя его взгляд то и дело соскальзывал на мои руки в перчатках. ― Может, рассказывать им по очереди.

― Или мы можем просто сорвать пластырь для всех сразу? ― Я хихикнула в ответ на его растерянный взгляд, понимая, что вампиры, вероятно, редко пользовались пластырем. ― Если мы расскажем всем сразу, все закончится быстрее.

― Быстрее? ― повторил он это слово. ― Только интересно, будет ли больше крови?

― Крови? ― Я подчеркнула последнее слово. ― Мы ожидаем кровопролития?

― Когда речь идет о моей семье, всегда жди кровопролития, ― ответил он. Поколебавшись, он перевел взгляд на окно и добавил: ― Но тебя никто не тронет.

Он не допустит этого ни с привязанностью, ни без нее.

― Я бы тоже не хотела, чтобы ты пострадал, ― заметила я, зная, что это ничего не изменит. Я подняла руки. ― Они отлично сели. Тебе нравится?

Джулиан медленно сглотнул, прежде чем ответить. ― Очень.

― Почему? ― Речь шла о чем-то большем, чем защита моей магии или следование магической традиции. Он молчал, и я надавила сильнее. ― Что ты чувствуешь по этому поводу?

― Уверенность, что твоя магия в безопасности, очень много значит для меня, ― медленно произнес он, ― но это не главная причина, по которой мне нравится видеть их на тебе. Часть меня… От разочарования в себе его губы скривились, и ему потребовалось взять себя в руки, прежде чем он смог закончить. ― Часть меня хочет сохранить твою магию только для себя. Та самая часть меня, которой нужно было лишить тебя девственности, несмотря на то, что ей было известны последствия.

Джулиан боролся с этой частью себя. Я подозревала, что он ненавидит ее. Но не понимала почему. ― И что в этом плохого? ― потребовала я. ― Неужели ты думаешь, что я захотела бы поделиться своей магией с кем-то еще? Или что я когда-нибудь захотела бы вернуться назад и переспать с другим мужчиной, чтобы облегчить себе жизнь?

Он тяжело сглотнул и покачал головой.

― Тогда в чем проблема? ― спросила я.

― Ты мне не принадлежишь, ― тихо прорычал он.

Я слегка вздрогнула от его свирепости. ― Но я принадлежу тебе…

― Как моя пара, ― сказал он. ― Как равная мне. Ты имеешь полное право выбирать любой путь, я найду способ справиться со своими чувствами к тебе.

Любовь захлестнула меня, когда я поняла, что он сказал. Он хотел, чтобы я надела перчатки, чтобы никто другой не мог прикоснуться к тому, что мы разделили. Он сказал мне однажды, что для вампира держаться за руки ― это более интимно, чем секс. Теперь, когда мы оказались в постели, я была с этим не согласна. Разве может что-то значить больше, чем смотреть в его глаза, пока он наполняет меня ― делает меня завершенной? Но Джулиан носил перчатки более девятисот лет. На мне же они были несколько минут. Это не одно и то же. И, возможно, никогда не будет. Но он снял перчатки ради меня, и только ради меня. Осознание этого покорило мое сердце. ― Я надену их. ― Я подняла руку, когда он начал протестовать. ― Я хочу их надеть. Теперь это наша магия. Она принадлежит только нам.

Его глаза были дикими, но он кивнул. Его тело напряглось, словно он мог перепрыгнуть через стойку и схватить меня. У меня возникло желание поднять указательный палец и поманить его к себе. Но не успели мы сделать и шага, как появилась Селия. Она с шумом ворвалась в квартиру, стуча по столику у входа, бросая на пол пакеты и топая ногами.

― Вот это вход, ― сухо заметил Джулиан.

― Лучше перестраховаться, ― сказала она. ― Хочешь посмотреть остальное?

Они оба уставились на меня в ожидании ответа, но я покачала головой. ― Я уверена, что все идеально. Еще раз спасибо.

― Они тебе идут, ― сказала она, кивнув на перчатки. ― Здесь есть еще несколько пар. Луис хотел, чтобы у тебя был выбор.

Она имела в виду мастера по изготовлению перчаток.

― Передай ему мою благодарность, ― сказал Джулиан, ― и скажи, что они почти так же прекрасны, как и женщина, которая их носит.

― Это вскружит ему голову, а цены у него и так запредельные, ― предупредила она. ― Кстати об этом, у меня счет от него и еще несколько вопросов.

― Конечно, ― сказал Джулиан. ― Может, обсудим это сейчас? Мне нужно уладить еще кое-что перед отъездом.

― Да. ― Селия бросила в мою сторону косой взгляд, и я поняла, что она хочет поговорить с ним наедине. ― Или мы можем подождать…

― Ты можешь обсуждать любые вопросы в присутствии Теи, ― резко сказал он.

Возможно, он искренне так считал, но ей, вероятно, было не так просто довериться человеку, которого она едва знала. Я натянула свою самую яркую улыбку. ― Вообще-то, ― решительно сказала я, ― мне стоит принять душ, пока здесь есть кто-то, кто может тебя отвлечь. Может быть, я даже оденусь.

Джулиан тихо прорычал в знак неодобрения, но наклонил голову. ― Как пожелаешь, любовь моя.

Мое сердце сжалось при этих словах. Чувства, которые они вызвали во мне, невозможно было описать. Наверное, потому, что я каждый раз приходила в восторг от мысли, что теперь я принадлежу ему и что он любит меня так же сильно, как и я его. И все же от меня не ускользнуло, что в последние несколько дней он все чаще выбирал их. Часть меня скучала по тому, как он называл меня котёнком.

Я удалилась в спальню, закрыв за собой дверь, чтобы оставить их наедине. Мгновенно внутри меня что-то дернулось, словно мое тело возмутилось, что я нахожусь в другой комнате, а не со своей парой.

― Немного гордости, ― приказала я себе. Как бы мне ни нравилась идея проводить бесконечные