Сион нечестивых (СИ) - Андрей Бармин

— А я вот и не знаю, чем заняться, когда нас отсюда выпнут. Вот совсем ничего в голову не приходит.

— Не спеши. Все уладится, найдешь себе профессию.

— Как не спешить? Думаю, что долго нас здесь не продержат. Мы им все, что знали, рассказали, так что кормить нас долго не станут.

Из здания центра вышел Солано, поздоровался и спросил:

— Что нового?

— Ничего, все так же, — ответила Иллка и спрятала улыбку, когда вспомнила их первую встречу после перехода. Они оба стеснялись смотреть друг другу в глаза, словно потрахались за спинами супругов, а теперь все об этом знали. Иллка предпочла, чтобы они сблизились именно через постель, а не так, как получилось. Сонины успели грубо пошутить по этому поводу, но она иного от них и не ожидала. — А у тебя?

— Надоело здесь. Ведь это — тюрьма. Хоть и с удобствами, мягким режимом и вежливым персоналом — но тюрьма.

— И чем ты займешься, Солано, когда тебе позволят уйти?

— В полицию пойду служить.

— Кто же тебя, кровососа, допустит? — поинтересовался Дефрим, отложивший комм в сторону.

— А как мой дар связан с профессией? Я, когда в Урошеваце служил, людей не грыз, — Солано не обращал внимания на «кровососа».

— А вдруг тут начнешь? — спросил торговец.

— Попробовал — не понравилось, — пошутил Солано и перевел тему, — психолог ко всем приходит?

— Да. Не понимаю, правда, зачем?

— Нормальным людям не пришло бы в голову устроить такое шоу с заложниками и стрельбой.

— Почему? — искренне удивилась Иллка. — Мы спасали свою жизнь. Это же нормально. Или ты предпочел бы умереть?

— Нет, но…Впрочем, ты права. Иного выхода у нас не оставалось.

— Скажи, Солано, а вам ничего не говорили про родных, кто остался за Барьером?

— Нет. Ты все про детей?

— Да. Тебе легче.

— У меня там мать. И я очень сильно переживаю.

— Думаю, что она переживает еще сильнее, — сказала Иллка и, видимо, попала в точку, так как Солано как-то смягчился. Хотелось бы и ей, чтобы ее дети, когда вырастут, также думали о ней. Если вырастут, если с ними не случится…Она решила не развивать эту мысль, к тому же к их компании присоединились Сонины. Братья-упыри просто сияли от счастья, излучали его во все стороны:

— Что, инвалиды, грустим? Тогда за нас порадуйтесь. Мы сегодня начали процедуру оформления гражданства Хорватии, так что скоро выйдем на свободу.

— Странно, почему начали именно с вас?

— Потому что мы — умные и сильные, к тому же психологически готовы к новой жизни, не зря этот психолог нам в жопу заглядывает. Спорим, что следующим будет бородатый барыга?

Дефрим усмехнулся.

— Это почему? — воскликнула Иллка.

— Потому, что должна быть ты, но у тебя не все срослось, увечная.

— Тут хорошо лечат.

— Наверное, но ты не расстраивайся. Кости, они срастаются хорошо. Мы сами: ломаные — переломаные.

— Что так?

— Да, под стимулом мышцы укрепляются, а вот кости нет, так что случались накладки. И не раз.

Сонины говорили о том, что после того, как кровь активировала их способности, то ускоренный метаболизм и стимулированные мышцы могли сыграть злую шутку со скелетом.

— И после получения гражданства вы станете….Кем вы станете?

— Мы тут с одним охранником разговорились: он посоветовал нам в наемники податься. Оказывается, у внешних много частных военных компаний, которым нужны солдаты. И денег заработаем, и мир посмотрим. А опыт у нас есть, так что, думаем, по этому пути пойдем.

— Опять убивать? — Иллка не понимала, каак можно полюбить это занятие. Убить, защищая себя или семью — это одно, но убивать ради денег — совсем иное.

— Почему сразу убивать? Мы же не маньяки какие-то, — вот в это ей верилось с трудом, — там основная работа — охрана людей и имущества в не самых спокойных местах. Воевать нам не очень хочется.

— И вас возьмут, несмотря на то, что вы кровососы?

— Возьмут. Этот парень служит давно, и у него есть знакомые. Там, конечно, куча ограничений из-за нашего дара….

— Проклятья, — поправила Иллка.

— Дара, — возразил Миклош, — но вполне возможные условия.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ломки нет? — спросил Солано.

— Нет, нормально все. Накатывает иногда желание, но так, не очень сильно.

Иллке этот разговор стал не очень приятен: словно наркоманы обсуждают способ завязать. Как мог Аллах допустить появление таких существ? Или это наказание для человечества? Но тогда почему страдают больше всех ее соплеменники? Чем так провинилось Косово перед Аллахом?

Она откатилась в сторону и решила проехаться по дорожке, которая вела к автомобильной трассе, по которой изредка бесшумно проносились большие фуры с обтекаемыми кабинами. Иногда они замедляли ход, и она могла рассмотреть их получше. Красивые, элегантные машины с раскрашенными бортами фургонов.

От Лейлы она узнала, что вокруг Барьера двадцатикилометровая карантинная зона, которую держат под постоянным наблюдением дронов и спутников. Так Иллка узнала, что спутники в космосе не только для того, чтобы показывать фильмы и шоу, а, оказывается, с их помощью можно наблюдать за поверхностью Земли. Новые знания иногда грозили переполнить ее голову, но она старалась вбирать их максимально. Ей не очень хотелось выглядеть глупой и наивной, однако она понимала, что избежать этого не получится. И все же в ее силах сильно сократить число подобных неловких ситуаций.

За спиной появился Солано. Упырь ее преследует? Что ему нужно? Однако бывший полицейский прошел молча вперед и уселся на ступень небольшой лестницы, ведущей к дороге. Иллка почувствовала раздражение: разве не мог он прийти позже?

— Солано, больше места нет?

— Я тебе мешаю?

— Да.

— Ничего страшного. Я буду молчать.

— Но я пришла сюда первая…

Он резко подскочил с места и бросил ей в лицо:

— Ты — долбаный корм, и даже тот факт, что мы за Барьером, ничего не меняет. Еще раз откроешь свою пасть…

Он не стал завершать угрозу, а просто развернулся и опять уселся на ступень. Иллка от гнева была готова протаранить его в спину коляской, но сдержалась: если от Сониных она такого поведения вполне могла ожидать, то этот упырь уже начал казаться ей нормальным, почти человеком. Но он все же проявил свою истинную сущность, гены дали о себе знать. Корм. Вот как они относились к остальным людям. И нет ничего удивительного, что человечество отгородилось от них Барьером, а от полного уничтожения упырей спасала только удачно захваченная атомная станция.

Всего месяц назад она наверняка расплакалась бы от такого оскорбления, но побег из Республики преобразил ее: Иллка развернула коляску и решила вернуться к Дефриму:

— Скот ты неблагодарный.

Упырь не удостоил ее ответом, но он и не требовался. Главное, что она не побоялась высказать свое мнение и свое возмущение.

Дефрима на скамье не оказалось, Сонины заняли его место и что-то бурно обсуждали. Она проехала мимо и вернулась в свою комнату. Про стычку с Солано она решила никому не рассказывать: никому это не будет интересно, но зато у нее появилось стойкое желание открутить ему голову. Через открытую дверь она увидела проходившую по коридору Лейлу и позвала ее:

— Можешь поговорить со мной?

— Да, — женщина вошла в комнату.

— Скажи мне, а есть такие военные отряды, которые воюют с упырями?

— Ну, чтобы прямо воевали, сейчас нет. Уже лет десять никаких конфликтов не случалось, но для охраны Барьера созданы специальные службы. Моя — одна из таких. А к чему этот вопрос?

— Хочу устроиться в такую. Может, дождусь момента, когда вы решите окончательно с ними разобраться.

— Даже не знаю, что тебе и сказать по этому поводу. Задай вопрос полковнику Ли. Он что-нибудь тебе конкретно ответит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ли? Это тот, что расспрашивал меня под лекарством?

— Да. Он здесь появляется не очень часто, но появляется. Могу попросить его зайти к тебе, когда опять приедет.

— Спасибо. Буду благодарна. Увы, пока могу только на словах.