Красавица и герцог - Джулия Куин

Джек сбросил с плеч плащ, наверняка похищенный из гардероба Уиндема, и передал подоспевшему лакею. Джек не переставал изумляться способности слуг в нужный момент материализовываться из ниоткуда.

Кто-то неплохо их вышколил, подумал Джек и, вспомнив недавние армейские времена, одобрительно прищелкнул языком.

Грейс подошла прежде, чем он успел стянуть перчатки.

— Вы ездили кататься верхом? — спросила она.

— Да. Сегодня чудесный день для верховой прогулки.

— Несмотря на ветер?

— В ветер лучше всего скакать верхом.

— Кажется, вы неразлучны с лошадью?

— Да, мы с Люси — прекрасная пара.

— Так у вас кобыла?

— Нет, мерин.

Как ни странно, Грейс не удивилась, хотя в глазах ее мелькнуло любопытство.

— Вы назвали мерина Люси?

Джек театрально пожал плечами:

— Это одна из тех историй, что теряют в пересказе всю тонкость. — В действительности здесь была замешана выпивка, три заключенных пари и дух противоречия. Сказать по правде, Джек не слишком гордился этим эпизодом своей биографии.

— А из меня плохая наездница, — призналась Грейс, не пытаясь оправдаться.

— Не любите ездить верхом, или так сложились обстоятельства?

— Наверное, и то и другое, — нерешительно произнесла девушка. Похоже, прежде она об этом не задумывалась.

— Вы должны непременно как-нибудь составить мне компанию.

Грейс невесело улыбнулась:

— Не думаю, что верховые прогулки входят в круг моих обязанностей на службе у герцогини.

Джек вовсе не был в этом уверен. Он подозревал, что старуха подталкивает к нему Грейс с особым расчетом, использует ее как приманку, сладкий, сочный плод, подвешенный на веревочке у него перед носом. Джек находил это крайне оскорбительным, но не собирался отказываться от удовольствия видеть Грейс из одного лишь желания насолить злобной карге.

— Ха! — откликнулся он. — Все образцовые компаньонки катаются верхом вместе с гостями.

— О, — с сомнением протянула Грейс, — неужели?

— Ну по крайней мере в моем воображении.

Грейс покачала головой, даже не пытаясь сдержать улыбку.

— Мистер Одли…

Джек потешно нахмурился и огляделся по сторонам с самым таинственным видом.

— Думаю, мы здесь одни, — произнес он шепотом.

Грейс доверительно наклонилась к нему, лукаво сощурив глаза.

— И что это означает?

— Вы можете называть меня Джеком.

Она сделала вид, что размышляет.

— Нет, не думаю.

— Я никому не скажу.

— М-м-м… — Грейс сморщила нос и cуxo объявила: — Нет.

— Но вы сделали это однажды.

Она сжала губы, сдерживая уже не улыбку, а лукавый смех.

— И в этом была моя ошибка.

— Совершенно верно.

Грейс испуганно обернулась. Это был Томас.

— Откуда он здесь взялся, черт возьми? — проворчал Джек.

«Из малой гостиной», — с досадой подумала Грейс. Дверь оттуда располагалась прямо у них за спиной. Томас часто проводил время в этой комнате, читая или отвечая на письма. Он говорил, что любит мягкий послеполуденный свет. Но время только приближалось к полудню и от Томаса разило бренди.

— Милый разговор, — протянул герцог. — И, полагаю, не первый.

— Вы подслушивали? — снисходительно осведомился Джек. — Вам должно быть стыдно.

— Ваша светлость, — начала Грейс, — я…

— Томас, — с усмешкой перебил ее Уиндем, — или вы не помните? Вы обращались ко мне по имени много больше одного раза.

Щеки Грейс запылали. Господи, как давно слушает Томас их разговор? Вероятно, с самого начала.

— Это правда? — вмешался Джек. — В таком случае, я настаиваю, чтобы вы звали меня Джеком. — Он повернулся к Томасу и пожал плечами. — Этого требует простая справедливость.

Томас не ответил, однако его испепеляющий взгляд был красноречивее любых слов.

— Я буду называть вас Грейс, — заявил Джек, повернувшись к девушке.

— Нет! — рявкнул Томас.

— Он всегда принимает решения за вас? — будничным тоном поинтересовался Джек.

— Это мой дом, — огрызнулся Уиндем.

— Возможно, ненадолго, — беззлобно возразил Джек.

Грейс невольно качнулась вперед, опасаясь, что Томас вот-вот набросится на обидчика с кулаками. Но герцог сумел себя обуздать и рассмеялся.

Правда, от этого смеха у Грейс по спине поползли мурашки.

— К вашему сведению, — отчеканил он, глядя в глаза Джеку, — эта леди не достанется новому владельцу вместе с домом.

Грейс потрясенно уставилась на Томаса.

— Что вы хотите этим сказать? — произнес Джек подчеркнуто вежливым тоном, в котором явственно сквозила сталь.

— Думаю, вы знаете.

— Томас, — попыталась урезонить его Грейс.

— О, так мы все же вернулись к Томасу? — хохотнул Уиндем.

— Похоже, наш герцог питает к вам слабость, мисс Эверсли, — почти весело заключил Джек.

— Не будьте смешным, — тотчас отозвалась Грейс. «Это невозможно. Немыслимо. Если бы Томас… За столько лет он, наверное, нашел бы способ открыть свои чувства, хотя, едва ли из этого вышло бы что-нибудь путное».

Уиндем скрестил руки на груди и смерил Джека взглядом, способным обратить в бегство даже истинного храбреца.

Джек любезно улыбнулся в ответ:

— Что ж, не смею вас задерживать, не хотелось бы отрывать вас от ваших обязанностей.

Мистер Одли просил герцога убраться, учтиво, изящно и оттого оскорбительно вдвойне. Грейс не могла поверить своим ушам. Никто еще не разговаривал с Уиндемом в подобной манере.

Томас растянул губы в усмешке:

— А, так, выходит, это мои обязанности?

— Пока этот дом принадлежит вам.

— Это не просто дом, Одли.

— Вы полагаете, я об этом не догадываюсь?

Воцарилось молчание, но Грейс казалось, что в ушах ее по-прежнему звучит голос Джека, тихий, вкрадчивый, похожий на шипение змеи. Настойчивый и почему-то… испуганный.

— Прошу меня извинить. — Томас резко повернулся и скрылся за дверью малой гостиной, захлопнув за собой дверь.

Казалось, прошла вечность, прежде чем Грейс оторвала взгляд от белого прямоугольника двери и обратилась к Джеку:

— Вам не следовало его дразнить.

— А может, это ему не следовало дразнить меня?

Грейс тяжело вздохнула.

— Вы, конечно, понимаете, как ему сейчас трудно.

— В отличие от меня, — продолжил Джек убийственным тоном. — Я ведь просто в восторге оттого, что меня похитили и привезли сюда против моей воли.

— Никто не держит пистолет у вашего виска.

— Вы так думаете? — насмешливо отозвался Джек. Казалось, его удивляла наивность Грейс.