Братья - Ника Алова

— Чего тебе?

— Хочу узнать, зачем вы везли девушку в Адараскан.

— Хотели инициировать Хранительницу. А то ты не знаешь.

— Зачем это вам? Чтобы завладеть силой Кристалла, или как его там? Сердца Мира?

Девица беззвучно, но явно издевательски рассмеялась.

— Бред, — шепнула она. — Мы только хотели остановить слияние миров. Покончить с потоком нежити.

— А что потом станет с девушкой?

— Ничего. Будет Хранительницей.

— Вы ее не убьете?

Снова смех, еще более издевательский.

Лиад нагнулся и решительно принялся распутывать веревки на ногах охотницы.

— Что ты делаешь? — удивилась та.

Он не смог бы сейчас ответить ей на этот вопрос, даже если бы захотел. Просто до его сознания вдруг дошло, что все вокруг было ложью. Так же как и этой девушке о ее судьбе, Первосвященник врал им всем о том, что маги — изверги, ставящие над людьми чудовищные опыты и варящие свои зелья из крови новорожденных младенцев. А уж россказни о том, что они хотели, пойдя против Величайшего, уничтожить весь мир, казались ему теперь и вовсе бредом сумасшедшего.

Решение созрело не сразу. Сначала он гнал от себя сомнения, уверяя, что беглая монашка лишь притворяется добренькой, а на самом деле просто дурит ему голову с непонятной пока целью. Но когда она, смущаясь и краснея до корней волос, все же рассказала ему, что маги не похищали ее из монастыря, а подобрали в поле, и поведала об обстоятельствах, в силу которых она в этом самом поле оказалась…

Год назад к нему в стражу перевели Каня, здоровенного мужика, прежде охранявшего Родонский монастырь. И однажды, на веселой пирушке в харчевне, Лиад услышал, как этот Кань вполголоса рассказывает приятелю о том, как весело было вечерами пользовать монашек. Некоторые, по его словам, и сами были рады поразвлечься, но лично он предпочитал чистеньких.

Тогда он счел это все глупой пьяной болтовней. Ему, молодому идеалисту, вовсе не знавшему женщины, дикой казалась мысль о насилии над монахинями. И вот теперь, когда молоденькая девчонка дрожащим голосом, то и дело прерывающимся от жгучего стыда, рассказала ему ту же историю с другой стороны, причем явно опуская наиболее омерзительные подробности, до него вдруг дошло, что не за одни только пьяные байки Каня перевели из охраны монастыря в гарнизон. И ледяным лезвием пронзила мысль о том, что же стало с той монахиней, с которой его поймали.

Поэтому он точно знал, что Салира, эта чистая, наивная, невинная девочка, истово верующая в идеалы, поруганные теми, кто должен был их олицетворять, не погибнет. Ее не сожгут на костре, избавляясь от ненужной свидетельницы. Пусть лучше она достанется магам, чем тем, кого он теперь уже и не знал, как называть.

К тому же, Лиад довольно хорошо помнил, как все было до Переворота, ему было уже десять, когда все случилось. Помнил он и то, что в его детстве нежить встречалась в страшных сказках много чаще, чем в жизни. Теперь же, когда храмовники вроде бы почти покончили с магами и охотниками, когда люди стали куда как тщательнее исполнять все религиозные предписания, жизнь стала даже страшнее тех самых сказок.

Возможно, он обо всем сделанном сейчас еще пожалеет. Возможно, Первосвященник и говорил правду, когда рассказывал, что нежитью их запугивают недобитые маги, нарочно создавая ее в своих лабораториях, и натравливая на людей. Но прежней безусловной веры в слова пастырей у него все равно уже не было.

Девушка освободилась от веревок и немедленно отшатнулась от него.

— Что тебе надо? — зло прошипела она.

— Нам надо бежать, — твердо ответил Лиад.

Охотница пожала плечами и проворно принялась развязывать остальных.

— Свяжем этих пьяниц, положим в телегу и поедем в Адараскан, — продолжил тем временем храмовник. — Нас пропустят прямиком в Цитадель, а ведь вам туда и надо.

— Откуда знаешь? — подозрительно поинтересовался один из мужчин, тот, что выглядел помоложе.

— Да так, — уклончиво ответил Лиад. — Ходят всякие слухи.

— А с чего ты, собственно, нам помогаешь? — спросил второй, постарше, торопливо увязывая бесчувственное тело стражника и запихивая ему в рот собственный, только что выплюнутый кляп.

— Скажите еще, в ловушку вас заманиваю, — горько усмехнулся храмовник. — В ловушке вы уже побывали.

— Правда, с чего бы? — вздернула бровь охотница.

— Долгая история, — отмахнулся Лиад. — Скажем так, прежде я иначе себе представлял служителей Величайшего.

— А, — рассмеялся мужчина постарше. — Это бывает. Поторопились мы, кстати, стражу-то связывать. Одеждой сперва надо было поменяться.

— Ладно. Вы тут пока переодевайтесь, а я пойду с Салирой поговорю.

— Вот это ты зря, — холодно сказала охотница.

— Почему? — удивился Лиад.

Подумал пару мгновений и добавил:

— Почему, Тайя?

Девушка усмехнулась:

— Надо же, имя мое запомнил. Да потому, что девчонка поднимет крик на весь постоялый двор. Она же у нас страх какая верующая и преданная, и не знает, поди, что на костер ее везли. Тебе этого хочется?

— Ты-то откуда знаешь про костер? — поперхнулся храмовник.

— Да уж могу предположить. Видела я, что ваши святоши делают с теми, кого называют еретиками. А кто же она, как не еретичка?

— Ладно, — сдался Лиад. — Твое предложение.

— Кляп в рот и в телегу под рогожу, — буркнула вторая девушка, натягивая одежду стражника. — Потолкуем позже, по дороге.

Глава 14. Хранительница

Первосвященник с поклоном передал Иерарху довольно большой, но легкий при этом сверток.

— Гонец доставил это сегодня из Родонского монастыря. Обнаружено при разборе руин лаборатории магов, — сообщил он в ответ на вопросительный взгляд Маарана.

— Благодарю, Вемар, — коротко ответил Иерарх, сразу же теряя всякий интерес к подчиненному.

Первосвященник вновь поклонился, вышел из комнаты и осторожно затворил за собой двери. Мааран этого даже не заметил, он был слишком увлечен неожиданной посылкой.

Это была не книга, лишь отдельные страницы манускрипта, судя по всему, довольно древнего. Края местами обгорели, что неудивительно — во время погрома в алхимической лаборатории вспыхнул пожар. Чернила заметно расплылись, два десятка лет лежания под грудой камней и открытым небом тоже сделали свое дело, но с помощью увеличительного стекла записи вполне можно было разобрать. Все-таки пергамент куда надежнее и долговечнее бумаги.

На первой же странице его привлекло упоминание имени Райдона. Конечно, Райдонов среди магов было немало, этот клан всегда отличался многочисленностью, но, тем не менее, Мааран мигом отыскал среди груды бумаг увеличительное стекло и вчитался в текст.