Океан. Черные крылья печали - Филип Жисе

– Если бы она питалась чем-то крупнее той мелюзги, она была бы о-о-о-очень опасной, – Эбигейл свернула одеяло и положила его на левый борт лодки, затем легла животом сверху, зачерпнула ладонями воду и брызнула себе на спину. Раз-другой. – Эй, я вижу еще парочку таких же рыбин! – девушка замерла и устремила руку в воду, затем обернулась и крикнула Стивену:

– Hey, Stiven, I have something interesting for you here[88].

– Really? What about are you speaking?[89] – Стивен отвернулся от воды и посмотрел на девушку.

– Two fucking fishes for you. Like other one[90], – донеслось в ответ.

Стивен вернулся на свое место и устремил взгляд в воду. Эбигейл указала рукой в сторону от лодки. Стивен перевел взгляд и улыбнулся.

– Two wonderful fishes. Whale sharks. I like them[91].

– Why are they named so, whale sharks?[92] – Эбигейл запрокинула голову, прикрыла глаза от солнца и посмотрела на Стивена.

– Look at them and you'll catch it[93], – рассмеялся Стивен, поправил повязку на руке и опустился рядом с Эбигейл. Взгляд мужчины продолжал высматривать что-то в водах океана, а на губах все так же играла улыбка.

Внезапно лодка дернулась, и в воздух взмыл визг Эбигейл. Ангелика обернулась и увидела хохотавшего Винченцо, ухватившего Эбигейл за ноги и задравшего их кверху. Рядом сидел на своем месте Кирк и усмехался, с интересом рассматривая ягодицы девушки, бывшие в каком-то метре от него.

– Идиот! – Эбигейл вцепилась руками в леер и пнула назад ногой, метя в голову Винченцо. Попытка оказалась неудачной, Винченцо крепко держал девушку за ноги, с одной стороны не давая ей возможности упасть за борт, с другой – ограничивая ее движения.

– Отпусти меня! – взвизгнула Эбигейл и снова пнула Винченцо.

– Отпусти ее, Винченцо, – вмешалась синьора Полетте. – Что вы как дети малые?

Винченцо нехотя поставил ноги Эбигейл на дно лодки.

– Кретин, – девушка извернулась и ударила ногой по голени Винченцо.

Но тот лишь расхохотался и вернулся на свое место.

Ангелика отвернулась и устремила взгляд в толщу воды, где медленно качая головой, будто кивая, продолжала пастись китовая акула.

Стивен и Кирк решили сделать укрытие от солнца. Они пытались его сделать еще вчера, но ограничились тем, что повторили опыт Алессандро, который привязал одеяло за концы к леерам по обе стороны лодки, создав таким образом нечто похожее на низкую, широкую, небольшую пещеру. Смотрелось примитивно, но теперь солнце Алессандро не беспокоило.

Но сегодня Стивен предложил другую идею, правда, для этого ему пришлось перечитать несколько раз инструкцию по выживанию, в результате чего у лодки появилось великолепное укрытие от солнца.

Спасательная лодка состояла из трех автономных отсеков, отгороженных один от другого заполненными углекислым газом баллонами. Передний был оборудован отверстием, предназначенным для установки съемной мачты. Съемной мачтой послужило одно из четырех весел, которые имелись в распоряжении пассажиров лодки. К новоявленной "мачте" с помощью веревки, найденной в спасательном комплекте, присоединили еще одно весло, которое перед этим вставили в левую уключину. Таким образом, соорудили каркас, на который и набросили одно из имевшихся одеял. Подумав немного, решили повесить одеяло и с другой стороны лодки, в результате чего передняя часть лодки по второй поперечный баллон (своеобразный центр лодки, где хранился спасательный комплект), оказалась полностью защищена от солнечных лучей, что не могло не радовать пассажиров лодки.

Когда закончили с установкой защитного тента (время приближалось к полудню), поели. Синьора Полетте и синьор Дорети из-за жары есть не захотели, только пили воду.

Ангелика как обычно ела мало. На этот раз удовлетворилась половинкой шоколада, тремя галетами и двумя леденцами. Все это запила тремя глотками воды из сосуда, а остатки спрятала под одеяло. Даже Кирк на удивление не злоупотреблял едой, ограничился брикетом с пищевой смесью и двумя галетами. А вот Винченцо не изменил своим привычкам, причмокивая и посапывая от удовольствия, словно медведь, воровавший мед у пчел, к вящему неудовольствию синьоры Полетте съел два брикета с пищевой смесью, шоколадку и три галеты. Все это он запил остатками воды из пластикового сосуда, переданного ему синьорой Полетте еще утром, после чего вытянул ноги к носу лодки, набросил на лицо рубашку, ранее смоченную соленой океанской водой, и погрузился в сон.

Из своего укрытия показался Алессандро в одних трусах, окинул взглядом окрестности и направился к спасательному комплекту, взял брикет с пищевой смесью и галету.

– Алессандро, – позвала его синьора Полетте, – захвати что-нибудь и для Дугласа. Разбуди его, пусть поест. Вчера вечером он почти ничего не съел, а ему, между прочим, надо больше нашего.

Алессандро кивнул, достал из спасательного комплекта пару галет и направился назад. У входа в свое импровизированное жилище он остановился, снова окинул взглядом океан.

– Акулы исчезли, – уведомил он миг спустя.

– Очень хорошо, – заметила синьора Полетте. – Надеюсь, мы их больше не увидим. Мне намного спокойнее, когда рядом нет никаких больших морских тварей.

Алессандро ничего не сказал, забрался к себе в укрытие и поел, затем вновь показался, приблизился к Дугласу, для которого еще раньше соорудил небольшое укрытие от солнца и потрусил за плечо. Дуглас никак не отреагировал. Глаза его были закрыты. Голова повернута вправо. Кусок рукава от рубашки Алессандро, дотоле лежавший на его лбу, давно высох и теперь лежал рядом.

Алессандро снова потрусил Дугласа за плечо. И снова никакой реакции в ответ. Алессандро нахмурился, присмотрелся к лицу Дугласа, пощупал пульс.

– Дуглас умер, – сообщил он.

– Как умер? – встревожилась синьора Полетте, привстала на одно колено.

Даже синьор Дорети оживился, поднял голову и устремил долгий взгляд на Дугласа. Боль и страдания исказили его лицо.

– И он умер из-за меня, – простонал синьор Дорети.

– Помолчи, Сильвестр, – шикнула на него синьора Полетте, поднялась на ноги и направилась к Дугласу.

– Как же так? – вздохнула она, склонившись над мертвецом. – Что же это такое? Выжил, чтобы умереть, бедняга. И никого не обвинишь в его смерти.

– Меня винить надо, – голос синьора Дорети задрожал. – Я виновен. Я!

– Никто не виновен, Сильвестр! Слышишь меня?! Никто! Значит, так должно было случиться. Значит, – синьора Полетте запрокинула голову и устремила взор к небесам, – там ему будет лучше. Кто знает, может, наступит момент, когда мы позавидуем его смерти. Пусть господь убережет наши души.

Синьора Полетте вернулась на свое место, уперлась спиной о борт лодки и закрыла глаза. Губы женщины задвигались.

Алессандро какое-то время стоял над Дугласом, затем развернулся и скрылся в своем убежище. Отчаяние и страх с новыми силами навалились на пассажиров лодки. Только Винченцо, как ни в чем не бывало, продолжал тихо посапывать.

– I see them again[94], – сказал Стивен, вглядываясь вдаль и закрывая глаза рукой от солнца.

– Что он такое говорит? – спросила синьора Полетте у Эбигейл.

В отличие от Стивена, который решил оставить на время навес, чтобы порыскать взглядом по округе, девушка сидела под навесом, как и синьора Полетте, поэтому они не могли видеть, что происходит снаружи. Эбигейл в ответ на вопрос синьоры Полетте пожала плечами и посмотрела на Стивена.

– Stiven, what are you speaking about?[95]

– Sharks. I see them again. I don't like it[96].

– Three sharks again?[97]

– I don't now. I see only two sharks. It could be others[98].

– Говорит, акулы снова здесь.

– Боже милостивый, спаси и сохрани, – синьора Полетте взяла двумя пальцами нательный крестик, свисавший с шеи на серебренной цепочке, и поднесла к губам, перекрестилась. – Что ж они не оставят нас в покое?

– Смерти нашей хотят, – ожил синьор Дорети, оторвал взгляд от днища лодки, обвел всех взглядом, на мгновение застыл на теле мертвого Дугласа, скрытого от глаз одеялом, скривился, после чего снова опустил взгляд, поднял руку, почесал обнаженный торс, вздохнул.

Синьора Полетте скосила на него глаза, покачала головой и вытерла лицо влажной тряпкой.

– Как мне уже надоела эта безысходность, – взмахнула она руками, да так резко, что ойкнула и схватилась за спину, помассировала ее рукой, уперлась спиной о борт, но вдруг зашипела, точно змея, и оттолкнулась от борта, взяла одеяло и подложила под спину. – Какой горячий воздух, резина и та нагрелась, а ведь она скрыта от солнечных лучей под навесом. Хотела бы я знать, когда нас все же найдут. Мы же не иголка в стоге сена. Давно уже могли отыскать.

– Если бы мы находились в каком-нибудь озере, думаю, нас бы давно уже нашли, – Эбигейл сощурилась, рассматривая родинку на левой груди, подула на нее, потерла и оставила в покое. – Мы же в океане. А это ой-йо-йо как много воды.

– Может, нас и не ищет уже никто, – Ангелика провела пальцем по одеялу, на котором лежала, погладила его, словно шерстку какого-то животного.