В пасти Джарлака - Борис Харькин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А давай его продадим! – выдал Васян.
– Охренел что ли?!
– Да мы ему потом побег устроим, – зашептал друг мне в ухо. – Целая тысяча золотом на дороге не валяется!
– Зачем тебе бабки?
– Ты что, Петро?! Это же – зо-ло-то! Оно и у нас в цене! Привезём домой, сдадим барыгам и заживём как короли!
– У Жорика золота этого. Он с тобой поделится, верно, пухлый?
Жора оторвавшись от обгладывания свиного окорока, прочавкал что-то утвердительное.
– Жаль тысячу, – молвил Стольник грустным голосом.
Брюнетик наблюдал за нашим спором, обрабатывая ногти серебряной пилочкой.
– Так вы согласны, нет? – спросил он, когда Васян перестал ныть.
– Пять! – брякнул доселе молчавший Дитер.
Мы опешили, а вельможа вскинулся:
– Ну это уже наглёж! Пять тысяч седриков не стоит ни один раб!
– А друг… стоит! – убеждёно заявил Дитер.
– Первый раз вижу, чтобы гном дружил с орком, – удивился брюнетик. – Да ещё и до такой степени!
– Мы с ним сражались спина к спине! Пили с одной бочки! Меньше чем за пять не продам!
Вельможа вновь оглядел Зяббу:
– Нет, пять – это много.
В этот момент орк разлепил глаза. Дитер затряс его:
– Зябба, друг, эта скотина утверждает, что ты не стоишь вшивых пяти тысяч!
– Чего?!!
Я был не прав. Брюнетик родился не под счастливой звездой, а самый красивый апперкот не у Дитера. Зябба, не вставая из-за столика, отправил вельможу в полёт. Тот повис на люстре, огонь от свечей быстро переметнулся на его одежду. Запахло паленным.
В ресторане и так было негромко, а тут вообще повисла гробовая тишина. В ней было слышно, как поскрипывает качающаяся люстра и как тлеет камзол брюнетика. Сам он прибывал в отключке и серьёзно рисковал сгореть заживо.
Повезло, что люстра не выдержала и рухнула, подняв жуткий грохот. Я спешно стал заливать тлеющего вельможу пивом.
– Эй, зачем продукт переводишь?! – возмутился Дитер. – Ногами затаптывать надо!
Несчастный вельможа! Гном принялся показывать, как именно надо гасить огонь.
– Хорошо ещё Борода не додумался потушить его, как это делают настоящие пожарники, – хохотнул Стольник. – Пивом – только прошедшим почечную фильтрацию.
Все эти события произошли в одно мгновение. За соседним столиком друзья брюнетика застыли с открытыми ртами. Потом истерично завизжала какая-то дама. Стражники тоже сперва оторопели, но затем повскакивали и взяли нас в кольцо. Главный заорал:
– Эй, гном, ты зачем танцуешь на сэре Джастине?!
– Сейчас не время для танцев, любезный. Я его тушу!
– А ну отойди от него немедленно!
– Да пожалуйста! – Дитер слез с изрядно помятого, мокрого от пива и слегка покрытого копотью сэра Джастина.
Тут подоспели его друзья, подхватили под руки и попытались поставить. Вид у вельможи был весьма плачевный. Камзол прожжён во многих местах, сам брюнетик весь в синяках, волосы слиплись от пива, а на шее болтаются остатки люстры.
Друзья сэра Джастина стали хлопать его по щекам, пытаясь привести в чувства, но он прибывал в глубоком нокауте. А автор нокаута спокойно допил моё пиво и вновь захрапел, теперь уже основательно.
Командир стражников указал на нас остриём меча:
– Именем Седрика Седьмого вы арестованы! Придётся пройти с нами!
– За что?! – возмутился Дитер.
– За поджог сэра Джастина.
– Мы его подожгли, мы его и потушили!
– А ещё вы хотели затоптать его насмерть! – пискнул один из товарищей брюнетика.
– И утопить в пиве! – добавил другой.
– Взять их! – распорядился командир.
– Постойте, – вышел вперёд Жорик. – Я думаю, мы сможем всё уладить.
Стражник окинул пухлого удивлённым взглядом и воскликнул:
– Ах, разбойник! Какое нахальство! Стащил у епископа одёжу!
Жорик весь покраснел от такой несправедливости:
– Что значит стащил?! Я и есть епископ! А мантию мне сам кардинал вручил!
– Вот кардиналу эти сказки и расскажешь. Настоящий епископ никогда бы не стал якшаться с нелюдью.
Пухлый аж онемел. И мы все – тоже. Потому, что аргумент был неоспоримый. Местные епископы гномов с орками не переваривают и с ними на одном поле по большому не сядут, не то что за один столик! Похоже, мы попали. Золото теперь стражникам совать бессмысленно, они его и сами конфискуют, ведь Жорик бандит, выдающий себя за епископа.
Тут один солдат сказал:
– Слушай, лейтенант, а это, случайно, не те рожи, которых три дня назад на площади спалить хотели? Там, говорят, тоже орк с гномом были.
Вот она – надежда! С моего языка уже готовы были слететь слова: 'Да мы это, мы! За нас сам кардинал Маззини заступился! Он – наш покровитель!', но в этот момент лейтенант уверено заявил:
– Не-е. Не те. Я слышал, что там два гнома было. И три орка.
– А я слыхал, – вмешался другой стражник, – что там три гнома было и пять орков. Они вона сколько эльфов уложили! И нашим тоже нехило досталось! Хорошо, мы в этот день у дворца караул несли… К тому же, те поздоровей были.
Надежда растаяла как дым. Вот долбанные слухи! Хрен они теперь поверят, что это нас сжечь хотели!
– Да… те поздоровей были, – поддакнул ещё один стражник. – А это, так – шпана залётная!
– Не шпана, – возразил командир. – Жирный – явно матёрый бандюга. Епископа умудрился раздеть и не боится разгуливать по городу в его одежде. Нет, ну какая наглость! Ничего святого!
Бедный Жорик покраснел ещё гуще. Мы с Васяном лихорадочно соображали, что бы такого сказать в свою защиту. На ум ничего не шло.
– Всё. Выводите их! – распорядился лейтенант. – Если кто будет языком трепать, тому – в рыло!
Солдаты двинулись к нам. Дитер набычился и сжал кулаки.
– Не рыпайся! – зашептал я ему в ухо. – Сейчас на улицу выйдем, Жорик разведёт.
В то, что пухлому теперь удастся развести, я и сам не верил, но Дитера надо было как-то успокоить. Не хватало, чтобы гном начал буянить, и его изрубили алебардами, а заодно, под горячую руку, и нас.
– Сол, Ксар, хватайте этого зелёного. Его тащить придётся.
– Будет сделано, лейтенант! Ух, тяжёлый, падла!
Нас подхватили под руки и повели наружу. Зяббу тащили с трудом, кряхтя и матерясь. Ноги орка, шурша, волочились по паркету, просыпаться он не собирался.
Вслед донеслось:
– Перед тем как вздёрнуть, отделайте их как следует!
– Непременно, – хмыкнул лейтенант. – Ведь это наша работа.
Ну Лареция! Гостеприимной тебя я бы точно не назвал. Мы тут и четырёх дней не пробыли, а нас уже пытались повесить, сжечь, и сейчас снова хотят повесить!
***
На улице нам обшарили карманы. У Жорика изъяли всё золото, а у остальных ничего ценного не нашлось.
– Оно пойдёт на нужды королевства, – пообещал командир, пряча мешок с золотом за пазуху.
Дитера такой аргумент не устроил. Он хотел запротестовать, но тут на него напал приступ икоты. Ещё бы, целый винный погреб с Зяббой уделали, а потом тут пивом догнались. И как гном вообще на ногах стоит!
Пока Дитер икал, его крепко-накрепко связали. Затем и нас.
Один из солдат, поддерживающих Зяббу, предложил:
– Лейтенант, может, здесь их повесим? Во-он на фонарях. А то слона этого на себе переть! Не хотелось бы грыжу заработать.
– Нет. Здесь нельзя. 'Три короны' – цивильное заведение. Тут можно вешать только приличных граждан, а не всякую шушеру!
Нас повели по улице.
Дитер гневно икал. Васян пытался доказать, что Жорик настоящий епископ. Сам Жорик побледнел, а на лбу выступил пот. Я прибывал в полном смятении. Лишь Зябба безмятежно болтался на руках стражников.
Не успели мы пройти и двадцати шагов, как из переулка показался ещё один патруль.
– Эй, Крисп, как служба? – окликнул лейтенанта один из встречных.
– Тянем помаленьку. Вот бандиты в 'Трёх коронах' дебоширили, сейчас вешать поведём.
– Вешать – это хорошо, – одобрил стражник.
Солдаты закивали. А Лейтенант сделал такое лицо, какое бывает у бабки, что сидит на лавочке и собирается сообщить другой бабке самую главную сплетню дня:
– Представляешь, эти недоумки самого барона Джастина отмутузили!
– Да ну?!
– Точно! Живого места на нём не оставили. Но это ещё не всё! Один из них епископа ограбил!
– Ни хрена себе!
– Так мало того, он теперь себя за священнослужителя выдаёт! – Лейтенант ударил Жорика в пузо. – Ух! Самозванец херов!
– Этот жирный, что ли? – Солдат присмотрелся, потом переменился в лице и совершено другим тоном произнёс: – Крисп, дружище, ты что, хочешь, чтобы тебя от церкви отлучили?! Это ж епископ Георгий – приятель кардинала!
– Правда? – неуверенно спросил лейтенант.
– Вчера лично возле монастыря караул нёс. Видел обоих.
– Вот чёрт! – выругался Крисп.
– Не богохульствуй, сын мой, – сказал Васян. – А то епископ Георгий пожалуется кардиналу.
