Док Сэвидж. Выпуск первый - Кеннет Робсон

ОТПРАВЛЮ ВАМ ЗАВТРА тчк

КАРЛОС АВИСПА".

Глава III

Смертельные удары

Док Сэвидж стоял неподвижно, глядя на телеграмму.

Внезапно он повернулся и быстро зашагал в контору.

Длинный Том с озадаченным бледным лицом последовал за ним. Молчание Дока говорило, что в телеграмме было что-то необычное. Что увидел в ней Бронзовый человек, Длинный Том не знал. Но он знал, что не сможет выяснить этого, пока Док не разберется во всем сам.

Бронзовый гигант быстро пошел в лабораторию. Сначала он обработал телеграмму и конверт раствором Флеминга и положил их в автоматическую сушилку, а затем погрузил в квадратный резервуар с красителем.

Длинный Тон знал, что Док пользовался самым современным методом обнаружения отпечатков пальцев. Отпечатки, не фиксируемые обычными способами, при новой обработке выступали отчетливыми знаками.

Док поместил бумагу под ультрафиолетовую лампу. Бумага светилась ярким сине-зеленым светом. Только два отпечатка пальца были на ней. Они казались совершенно черными.

— Это мои отпечатки, — сделал вывод Бронзовый человек. — Ни на конверте, ни на телеграмме нет других отпечатков пальцев. Однако и посыльный был без перчаток.

— Тогда… — начал Длинный Том.

— Телеграмму подменили, — решительно сказал Док. — Что бы ни случилось с этой партией золота, кто-то старается, чтобы мы ничего не знали.

Длинный Том хотел что-то сказать, но слабое завывание и свист сообщили ему, что из подвального гаража стремительно поднимается частный скоростной лифт.

Никто, кроме Дока и его помощников, не знал о существовании этого лифта. Он мог стремительно мчаться вверх, будто выброшенный из катапульты, и падать камнем вниз. Вообще для поездки в нем требовались опыт и присутствие духа.

Нападения на Бронзового человека и его помощников всегда случались в самых неожиданных местах. Ни Док, ни Длинный Том не проронили ни слова.

Они услышали, как открылись автоматические двери.

Затем раздались звон разбитого стекла и звук падения тяжелого предмета на пол. Слабое сердитое бормотание достигло их слуха, и наступила тишина. Единственным звуком, нарушавшим ее, был шорох крадущихся шагов.

Длинный Том быстро выдвинул ящик письменного стола и вытащил оттуда крупнокалиберный пистолет. Он был оборудован большим диском с боеприпасами. Это был один из скорострельных автоматических пистолетов Дока, в два раза быстрее и смертоноснее, чем пулемет.

Док Сэвидж даже не пошевельнулся, сохраняя маску бесстрастия на лице.

Длинный Том медленно приблизился к двери, ведущей в коридор. Затем он остановился, челюсть его отвисла и выражение крайнего омерзения появилось на лице.

Он увидел огромную спину гориллоподобного существа.

Длинные руки свисали почти до пола. Огромный человек раскачивался из стороны в сторону. Маленькое подобие головы почти полностью утопало в огромных плечах. Рыжие волосы топорщились на голове и шее.

Недоуменно, по-детски бормоча, верзила пятился задом.

Перед ним стоял франтовато одетый человек. На голове его была безупречная голубовато-серая шляпа, из нагрудного кармана выглядывал уголок носового платка. Одна рука его была отведена назад, другая вооружена клинком.

Этот человек двигался с проворством фехтовальщика.

Несмотря на его фатоватый вид, все указывало на то, что он собирался с легкостью и изяществом совершить убийство.

— Я разломаю этот проклятый клинок на куски, — причитал волосатый голосом, который больше подходил незрелому юноше, — затем я разорву тебя на части, ты, олицетворение судейского мошенничества!

— Попробуй, волосатый пылесос! — предложил гориллоподобному бригадный генерал Теодор Марли Брукс. — Будешь разбивать мои подарки? Я проткну этим клинком твою глотку и повешу тебя на стене!

— Прекратите! — крикнул Длинный Том. — Все время что-нибудь случается.

Гориллоподобный обернулся. Было странно смотреть на это жалкое лицо. Пожалуй, то было одно из самых уродливых лиц на свете. Его маленькие глаза были почти невидимы, так глубоко они сидели в глазных впадинах.

Это был подполковник Эндрю Блоджет Мейфейер, вероятно, один из крупнейших химиков. Он был волшебником пробирок. Друзья называли его Монах. Ни одно другое прозвище ему так не подходило.

— Этот проклятый стряпчий купил статую обезьяны и выгравировал на ней мое имя, — пожаловался он. — Затем он имел наглость подарить ее мне. Я разбил ее вдребезги прямо здесь. Я сделаю из него отбивную!

Наконец Монах увидел тело мальчика. Выражение его лица изменилось.

— Вот беда! — воскликнул он. — Вы полагаете…

Франтоватый человек, более известный как Хэм, быстрым движением вложил клинок в ножны. Затем они бросились в контору.

Монах и Хэм ссорились постоянно. Не было оскорблений, которыми они не осыпали бы друг друга. Но каждый из них охотно отдал бы свою жизнь для спасения друга.

И оба умерли бы за Дока Сэвиджа.

Они примчались в комнату, где стоял ожидавший их Док Сэвидж. Монах тихонько вздохнул с облегчением при виде Бронзового человека.

Хэм был более сдержанным. Одно из самых ярких светил юриспруденции, которые когда-либо восходили в Гарварде, он были приучен скрывать свои чувства.

Док Сэвидж слегка улыбнулся. Он смотрел на табло в коридоре. Сложная система зеркал давала ему возможность наблюдать почти все участки его владений из любого места, а спрятанные микрофоны позволяли слышать разговор.

— Боюсь, большая опасность угрожает Гидальго, — тихо сказал он.

Рык ярости вырвался из груди Монаха.

— Чего же мы ждем? Едем! — взревел он.

— Все еще думаешь о милашке-принцессе? — саркастически спросил Хэм.

Монах покраснел.

— Мы все знаем, что без Гидальго не сможем служить справедливости, спокойно продолжал Док. — Но не только в этом дело, ведь мы взяли на себя обязательство защищать от беды граждан республики.

— Ну, тогда… — подмигнул Монах.

— Я взялся за другую работу, — спокойно объяснил Док.

На мгновение воцарилась тишина. Она свидетельствовала об уважении, которое помощники питали к своему Бронзовому вождю. Они не спрашивали. Они просто ожидали приказов.

Док вкратце рассказал Монаху и Хэму о том, что произошло и что сообщил Бэрон Вардон.

— Мне не нравится этот тип, — процедил Длинный Том. — Даже если он из Лиги Наций, мне он показался мошенником. И он вышел отсюда как раз перед приходом посыльного.

Казалось, волосы встали дыбом на затылке Монаха.