Маскарад - Мэри Кингслей

Бланш почувствовала, как ее лицо стало пунцовым. И почему только она была такой несдержанной! Что он мог о ней подумать! Конечно, во всем была виновата она одна, нельзя слепо подчиняться чувствам, ее мачеха не раз говорила, что необходимо следить за собой. Только она была виновата в том, что забыла: Саймон – актер, он может изобразить какие угодно чувства, лишь бы добиться своего. Настоящими были не его улыбка и страстные поцелуи, а его холодная расчетливость. Он использовал ее.

Поэтому она решила вернуться домой, и неважно, что ее там ждет. Ей не было места в жизни Саймона. Рано или поздно его или поймают, или он покинет страну. Мысль о том, что она больше его не увидит, снова причинила боль. Но эта боль не была настоящей, она знала наверняка. Настоящую боль она видела, когда помогала своему отцу. Также она знала, что рано или поздно раны затягиваются. Пройдет время, и Саймон исчезнет из ее жизни. Чем раньше она уйдет, тем быстрее это произойдет. Но сейчас боль была практически нестерпимой.

Вдруг она услышала цокот подков по дороге и спряталась за деревьями. Теперь, когда Саймона не было рядом, возможно, ей не грозил арест, но кто знает, какие опасности могли подстерегать ее на дороге. Женщина всегда должна быть осторожна, особенно если путешествует одна, этот урок она усвоила на всю жизнь.

Всадник приближался. Сердце Бланш с каждой секундой билось все быстрее, и ей казалось, что его грохот был слышен на милю вокруг. Девушка была совсем одна, и если этот человек ее заметит, кто знает, что может прийти ему в голову. Рядом не будет никого, кто смог бы ей помочь. В это мгновение Бланш пожалела, что оставила надежное убежище в труппе Вудли. Ах, как бы она хотела снова оказаться рядом с Саймоном!

Лошадь была уже совсем близко. Бланш замерла: всадник придержал коня, или ей показалось? Но нет, лошадь продолжала двигаться. Она обняла дерево, молясь, чтобы ее не заметили, но тут всадник оказался в полосе лунного света, и Бланш узнала его. Это был Саймон.

Лошадь неожиданно дернула головой, Саймон натянул поводья.

– Что с тобой, мальчик? – произнес он, вглядываясь в темноту под деревьями, его взгляд уперся прямо в ее лицо. – Что ты услышал?

– Меня, – сказала Бланш и вышла из своего укрытия, лошадь снова дернулась. – Как ты узнал, что я здесь?

– Что за черт! Бланш! – воскликнул Саймон и спрыгнул на землю. – Почему ты прячешься среди деревьев?

– Я не знала, кто едет по дороге, – ответила она и вышла на дорогу, без сожаления оставив свое убежище. – Но я сомневаюсь, что с тобой я в безопасности.

Саймон покачал головой.

– Хорошо, что ты откликнулась, я бы ни за что не увидел тебя.

Бланш отвела глаза, значит, ее сердце пело от радости.

– Куда ты едешь? – спросила она Саймона.

– Я искал тебя, – ответил он и взял ее за руку.

– Искал меня? Но зачем?

Саймон покачал головой.

– Не сейчас. Сначала надо добраться до безопасного места.

Он подтолкнул ее в тень деревьев, и они пошли параллельно дороге.

– Садись сюда, – Саймон указал на поваленное дерево, которое Бланш не заметила, – Я только привяжу лошадь.

– Я и не знала, что ты умеешь ездить верхом.

– Ты многого обо мне не знаешь.

Он уселся рядом с ней на бревно, она отодвинулась. Вокруг ни души, он может сделать с ней все, что угодно, но, как ни странно, она совсем не боялась.

– Почему ты ушла?

– Какая жизнь меня ждала? Все время убегать, хотя я ни в чем не виновата. Я устала, Саймон. Я хочу, чтобы у меня, наконец, был дом, свой дом. Ты же понимаешь…

Саймон пожал плечами.

– Да, наверное, хотя мне это чувство незнакомо. Для меня дом там, где моя семья. Почему ты не сказала мне, что хочешь уйти?

– Ты бы не пустил меня.

– Ошибаешься, принцесса. Я не стал бы тебя удерживать.

У Бланш перехватило дыхание. Впрочем, чего она ожидала? Она знала, что когда-нибудь станет, не нужна ему. Может, именно по этой причине она и ушла.

– Бланш, я хотя бы позаботился, чтобы тебя проводили. Неужели ты не понимаешь, что одной путешествовать опасно. Кто знает, кого ты могла встретить по дороге!

– Например, сбежавших убийц.

– Да, – сказал Саймон хмуро. – Поверь мне, принцесса, я не самый плохой человек из тех, что могли бы тебе встретиться.

– Неужели?

– Скажи, я хоть чем-то обидел тебя?

Бланш опустила глаза: да, обидел, но не в том смысле, в котором он имел в виду.

– Нет.

– Ты даже не попрощалась.

– Я думала, ты даже не заметишь, что я ушла.

– Не замечу!? Бланш, я обязан тебе жизнью!

– Саймон, я не собиралась никому ничего рассказывать, я сдержу свое слово.

– Я не об этом.

Он схватил ее за плечи.

– Куда ты собираешься идти?

– Я уже говорила тебе, домой.

– Домой?

– Да, моя деревня всего в одном дне ходьбы отсюда.

Пальцы Саймона расслабились, но он не отпустил ее.

– Я не знал.

– Я должна как-то определиться, – продолжала объяснять Бланш не столько Саймону, сколько себе. – Миссис Уиккет не захочет принять меня обратно, это ясно, как Божий день, как и то, что она не даст мне рекомендаций. Я не смогу найти место в Лондоне.

– Моя семья с радостью приняла бы тебя.

– Нет, – отрицательно покачала головой Бланш. – Здесь мне тоже не место. Это не та жизнь, для которой меня воспитывали.

Наконец, Саймон отпустил ее плечи.

– А чего ты хочешь от жизни, Бланш?

– Что я хочу и что я могу получить – это две разные вещи, – произнесла она тихо. – В Лондоне я хотя бы зарабатывала себе на жизнь, а теперь мне придется на какое-то время, пусть и ненадолго, вернуться домой. Вряд ли я смогу выйти замуж, в моем возрасте трудно найти хорошего мужа.

– Неужели все мужчины в вашей деревне дураки?

– Наверное, я так и останусь старой девой. Вечная нянька для племянников и племянниц. Возможно, я буду заниматься благотворительностью, и украшать цветами алтарь в церкви или буду помогать отцу оперировать больных. А вся деревня будет ломать голову, что же случилось после того, как я встретила беглого преступника.

– Проклятие! Мне очень жаль, Бланш. Если бы я тогда не потащил тебя за собой…

– Все это в прошлом. И честно говоря, я рада, что покинула Лондон.

– Но, Бланш, тебе придется всю жизнь быть одной.

– С такой репутацией, думаю, да.

– К черту репутацию! Неужели ты готова к одиночеству?

Она кивнула. Конечно, ее ждет одиночество. Без него.

– Я как-нибудь справлюсь.

– Я не смогу переубедить тебя?

Если бы он только сказал, что любит ее!..

– Нет.

– Проклятие! – повторил он и прижался лбом к ее лбу. – Я буду скучать по тебе.

– Ты скоро меня забудешь, – сказала Бланш спокойно. – Просто встретишь красивую женщину…