Русское старообрядчество - Дмитрий Урушев

Иуда предал своего учителя за тридцать серебряных монет. После того как Христос был приговорен к распятию, апостол раскаялся, возвратил деньги первосвященникам и старейшинам, а потом повесился. В русском языке имя «Иуда» стало равнозначно слову «предатель».

Для всеобщего урока будущим поколениям церковная история сохраняет не только имена праведников — подвижников, мучеников и исповедников, но и имена иуд — еретиков, отступников и предателей.

В тяжкую годину, когда советская власть уничтожала Церковь, некоторым верующим показалось, что ради сохранения жизни проще отказаться от веры, чем претерпевать муки за Христа. Эти несчастные люди вечное райское блаженство променяли на временное земное благополучие. К сожалению, иногда среди этих иуд оказывались и духовные лица…

Ревностным служителем Божьим был священник Макарий Варфоломеевич Захарьичев.

Он родился в 1864 году в селе Журавлиха[154] в семье крестьян-старообрядцев. Получил домашнее образование — выучился читать по Псалтыри и петь по крюкам.

В 1890 году по просьбе односельчан Макарий был рукоположен в иереи. Его верной спутницей и помощницей была жена Феодосия Степановна. У супругов родилось шестеро детей.

Через два года Макария Варфоломеевича перевели в город Самару. В то время местные христиане молились в домовом храме. В нем трудами священника был устроен замечательный иконостас. За усердную службу в 1903 году Макарий был произведен в протопопы.

Но городская моленная не вмещала всех прихожан. Поэтому в 1913 году самарская община приступила к возведению большого каменного храма.

Земельный участок и значительные средства на строительство выделила Мария Кондратьевна Санина — вдова богатого купца-старообрядца Ивана Львовича Санина, известного и уважаемого в Самаре предпринимателя и благотворителя.

Через три года собор во имя Казанской иконы Божьей Матери был достроен и освящен. Но после революции, в 1918 году, храм перешел в ведение городских властей. Для общины наступили черные дни.

А в 1921 году Макария постигло личное горе — скончалась Феодосия Степановна.

Прошло несколько лет. По усиленным просьбам самарских христиан вдовый священник был почтен святительским саном. Всем казалось, что уважаемый пастырь, почтенный вдовец и многодетный отец будет хорошим архиереем.

В 1924 году Макарий Варфоломеевич принял иночество и был наречен Михаилом. Затем архиепископ Мелетий рукоположил его в епископы для Самары. Но менее года управлял владыка Михаил своей паствой.

Дьявол искусил и погубил его. Архиерей познакомился с некоей Анисьей Дружининой, женщиной из села Рождествено, расположенного на другом берегу Волги, прямо напротив Самары.

Бросив прихожан и храм, епископ перебрался к Анисье. Она постоянно упрекала Захарьичева в том, что он не может обеспечить ей роскошную жизнь, требовала, чтобы он устроился на «настоящую» работу.

В июне 1925 года церковный суд наложил запрещение на Михаила за недостойное поведение. Поняв, что променял Христа, паству и сан на Анисью, епископ впал в отчаяние. Но он не раскаялся в грехах, а начал пить водку, чтобы заглушить голос совести.

Коммунисты предложили Захарьичеву сделку: он прилюдно отрекается от архиерейского сана, а они устраивают его на хорошо оплачиваемую работу. И Михаил согласился.

Отречение произошло 1 октября 1925 года в самарском городском театре, во время спора о религии, при большом стечении народа.

Появление нового Иуды произвело на староверов тягостное впечатление. Да и сам отступник тяжело переживал свое предательство. Сразу после происшествия в театре его посетил священник Харитон Глинкин из Сызрани.

Захарьичев был в мирской одежде. Длинные волосы, какие по обычаю носят священнослужители, он остриг.

Удивленный Харитон спросил:

— Правда ли с вами случилось то, что говорят?

Самарский купец Иван Львович Санин. Фотография начала XX в.

Помолчав, бывший епископ вздохнул:

— Что совершилось, то уже не вернешь.

После подробных расспросов Захарьичев взволнованно сказал, что не отрекался от Бога:

— Вот Он! Я верю и буду верить. Я пойду к Нему, только другим путем.

Через месяц бывший архиерей пришел на исповедь к самарскому священнику Григорию Маслову и раскаялся во всем. Но раскаяние было неискренним. Захарьичев не отрекся от Анисьи и водки.

Он переезжал с место на место. Жил в разных селах и городах. Одно время заведовал складом на пивном заводе.

В марте 1930 года отступник вернулся в Рождествено, в дом Анисьи. А утром 28 июля того же года бывший епископ Михаил повесился.

Об этом с горечью писал архиепископу Мелетию епископ Иринарх (Парфенов): «Перенял у Иуды! Тот предал Христа и удавился. И Михаил отрекся. И вместо того, чтобы испустить слезы и принять раскаяние, покончил временную жизнь самоубийством через повешение. Куда пошла душа! Всему есть предел. Нельзя же глумиться над всемогуществом Божьим. Это всеобщий урок».

Прошлый раз я показал, насколько страшна и гибельна, насколько вредна и преступна, насколько душепагубна и отвратительна страсть пьянствовать. Но как ни гибельна, как ни постыдна эта страсть, однако есть страсть еще более омерзительная, еще более вредная.

Я говорю о противоестественной привычке многих помрачать свой ум, заглушать свою совесть одуряющим дымом ядовитых растений, а именно табака. Что может быть постыднее и греховнее этой отвратительной прихоти?

Отравляясь спиртным ядом, пьяница делает это, по крайней мере, по естеству, то есть, пьет как естество научило человека пить воду. А курящий отравляет себя дымом, принимая его в рот и во внутренности.

Да разве Бог определил человеку питаться дымом? Разве естественное дело — брать в рот вонючий дым ядовитого растения и глотать его или дышать им, отравляя себя? Это противно естеству, противно законам природы, а следовательно, и Богу, установившему эти законы.

Курение табака как страсть противоестественная ставит человека ниже скота несмысленного. Если, по свидетельству святого Златоуста, пьяный хуже осла и пса за свое невоздержание, то тем более куритель табака.

Ведь пьяница не постоянно, не ежечасно отравляет себя. У него бывают времена отрезвления, иногда продолжительные. А табачник отравляет себя ежечасно, даже на часу несколько раз принимается курить. И ночью ему, бедному, нет покоя: иной за ночь раз десять встанет покурить.

Для табачника нет ничего святого: ни поста, ни праздника, ни молитвы. Табак ему выше Бога. Лишь только встал утром, он вместо молитвы Богу принимается курить. И так делает, невзирая ни на пост, ни на праздник. Если же он иногда и удержит себя от курения, если и не покурит до литургии, то все богослужение только и думает о табаке…

Табак для курильщика, как для идолопоклонника идол. Табак даже хуже идола.

Идол не отравлял служащих ему, а отлучал от истинного Бога, ввергал в погибель их души. А табак и отлучает от Бога, и ввергает в пропасть погибели, и одурманивает ум, и заглушает совесть, и ставит человека ниже всякого животного.

Глава 66. Епископ Рафаил

В середине XIX века среди староверов стали распространяться сочинения, проповедующие новое необычное учение. В этих писаниях утверждалось, что вино и картошка якобы сотворены дьяволом, поэтому христианам нельзя вкушать их. Предсказывался день кончины мира и второго пришествия Христа.

Но самое главное, объявлялось, что никониане веруют и поклоняются иному богу. Не истинному Богу Исусу Христу, а антихристу Иисусу. Он восседает на престолах в храмах Синодальной Церкви.

Относительно этого утверждения следует заметить, что издревле в славянских книгах имя Спасителя писалось «Исус» (Iсусъ). При патриархе Никоне это написание было изменено на греческий лад — «Иисус» (Iисусъ). Споры о том, как нужно писать и произносить имя Христа, стали одной из причин церковного раскола.

Но никогда никому из старообрядцев не приходило в голову объявлять имя «Иисус» именем антихриста.

Вздорные измышления производили немалый соблазн среди верующих. Поэтому в 1862 году от имени архиепископа Антония было издано «Окружное послание», направленное против нового учения. Его подготовил начетчик Кабанов.

В «Послании» говорилось: «Пресвятое, пресладкое, прелюбезное и превожделенное имя Христа Спасителя нашего пишем и произносим в чтении и пении так: Исус. Как от древних святых переводчиков вначале на наш славянский язык переведено. И так писалось и произносилось до Никона, бывшего патриарха. Пишемое и произносимое нынешними греками и россиянами „Иисус“ хулить не дерзаем и не нарицаем именем иного Иисуса и именем противника Христова. Ибо ныне в России господствующая Церковь вкупе же и греческая под сим именем исповедует того же Христа Спасителя. И вся погрешность заключается только в приложении к имени „Исус“ одной гласной буквы „и“. Ее же приложив, печатают и произносят „Иисус“».